От ведущей роли в международной политике в области климата, на которую претендует Германия, за последнее время осталось не слишком много. При этом политика в области климата могла бы стать новым передовым проектом для германской внешней политики. Но, чтобы вернуть себе былое лидерство в международной политике в области климата, необходимо сосредоточиться на решении пяти задач, которые в настоящее время приобрели центральное значение: во-первых, восстановить к себе доверие путем последовательности в подходах; во-вторых, проводить показательную внутреннюю политику в области климата; в-третьих, обеспечить дальнейшее развитие внешней политики в области климата на уровне внешнеэкономической политики; в-четвертых, развивать для экспортной продажи технологию улавливания и хранения углерода; наконец, в-пятых, активнее вовлекать Россию в переговоры по климату.

Амбиции и реальность

Где, собственно говоря, были федеральный канцлер и ее министр иностранных дел, когда 22 сентября нынешнего года генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун собрал для участия в чрезвычайном саммите по вопросам климата около ста глав государств и правительств? Где был главный германский дипломат, когда незадолго перед этим министры иностранных дел Швеции, Великобритании, Франции, Дании, Финляндии и Испании в своем открытом письме призывали к заключению «амбициозного соглашения в области климата» на предстоящей в Копенгагене конференции в декабре 2009 года? Бесспорно, накануне выборов в бундестаг, которые состоялись 27 сентября, все рабочие графики политиков были забиты под завязку. Тем не менее ведущая роль в международной политике в области климата, которой федеральное правительство Германии могло похвастаться несколько лет назад, должна была бы выглядеть совсем не так.

После расширения Европейского союза в 2004--2007 годах очередной ведущий проект германской внешней политики казался найденным. Федеральное правительство объявило борьбу против изменений климата приоритетом своего председательства в «большой восьмерке» и Евросоюзе. Так, заслугой федерального канцлера Ангелы Меркель на саммите G8 в 2007 году в Хайлигендамме было то, что тогдашний президент США Джордж Буш согласился по меньшей мере серьезно взвесить возможность снижения эмиссии парниковых газов. Лидерство в вопросах защиты климата, которое демонстрировало федеральное правительство, сулило германской внешней политике международное уважение и влияние. Одновременно германская экономика продемонстрировала хорошие достижения в области возобновляемых энергий и эффективных энерготехнологий, поддержанных, в частности, на необходимом внутриполитическом уровне.

Однако потом наступил финансовый и экономический кризис. Политика в области климата быстро утратила для федерального правительства былое значение. Так, в конце 2008 года федеральный канцлер Меркель выступила за такое послабление нормативов ЕС, регулирующих предельно допустимые нормы выхлопов углекислого газа для легковых автомобилей, что теперь от германской и европейской автомобильной индустрии уже не требуется особых усилий по повышению экологической эффективности. И это при том, что годом ранее в принятом правительством плане мероприятий в области климата выражалась поддержка выдвинутому ранее предложению Европейской комиссии, которое предусматривало более строгие границы эмиссии и более строгие сроки.

Ангела Меркель пополнила ряды сторонников устаревших взглядов, согласно которым охрана климата противоречит созданию рабочих мест. В декабре 2008 года она жестко высказалась в том смысле, что на предстоявшем в Брюсселе саммите по вопросам климата не будут приняты «решения в области охраны климата, угрожающие рабочим местам в Германии». И пообещала: «Об этом я позабочусь». На самом деле, наряду со многими восточноевропейскими государствами именно Германия позаботилась о существенном ослаблении процесса торговли эмиссиями ЕС. Даже Ханс Йоахим Шельнхубер, советник канцлера по вопросам климата, предостерег тогда от возможной утраты доверия к Германии.

Другие государства выходят в лидеры

В то время как одни страны в результате кризиса явно снизили свои усилия по охране климата, в понимании других «новый зеленый курс» (Green New Deal) должен был стать лучшим ответом на вызовы кризиса. Так, Китай в конце 2008 года -- начале 2009 года принял пакет антикризисных мер, состоящий на 38% из инвестиций в «зеленые» программы. В Южной Корее аналогичный показатель составил целых 80%. В принятых федеральным правительством Германии программах по преодолению кризиса удельный вес «зеленых» инвестиций не превысил 13%. Германия в этом смысле дала сомнительный пример другим странам, которые принялись копировать разрекламированное федеральным правительством под лозунгом «экологической премии» субсидирование пришедших в упадок и устаревших производственных мощностей автомобильной промышленности. В то же самое время на германские предприятия, работающие в области возобновляемых энергий, усилилось конкурентное давление из Восточной Азии и США.

Эти процессы не только ослабили ход переговоров о климате в рамках Европейского союза, но и угрожают также успеху переговоров по этой проблеме на уровне ООН. Прежде в первую очередь Европейский союз -- зачастую при лидерстве Германии -- задавал темп и двигал вперед международные переговоры по вопросам климата. Многие наблюдатели выражали надежды на то, что успешная и артикулируемая единым голосом европейская политика в области климата могла бы стать моделью и вообще для внешней политики ЕС. Между тем все больше других государств, таких, как Мексика, ЮАР, Швейцария и Норвегия, задают темп климатических переговоров. Да и Япония после смены правительства в августе стремится утвердить себя в качестве лидера путем существенно повышенных целей в области снижения уровня эмиссии парниковых газов.

