«Новая драма» в этом году заманивала приездом зарубежных театров, включая, таким образом, нашу современную драму, постоянно вызывающую дружные нападки критиков, в единый контекст с пьесами зарубежных коллег, которых, по слухам, местная критика как раз поддерживает. Более того, там, то есть на Западе, охотно ставят и наши пьесы, что, впрочем, не мирит с их существованием блюстителей театральных традиций.

Честно сказать, предвкушение было куда заманчивей, чем реальность. Первое разочарование пережила театральная общественность, когда увидела открывший фестиваль спектакль Оскараса Коршуноваса по пьесе Евгения Гришковца «Город». Оказалось, что ядовитый и яркий представитель новой европейской театральности ничего не смог открыть в тексте нового российского сентименталиста и, убив задушевность интонации, решительно лишил смысла все действие маленькой драмы из жизни депрессивного горожанина. Дальше все пошло по тому же шаблону: перед спектаклем толпа страждущих, свободных мест нет, все висят на люстрах, но после спектакля выходят с разочарованным и кислым видом -- очередная надежда на революционность формы или содержания как-то не оправдалась.

Впрочем, «Новой драме» к этим настроениям не привыкать. Ее удел -- множить недовольных, оправдывать настроения скептиков, вызывать упреки (часто вполне справедливые) и в то же время собирать публику, быть модным событием в жизни города и постепенно расширять сферу влияния. В общем, нам это не нравится, пойдем же и убедимся, что и правильно не нравится.

На этот раз фестиваль упрекали в том, что из андерграунда, из оппозиции, маргинальной и раздраженной, но этим и привлекательной, он переходит в разряд вполне себе мейнстримных событий. Что авторы на нем те же, и победители уже знакомы театральной публике. На мой взгляд, это скорее говорит о том, что новая драма постепенно завоевывает нормальный репертуарный театр, становится явлением обыденным и той почвой, из которой могут впоследствии произрасти выдающиеся художники, а могут и не произрасти. Главное, что поле вспахано, разрыхлено, удобрено общим вниманием. И понятно, что если поначалу адепты новой драмы выступают строем, то впоследствии этот жанр, как и любой другой, обретет своих лидеров и аутсайдеров.

На этот раз лидером новой театральной формы стал Иван Вырыпаев со спектаклем «Бытие №2», который, как и предыдущий вырыпаевский «Кислород», поставлен режиссером Виктором Рыжаковым. Драматург Иван Вырыпаев на этот раз прячется за образом некоего «настоящего автора»: текст представляет собой письма о поисках смысла жизни и Бога и написан от лица пациентки психиатрической лечебницы, вымышленной или реальной, это кто как сам решит. Вырыпаев утверждает, что реальной, но ему в основном не верят.

Как бы то ни было, спектакль, сделанный очень по-европейски -- качественно и тонко и столь же рационально-холодновато, публику очевидно «забирает». Ему досталось даже два приза -- главный, за лучший спектакль, и за лучшую женскую роль -- актрисе Светлане Ивановой.

Вообще жюри, очевидно, предпочло российскую составляющую программы, поскольку и приз за лучшую мужскую роль (Кирилл Плетнев, "Фантомные боли" Василия Сигарева), и даже приз зрительских симпатий ("Скользящая Люче" по пьесе литовки Лауры-Синтии Черняускайте, это спектакль, поставленный Владимиром Скворцовым в московском Центре драматургии и режиссуры) остались в Москве. Гостям достался лишь утешительный спецприз жюри, и его получил спектакль исландского театра «Дрейф» Йона Атли Йонассона.

Еще один традиционно российский приз -- за лучшую пьесу на русском языке -- получила "Mutter" Вячеслава Дурненкова, представленная в любительском исполнении тольяттинского театра «Вариант». Братья Дурненковы известны пока меньше братьев Пресняковых, спектакли по пьесам которых тоже были в нынешнем конкурсе, но и они введены в театральный оборот уже несколько лет назад. Что же касается дебютантов или вновь открытых имен, то их действительно на этот раз было не слишком заметно. Предлагаю в дальнейшем на «Новой драме» ввести специальный приз -- дебютное открытие года и давать его драматургу, обратившему на себя внимание в первый раз. Хотя, конечно, драматургия и театр -- это ведь не соревнование по легкой атлетике, где можно ежегодно ставить новые рекорды. Однако появление или отсутствие нового имени даст фестивалю еще одну интригу.