Запомнилось вот что: выходя после пресс-показа выставки «Самураи. Сокровища воинской знати Японии» из Кутафьей башни Кремля, увидел толпы валящих поглазеть на кремлевские достопамятности британских фанатов «Челси» и «Манчестер Юнайтед». Среди прочих туристов они преобладали. Их сразу узнаешь по униформе: синей у фэнов «Челси» и красной у манчестерцев. Еще запомнились сотни милицейских нарядов у стен Кремля. Целый парк машин с мигалками. Группы российских школьников, бодро шагающие по Александровскому парку и скандирующие: «Челси», «Челси»! Я подумал: если принять футбольный матч рецидивом рыцарского турнира, то игроков и болельщиков можно считать рецидивом древнего рыцарства.

Сравнение с японскими рыцарями-самураями толстопузых, охочих до выпивки и драки футбольных фэнов явно не катит. Фэны ненавидят главное, на чем держался моральный кодекс самурая: дисциплина. А собственно искусству дисциплины и посвящена уникальная экспозиция «Самураи. Сокровища воинской знати Японии», подготовленная Токийским национальным музеем и Музеем-заповедником «Московский Кремль» при спонсорской поддержке Росбанка и компаний Mitsui & Co. Ltd., Mitsubishi Corporation.

В широкий словарный контекст русского языка слово «самурай» вошло, конечно, после легендарной киноленты Акиры Куросавы «Семь самураев». Картина была снята в 1954 году, но на наши экраны попала с большим опозданием -- в конце 1980-х. Фильм, в котором главные герои -- самураи, взявшие оружие ради защиты крестьян в замученной междоусобными войнами Японии, оказался своевременным для конкретной исторической ситуации: в 1954 году либерально-демократические ценности стали в Стране восходящего солнца наиболее привлекательны. Точно так же своевременно фильм стал культовым в России: близился конец авторитарной советской эпохи. Политические параллели в случае с историей фильма Куросавы и введения в речевой обиход слова «самурай» понятны, если учесть, что с расцветом культуры самураев связан самый благополучный и бескровный период истории Японии: длившийся более двух с половиной столетий период Эдо (1603--1868). Именно в начале XVII века, после событий, выведенных в фильме Куросавы, в Японии устанавливается мир благодаря правительству во главе с сегуном (предводителем военного дворянства) Токугава Иэясу. Понятно, что в это время самураи (буквально: вооруженные служилые люди) занимают в обществе лидирующее положение и становятся образцом подражания для остальных сословий. Нравственными нормами жизни правительство принимает китайские конфуцианские догмы, на основе которых появляется кодекс бусидо («Путь Воина»). Основные принципы: верность, нравственность, забота о добром имени, славе своего рода, боязнь позора, умение мужественно встретить кончину. Характерно, что в период Эдо (до 1867 года -- года реставрации императорской власти) в стране не было никаких значительных военных столкновений. Сохранялись мир и спокойствие. Подвиг дисциплины и стал гарантом счастливой жизни.

Пластическое воплощение этого подвига представляют собранные в Успенской звоннице и Одностолпной палате Патриаршего дворца экспонаты. Числом их 73. Большинство, как можно догадаться, принадлежат эпохе Эдо. Некоторые из них имеют статус Национального сокровища Японии и вывозятся из страны впервые. Куратор выставки Кадзутоси Харада разделил экспозицию на две части. Первая посвящена оружию и доспехам самураев (Успенская звонница). Вторая -- культуре воинской знати (Одностолпная палата). Глядя на мечи и клинки XI--XIX веков, покоящиеся на белых полотенцах, невольно вспоминаешь прошлые кремлевские показы холодного оружия в экспозициях королевских домов Западной Европы и императорской России. И понимаешь, как же мы многословны. И как же там, где восходит солнце, чтут энергию и силу простой, дисциплинированной формы. То, что Японии предуготовано быть одним из лидеров в области модернистской архитектуры и дизайна, можно прочитать в силуэте совершенной формы клинка или в переплетенных кожаных и железных пластинках разборных воинских доспехов-трансформеров.

Еще большее наслаждение от умения японцев являть роскошь нерасточительной сдержанности получаешь в залах, посвященных досугу воинской знати. Три главные темы, вдохновленные дзэн-буддистскими практиками: театр Но, чайная церемония, икебана. В стилизованной под интерьеры покоев знати с шелковыми ширмами, чистыми деревянными конструкциями Одностолпной палате гостят шелковые костюмы старейшего японского классического театра -- театра Но (изумительной тонкости цветовой гаммы, каллиграфии рисунков и орнаментов позавидовали бы Боннар, Климт), маски бога, воина и девушки, керамические изделия для чайных церемоний, деревянные лакированные коробочки набора туалетных принадлежностей из приданого благородных девиц, украшенные нэцкэ коробочки для медикаментов, кимоно с вышивкой из цветов плакучей сакуры и иероглифов... И ни один из предметов не выбивается из общей аристократичнейшей охристой цветовой гаммы. Каждая вещь -- повод «зависнуть» у витрины и долго-долго путешествовать глазом по совершенным фактурам и формам... Последние по времени экспонаты датируются вторым десятилетием XIX века. Тонкостью исполнения они ничем не уступают созданным на два века раньше. Подвиг дисциплины сохранил и тайны мастерства.