Вчера в РИА «Новости» прошла пресс-конференция национального фонда «Возрождение русской усадьбы». В президиуме -- лица весьма заметные: президент фонда Виссарион Алявдин, президент Ассоциации приватизируемых и частных предприятий сенатор Григорий Томчин, советник комитета Госдумы по культуре Галина Семенова, вице-предводитель Российского дворянского собрания Александр Королев-Перелешин. Вопрос стоял, в сущности, один: что делать с остатками «дворянских гнезд»? Не очень многочисленные, к сожалению, примеры возрождения старых усадеб новыми хозяевами (дом Плешанова в Ростове Великом, купеческая усадьба в Калязине, усадьба Щапово под Москвой и др.) подобны факелам, при свете которых видно, сколь не благополучно положение остальных.

Что в наличии? Тысячи усадеб, по преимуществу в европейской части России. Некоторым, как, например, подмосковному Кускову и курскому Марину Барятинских, сказочно повезло, они оказались точно заговоренными от всех исторических бурь. Но абсолютное большинство находится в таком состоянии, что даже при виде очень неважного качества фотографий сердце сжимается: разрушенные дома, заброшенные храмы, заросшие пруды, замусоренные парки... Все в прошлом?

На другом полюсе -- государство, полностью и с видимым облегчением сложившее с себя всякую заботу о старинных усадьбах. Более того, власть вполне открыто заявляет, что никаким образом не намерена поддерживать тех, кто хочет восстанавливать эти самые старые «гнезда».

Они между тем вполне могут быть не только местом проживания новых хозяев. Последние, несмотря на то, что приватизация памятников регионального значения разрешена законом с 1994 года, предпочитают корпоративную собственность индивидуальной. И чаще всего озабочены не прибылью, а просто возможностью обеспечить спокойную жизнь себе и своей семье.

Усадьбы могут стать не только музеями и не только прибыльными туристическими объектами, хотя эти перспективы обычно первой приходит в голову. Им вполне по силам оказаться центрами экономического развития периферийных регионов, ибо возрождаемая усадьба -- это и восстанавливаемая связь, и прокладываемые новые дороги... Одним словом, множество новых рабочих мест. Наконец восстановленная усадьба -- перспективный воспитательный центр.

Есть множество усадеб, которые ждут новых хозяев, но те попросту не подозревают о них. Ибо наиболее обеспеченные граждане страны обычно не ходят по «интеллектуальным» книжным лавочкам, в которых продаются книги об усадьбах. Недавно начал выходить специализированный журнал «Жизнь в усадьбе», посвященный старым и новым «гнездам». Но это лишь первая ласточка -- требуется основательная база данных.

В таком справочнике прежде всего должна присутствовать подробная опись того, что собой представляет та или иная усадьба (имеющиеся объекты, их состояние, окружение, границы владения и т.п.). Должны быть и четко регламентированные категории оценки: цена продажи, ориентировочная стоимость восстановления, сколько придется заплатить в случае преднамеренной или непреднамеренной утраты объекта культурного наследия. Похожий опыт имеется даже в странах бывшего соцлагеря. Например, в Польше, где уже давно начали передавать старинные усадьбы видным деятелям культуры. Правда, и усадьбы, и их новые хозяева находятся под жестким прессом законов и специальных контролирующих органов, которые бдительно следят за состоянием культурных объектов. Нам о таком, похоже, придется еще долго мечтать. Кто бы посмел сунуться во владения супербогатея и некогда кандидата в президенты России, который довел «до ручки» прославленную подмосковную усадьбу Никольское-Урюпино?

Мешает новым хозяевам, в сущности, только одно. То, что принято называть несовершенством законодательной базы. Когда закон, вместо того чтобы походить на фундамент крепкого усадебного дома, напоминает тропические джунгли, где ветви даже одного дерева переплетаются так, что даже самый ловкий из Тарзанов насмерть запутается. За что спрашивать с разорившего старинную усадьбу какого-нибудь нового русского, если не определены ни стоимость уничтоженного объекта, ни его границы. И уж тем более не приняты во внимание права обнаружившихся потомков прежних собственников.

Ответов пока нет. Есть лишь бесчисленные вопросительные знаки, похожие на просителей, сгорбившихся в ожидании милости от всесильных чиновников...