А Германия? Если германская внешняя политика серьезно относится к своим притязаниям на образцовую политику в области климата и роль международного лидера, федеральному правительству необходимо предпринять существенные усилия. Рассмотрим подробнее план таких действий.

Восстановление доверия путем последовательности в подходах. Тот, кто встает во главе международного движения, но затем сгибается при первом сильном встречном ветре, теряет к себе доверие. Другие страны, как, например, Южная Корея и Китай, своими обращенными в будущее «зелеными» антикризисными программами доказывают, что благодаря правильной постановке «паруса» можно использовать ветер экономического кризиса в качестве шанса. Утрата доверия при этом выходит за рамки политики в области климата и затрагивает всю германскую внешнюю политику. Как нашим партнерам сохранять доверие к германской внешней политике, если Берлин сам стоит на нетвердых ногах при подходах к теме, о которой еще недавно громогласно утверждалось, что она особенно близка немецкому сердцу? Если федеральное правительство принимает решение о том, что Германия должна стать тягловой лошадью международной политики в области климата, то в этом вопросе ему необходимо последовательно продвигаться вперед.

Это относится, в частности, к проблеме международного финансирования в области климата. Без крупномасштабного финансирования мероприятий по охране климата и адаптации к глобальному потеплению в южных странах со стороны индустриально развитых государств, несущих ответственность за антропогенное изменение климата, не будет и значимого вклада Китая или Индии в охрану климата. ЕС не может оставаться в стороне лишь по той причине, что США, как прежде, не участвуют в этом процессе. Однако Германия становится тормозом. При этом решающим фактором остается выдвинутое ранее амбициозное предложение ЕС по такому финансированию. Потому что лишь в этом случае лидеров других стран можно будет убедить в необходимости их широкого вклада в снижение уровня эмиссий. Что касается Германии, то ее финансовый вклад можно рассматривать в качестве двойной инвестиции -- в будущее с меньшими расходами на покрытие ущерба от изменения климата, а также в развитие мирового спроса на немецкие технологии по охране климата. Ведущая роль в финансировании охраны климата не только повысит уровень доверия к Германии, но и станет источником материального дохода.

Показательная внутренняя политика в области климата на уровне энергетической политики. Германская политика в области охраны климата на международной арене убедительной может быть лишь в том случае, если она будет опираться на соответствующую политику внутри страны. Германская энергетическая политика должна еще более последовательно заботиться о развитии возобновляемых энергий, дальнейшем повышении энергоэффективности, а также освоении неиспользованного потенциала энергосбережения. Углеводороды в последующие десятилетия станут существенно дороже. Произойдет это вследствие мирового сокращения относительно дешево доступных месторождений, роста глобального спроса на энергию, а также оплаты стоимости охраны климата путем торговли эмиссиями, введения налогов на углекислый газ или других механизмов. Это касается и угля -- энергоносителя, наиболее вредного для климата. К этим обстоятельствам следует прибавить растущую зависимость от импорта нефти и газа из политически нестабильного региона Ближнего Востока, а также из России и Прикаспия. К тому же за доступ к этим ресурсам ЕС все больше вынужден конкурировать с Китаем, Индией и другими растущими экономическими державами. Перед лицом этих тенденций преимущества в конкурентном соперничестве удастся добиться тем экономикам, которые своевременно перестроят свое энергоснабжение. При этом очевидно, что без опережающей внутренней политики охраны климата, способной стать образцом для других, любая внешняя политика в этой области будет оставаться «хромой».

Дальнейшее развитие внешней политики в области климата в качестве внешнеэкономической политики. В 2009 году Германия приняла участие в двух перспективных международных инициативах в сфере энергетической политики и политики в области охраны климата. Речь идет о создании Международного агентства по возобновляемым энергиям (IRENA) и Российско-германского энергетического агентства (РУДЭА). Обеим организациям предстоит проверка практикой. В отношении IRENA особенно важно, чтобы уровень поддержки этой новой организации со стороны Германии не снижался -- даже при том, что ее штаб-квартира размещается вопреки ожиданиям не в Бонне, а в Абу-Даби. Главное, что глобальное развитие возобновляемых энергий и технологий энергоэффективности может открывать для германской экономики новые рынки.

Однако для того, чтобы оставаться в авангарде с технологической точки зрения, германским предприятиям необходима и политическая поддержка, такая, как, например, действующие с 2002 и 2007 годов «экспортные инициативы» федерального министерства экономики Германии соответственно по возобновляемым энергиям и энергоэффективности. В одной лишь отрасли возобновляемых источников энергии в Германии заняты уже свыше четверти миллиона человек. В этом смысле внешняя политика в области климата является помимо активного вклада в дело его охраны также еще и политикой по созданию рабочих мест и внешнеэкономической политикой. Новому федеральному правительству предстоит последовательно расширять и развивать данный подход и в дальнейшем.

