На этой неделе российскую власть обуяло стремление двинуться в Европу. Сначала президент Путин напомнил коллеге Шираку об идеях де Голля -- Европа от Атлантики до Урала. На экономическом же форуме в Зальцбурге представитель президента в Поволжском федеральном округе Сергей Кириенко, а затем и сам премьер Михаил Касьянов заявили о возможности вступления России в Европейский Союз.

Последние заявления, честно сказать, пугают. Во-первых, взору немедленно представляются толпы евробюрократов, наводнившие российские учреждения и указывающие несведущим в европейском бумагопроизводстве отечественным чиновникам, что, как и в какой последовательности им делать. Ведь в ЕС даже делопроизводство стремится к максимально возможной унификации, не говоря уже о нормах поведения госслужащих, строгость которых российским бюрократам пока неведома.

Во-вторых, приводит в ужас даже приблизительное осознание масштабов перекройки российского законодательства, равно как и возмущения автолюбителей, которым не по карману будет покупать бензин, соответствующий экологическим требованиям ЕС.

Легко представить, каким кошмаром обернется сей шаг для российских военных, которым придется отбиваться от атак исламистов с непременным соблюдением всех норм Совета Европы. Пример Македонии, которая, кстати, членом ЕС не является, убеждает, что, навоевавшиеся за добрых две тысячи лет западноевропейцы скорее разбомбят Скопье, нежели позволят местным властям навести порядок в собственной стране доступными и адекватными противнику средствами.

Зато вполне предсказуем восторг региональных руководителей, которым принятая в ЕС доктрина «Европы регионов» открывает блестящие возможности вернуть все то, что было с боем потеряно за год президентской федеративной реформы. Хотя даже эта радость будет недолгой, ибо конституционно закрепленная в ЕС свобода передвижения лишит местных баронов их любимейшей игрушки -- самопроизвольного контроля и регистрации числа подданных.

Вышеперечисленные кошмары это только малая доля того, что придется вынести стране только на подготовительном этапе к вступлению в единую Европу. Основной этап потребует перекройки всей российской действительности по правилам и законам, писанным без нашего участия и зачастую с использованием России в качестве негативного примера.

Абсолютное большинство из выдвигаемых ЕС требований для России неприемлемы в силу объективных обстоятельств, нравится это или нет. Поэтому трудно представить себе, что оба государственных мужа совершенно не в курсе того, какие обязательства накладывают заявления подобного рода. По всей вероятности, задача состоит в политической поддержке усилий экономического блока правительства и команды президента по «привязке» российской экономики, в первую очередь -- энергетического сектора, к Европе.

Надо признать, что цель эта похвальная, но избранный метод -- палка о двух концах. На постсоветском пространстве уже есть одна страна, которая регулярно присягает на верность «европейскому выбору», поражая при этом «беспредельными» политико-экономическими нравами не только европейцев, но даже и далеких от цивилизованности россиян. Это Украина. Ничем не подкрепленная риторика не добавляет официальному Киеву уважения со стороны европейских партнеров. Москва до сих пор воздерживалась, и правильно делала, от декларирования своей европейской ориентации. Теперь задача значительно усложняется. Мяч на стороне ЕС, и его представители, ужесточая свои требования по Чечне, коррупции и правам инвесторов, вполне могут апеллировать к «Зальцбургским декларациям».