Юбилейный концерт Большого симфонического оркестра, парадно отметившего в зале Чайковского собственное 80-летие, был выдержан в калейдоскопических красках. Отдельные эпизоды мозаики удались особенно выразительно, но и те, что звучали менее ярко, не испортили общей нарядной картины.

Один из самых авторитетных московских оркестров, известный качеством звучания, разнообразием программ и работоспособностью, на юбилее не был настроен как-то особенно поражать воображение слушателей или воинственно защищать свое реноме. Следуя географической логике, ставшей главной сюжетной линией праздничного путешествия, БСО просто поворачивался к публике то одним, то другим боком, элегантно красуясь.

Владимир Федосеев, главный дирижер оркестра в течение последних 35 лет, появился на сцене сразу, но, прослушав приветствие президента и Минкульта, галантно удалился. В путешествие по значимым для оркестра музыкально-географическим маршрутам публику отправили без него. Игривый стихотворный комментарий Екатерины и Петра Поспеловых с неподобающей серьезностью декламировали словно напрочь лишенные чувства юмора актеры Дарья Мороз и Олег Долин, но разнообразие музыки и музыкантов не давало публике скучать.

Начали с Вагнера. Увертюру к «Тангейзеру» озвучили превосходным звуком, продемонстрировали известную оркестровую сбалансированность, сыгранность, породу и закалку. Дирижер Миша Дамев был вальяжен и спокоен, как будто был уверен в том, что оркестр справился бы и без него, что в юбилейном контексте смотрелось очень мило. Затем к ансамблю прибавился греческий солист-саксофонист Теодор Керкезос, с помощью которого изобразили «Картинки Прованса» П. Морис. Пять живописных пьес для саксофона с оркестром смотрелись весьма живо, необязательной и ненавязчивой прелюдией ко второму, однако не последнему (всего их было три) отделению.

Следующий акт начали содержательнее и бодрее. За пультом появился именитый французский дирижер Жан-Клод Казадезюс, в послужном списке которого служба в престижных оперных театрах и безупречная репутация основанного им больше 30 лет назад Национального оркестра Лилля. В других обстоятельствах само по себе появление Казадезюса могло бы добавить интриги московской афише. Но здесь французского маэстро переиграла солистка: Патриция Копачинская, венская скрипачка родом из Молдавии, из тех звезд, карьера которых строится не по стандартным лекалам. Копачинская играет огромное количество современной музыки, старую подвергает музыкантской ревизии, пользуется репутацией не только очаровательной женщины, но и смелого музыканта, а свою привычку играть босиком не афиширует, успевая скинуть и надеть туфли (вся операция спрятана под подолом длинного платья) в одно мгновение. Рапсодия «Цыганка» Равеля, сыгранная на юбилее БСО, вообще-то входит в традиционные списки празднично-виртуозной скрипичной литературы, но Копачинская сделала ее неординарно свежо, в фольклорном духе. Оркестр и дирижер при этом вынуждены были проявить недюжинную расторопность и гибкость.

Казадезюс потом отпраздновал победы Копачинской собственным орлиным стилем управления оркестром в нескольких фрагментах из «Кармен» Бизе, и тут уже оркестру приходилось поспевать за дирижером.

Передохнули, и в третьем акте за пульт вышел уже почти ровесник БСО Владимир Федосеев. Это, конечно, была главная часть праздника, открывшаяся по-итальянски виртуозной ре-мажорной увертюрой Глинки. Существенную часть программы несколько перегрузила японка Мичи Кояма, солировавшая в рапсодии на тему Паганини Рахманинова, но изложенный на фортепиано ее дотошный и аккуратный отчет о взаимоотношениях оркестра и японской музыкальной индустрии не нарушил вполне изящной общей интонации элегантного оркестрового всемогущества. В до-мажорном виолончельном концерте Гайдна (II часть и финал) со страстно-виртуозным Александром Князевым в качестве солиста оркестр был послушен, стоек и строен. А в аккомпанементе к ариям Пуччини и Легара (пела неожиданно убедительная, даже в спетой по нотам арии Мими, прима оперы Сан-Франциско Мэри Миллс, заменявшая другую, более именитую и яркую звезду) проявил еще и заметную гибкость. Словом, показал себя с разных сторон довольно отчетливо и импозантно. Моменты неповоротливости уравновешивались солидной сыгранностью групп, а эпизоды неидеального баланса -- общей эффектностью звуковой перспективы. Вообще парадные концерты редко бывают одновременно нескучны и содержательны. Оркестру Федосеева это отлично удалось -- почти что походя был опровергнут тезис о том, что оркестр по-настоящему ответственно и выразительно играет только с Федосеевым за пультом, и вся программа вышла не только увлекательной, но и осмысленной, что совершенно в духе одного из самых маститых и репертуарно оснащенных российских оркестров.