Развивать технологию улавливания и хранения углерода для экспортных целей. Carbon Capture and Storage (CCS) -- технологии, с помощью которых можно улавливать углекислый газ, выделяемый при использовании сгораемых энергоносителей, и направлять его на подземное хранение. Ученые, занимающиеся проблемами климата, исходят даже из того, что технология CCS должна использоваться и для того, чтобы улавливать углекислый газ из атмосферы и снижать таким образом его концентрацию в воздухе. Даже если в Германии данная технология не сможет использоваться повсеместно (в связи со стоимостным фактором, а также из-за отсутствия порой поддержки со стороны населения), это не должно быть препятствием для осуществления пилотных проектов и доведения технологии до фазы рыночной зрелости. Ведь наиболее вероятным местом использования CCS являются те страны, где, как мы видим, во все возрастающем числе возникают вредные для климата угольные электростанции. Это в особенности касается Китая и США, которые в общей сложности обеспечивают приблизительно 60% мирового потребления угля. Именно для Китая, на территории которого находится треть мировых запасов этого энергоносителя, уголь в ближайшие десятилетия, видимо, останется важнейшим источником первичной энергии, хотя эта страна и осуществляет широкомасштабные инвестиции в возобновляемые энергии. Снижения китайских эмиссий углекислого газа нельзя будет добиться моральными увещеваниями со стороны международного сообщества. Этого можно будет достичь лишь при наличии соответствующих технологических решений. Поэтому с большой степенью вероятности технология CCS будет пользоваться растущим спросом на рынках Китая, а также других стран. Было бы недопустимой беспечностью отдавать эти рынки на откуп другим.

Активнее вовлекать Россию в переговоры по климату. Во время Конференции ООН по климату в Копенгагене Германию будет представлять Швеция как страна, председательствующая ныне в ЕС. Но это обстоятельство не освобождает Германию от ее ответственности в качестве «тягловой лошади» в ЕС. Представляется необходимым теснее вовлекать Россию, которой на этом направлении до сих пор не уделялось должного внимания, путем интенсивного и равноправного диалога в переговоры по климату и тем самым побуждать ее к конструктивному, широкому вкладу в решение этой проблемы. Западные государства, и прежде всего США, заняты попытками привлечь Китай и пороговые государства к принятию соответствующих обязательств. Это, бесспорно, важно. Однако нельзя забыть о России, ведь не исключено, что она в последнюю минуту примет решение торпедировать амбициозное соглашение.

Россия в 2004 году, хотя и с опозданием, ратифицировала Киотский протокол, взяла на себя ответственную роль в переговорах по климату. В последние месяцы в отношении российского руководства к теме изменения климата наметились позитивные сдвиги. У Москвы все больше утверждается убежденность в том, что Россия не может позволить себе играть деструктивную роль в международной охране климата без ущерба своему влиянию в иных международных вопросах. Одновременно налицо и опасения того, что обязательства по снижению выбросов будут препятствовать развитию российской экономики. Поэтому сейчас особенно важно сильнее вовлекать Россию в переговоры. Германия благодаря своим многогранным и доверительным контактам с российскими партнерами особым образом предрасположена к тому, чтобы взять на себя решение этой задачи. К тому же в международных кругах, кажется, царит ожидание того, что Германия займется этим. «Если не Германия, то кто же тогда?» -- недоуменно пожимает плечами европейское экспертное сообщество и правительства.

Германский проект

Переход к экологичной экономике, обращенной в будущее, превращается в глобальную задачу века. Решающими в этом станут ближайшие годы. Среди мировых ученых, занимающихся проблемами охраны климата, имеется широкий консенсус в отношении того, что если человечество хочет предотвратить экологическую катастрофу, то не позже 2017 года необходимо приступить к быстрому снижению глобального уровня эмиссии парниковых газов. И здесь Германии принадлежит ключевая роль. Но в настоящее время эта роль занимает Берлин далеко не в полной мере. Германия и ЕС смогли бы возглавить всемирный проект в области климата, что позволило бы иметь не только дополнительные рынки сбыта, но еще и симпатии и авторитет. Негативный пример США при президенте Буше-младшем впечатляюще продемонстрировал, насколько важным является метод soft power для международного влияния страны.

Если новое федеральное правительство примет в качестве руководства к действию вышеперечисленные пять задач, политика климата сможет стать не только следующим крупномасштабным внешнеполитическим проектом после единения Европы. В качестве лидера в деле охраны климата Германия в качестве позитивного примера для международного сообщества может придать больший вес своим инициативам и в других сферах. Активная климатическая политика нового федерального правительства канцлера Ангелы Меркель таким образом укрепила бы роль Германии и ЕС на мировой арене.

Марсель ВИЕТОР

директор программы «Энергетическая внешняя политика» Германского общества внешней политики (Берлин)

Ольдаг КАСПАР

эксперт независимой международной экологической организации E3G (Лондон)