Юрий Башмет и ансамбль «Солисты Москвы» сыграли концерт под шапкой «Пасхального фестиваля», к тому же в рамках «Года Франции в России», а также посвященный юбилею Госколлекции. Государственному собранию музыкальных инструментов, обязанному своим появлением революции, исполняется 90 лет.

В 2008 году Башмет уже устраивал такой концертный показ коллекционных инструментов -- тогда это были «страдивари», но, как напомнил музыкант, главные овации в тот раз достались инструменту Гварнери дель Джезу (одному из участников ансамбля Страдивари не хватило).

Теперь фигурантами выставочной сессии стали струнные французского мастера XX века Жана Батиста Вильома, который был не только главным поставщиком в Париж инструментов Страдивари, Гварнери и проч., но и прославился, создав три тысячи превосходных, выносливых и тембристых (как объяснил Башмет) копий старинных итальянских работ, -- разобрав на части «страдивари», Вильом, собственно, и начал строить свои. Так что речь идет о виртуозных копиях, благополучно добившихся статуса ценных оригиналов. Вильом не изготовлял подделок -- он конструировал знаменитые имитации, честно ставил собственное клеймо и придумывал собственные украшения (бородатые резные головы, пышные ангелы на деках -- Башмет в Большом зале консерватории кое-что показал публике), но, говорят, даже Паганини с трудом мог отличить свой сданный французу в ремонт «страд» от нового вильомовского творения.

Программа для двух десятков «вильомов», которыми располагает Госколлекция, была выбрана с франкофонным акцентом, хотя, собственно, французской (и то не целиком) оказалась только знаменитая «Павана на смерть инфанты» Равеля -- изысканно печальный шлягер, переложенный для солирующего альта и струнных Романом Леденевым. И если бы Башмет в «Паване» играл на «вильоме» (а это было не так), то именно «французом» объяснялось бы не вполне привычное звучание альта. Очень красивый, закрытый, словно поющийся с сомкнутыми губами гуашевый звук нижнего регистра альта несколько глуховато и скованно оттенял всю мелодию, звучавшую в верхнем регистре (обычно у Башмета особенно ясном, фирменно нежном). Но «Павана», впрочем, быстро сошла на нет, а публика была предсказуемо очарована, немного заинтригована (о своем инструменте солист умолчал) и тем довольна.

В ансамблевом звучании «вильомов» под пальцами «Солистов Москвы» ясно прослушивалась статная красота и какая-то торжественная убедительность: Парижские симфонии Моцарта (филигранная парадная живопись в трех частях) и Гайдна (вся в завитках и виньетках «Курица») звучали превосходно.

Тем обиднее, что публики на этом концерте было отчаянно мало -- зал был то ли наполовину полон, то ли наполовину пуст. И если бы не облако пепла над музыкальной Европой, в этом, скорее всего, надо было бы обвинять организаторов. А так, хотя БЗК и не попал в зону запыления, можно предположить, что многие потенциальные слушатели элегантной программы затерялись где-то из-за стихии.

И уж точно по причине вулканической активности застряв во Франкфурте, до Москвы не долетел один из главных героев программы -- французский виолончелист Готье Капюссон, который должен был заметно добавить вечеру красоты и событийности. Спасибо, выбрался из Европы сам Башмет (он рассказал об этом со сцены): «Я подмигнул представителю Аэрофлота, и он посадил меня в самолет. Сто человек оркестра «Новая Россия» он посадить, конечно, не мог, они остались в Испании».

Вместо Готье Капюссона в «Вариациях на тему рококо» Чайковского на сцену вышел Александр Бузлов -- еще во времена его выступления на конкурсе Чайковского (2007) ученик Натальи Гутман смотрелся в высшей степени надежным музыкантом. Точно так, легко, серьезно и надежно, Бузлов сыграл Чайковского, но главный сюрприз ожидал публику после: оказалось, Бузлов играл не на «вильоме». И даже не на старом итальянце. «Мастер Якуб!» -- огласил Башмет и продолжил: «Саша подсказывает: ему 32 года!». Случились овации. И снова, как в прошлый раз, героем вечера по случаю стал инструмент, которому концерт не посвящали.