Когда-то Майя Плисецкая пожаловалась, что трудно жить в стране, где не найдешь более трех сортов сыра. Андрей Вознесенский, вышедший в понедельник на сцену «Новой оперы», чтобы поздравить балерину с появлением очередного фотоальбома ("Ave Майя", в нем собраны и не публиковавшиеся ранее фотографии), выдал замечательную формулу: «Россия -- страна не сыров, но великих «сырих». И «сырихи» встретили слова поэта аплодисментами.

На вечере -- презентации фотоальбома (300 фотографий, составитель Валерий Головицер), прошедшем в «Новой опере», они действительно были во множестве. Пусть название «сырихи» изначально относилось не к ним, этим безумным поклонницам Майи Михайловны, однажды в советские годы не сумевшим достать цветы, подходящие по оттенку к платью балерины, и выкрасивших сноп белых гвоздик цветной тушью (что было, когда она прижала букет к себе!..). В магазине "Сыр" на Тверской многие десятилетия назад собирались оперные фанатки. Но магазина этого давно нет, а слово стало нарицательным. И произносится почтенными дамами с блеском в глазах, с азартом и нескрываемой гордостью.

Им есть чем гордиться -- и сейчас ради того, чтобы увидеть свою богиню, они способны на полное самоотречение. Например, высидеть концерт, сопровождавший презентацию.

Его открыл дуэт Илзе Лиепы и Николая Цискаридзе, станцевавших фрагмент из "Пиковой дамы" Ролана Пети (потому что в вечер, устроенный Фондом Мариса Лиепы, не могла не появиться на сцене дочь знаменитого танцовщика; как, впрочем, и сын, занимавшийся конферансом, -- эта пара никогда не упустит момента засветиться на вечере в честь великого человека, правда, чаще предпочитает покойников, они уже безответны). Потом был номер "Королева": гимнастка Марчелла Солтан в костюме, напоминавшем черный презерватив, и с царской короной на голове крутила в руках большие блестящие шарики (ведущий обратился к Майе Михайловне, первую часть вечера проведшей в партере: "Вы танцевали королеву подземелья. Я уверен (!), вам понравится"). Глаза отдохнули, когда "черное" па-де-де из "Лебединого озера" уверенно станцевали Галина Степаненко и Андрей Уваров -- и чуть не наполнились слезами, когда Нина Ананиашвили, изображая умирающего лебедя, так вздрагивала и заламывала руки, будто обозначала эпоху немого кино (что было невежливо по отношению к героине вечера -- она начала свою карьеру все-таки существенно позже).

Затем показали фильм, изготовленный видеостудией Большого театра (изумительный монтажный прием -- начинается танец Плисецкой, прерывается, идут интервью коллег -- а за кадром продолжается музыка, то есть где-то там она танцует -- потом показывают финальный кусочек танца; зрителя так заставляют ненавидеть всех говорящих: не дают посмотреть). И наконец вышла сама Майя: она ходила, чуть кралась по сцене, играла бело-красными веерами в маленьком номере, придуманном специально для нее Бежаром, и показывала: руки -- все те же, гениальные руки великой балерины. Дальше -- вопли, цветы, стоячая овация (впрочем, и в начале вечера тоже -- когда Плисецкая проходила к своему месту в зале). Сырихи испытание выдержали. Следующее (тьфу-тьфу-тьфу) будет через год, на юбилее.

Подпись: На презентации легенда русского балета танцевала -- номер «Аvе Майя» для Майи Плисецкой поставил Морис Бежар