В конце ноября, за неделю до ежегодного послания Федеральному Собранию, Дмитрий Медведев в своем видеоблоге выступил с очередным обращением к гражданам. Наиболее запоминающимся элементом десятиминутной речи президента стала его фраза об угрозе нового «застоя», который губителен в первую очередь для партии власти. Г-н Медведев заявил о необходимости обеспечения высокого уровня политической конкуренции, повышения качества народного представительства и защиты прав меньшинства.

Либеральные заявления президента вовсе не в диковинку. Достаточно вспомнить его выступление на красноярском экономическом форуме в феврале 2008 года (именно там была произнесена фраза "Свобода лучше, чем несвобода"), статью "Россия, вперед!" (с обещанием: «Политическая система России будет предельно открытой, гибкой и внутренне сложной»), прошлогоднее обращение к Федеральному Собранию («Как гарант Конституции буду и впредь делать все возможное для укрепления институтов демократии в нашей стране»).

Проблема в том, что дальше деклараций дело фактически не шло. Пожелания президента, в которых многие политологи видели сигналы грядущей общественно-политической либерализации, в реальности оборачивались закручиванием гаек. Вспомним увеличение срока полномочий президента и Государственной думы (до шести и пяти лет соответственно) и новый закон о полиции, существенно расширяющий полномочия правоохранительных органов.

В этом контексте можно упомянуть заявления Дмитрия Медведева, сделанные им в более ранний, допрезидентский период. В ноябре 2003 года, сразу после своего назначения на пост главы администрации президента, в интервью государственной телекомпании РТР он изложил собственную точку зрения на дело ЮКОСа. Тогда он фактически упрекнул Генеральную прокуратуру в "непродуманности" ее действий: «Последствия не до конца продуманных действий незамедлительно скажутся в экономике, вызовут смущение в политической жизни». В качестве примера он привел арест 44% акций ЮКОСа Генпрокуратурой: «Эти акции принадлежат офшору, и ими обеспечиваются требования по возмещению ущерба. Юридическая эффективность такого рода обеспечительных мер неочевидна». После президентских выборов 2008 года многие эксперты ожидали, что второе уголовное дело в отношении экс-главы ЮКОСа и бывшего руководителя МФО «Менатеп» будет закрыто. Но этого сделано не было.

Если окинуть взором два с половиной года президентства Дмитрия Медведева, резонно возникает вопрос: зачем ему нужны либеральные декларации, если в общем и целом он продолжает курс Владимира Путина? Один из возможных ответов состоит в том, что по пришествии в Кремль президенту нужно было себя позиционировать несколько отлично от линии поведения премьера. Если Владимир Путин опирается в основном на пенсионеров, сельских жителей и низкоквалифицированных рабочих, то Дмитрий Медведев обращается к наиболее образованной и обеспеченной части общества. Такое «разделение труда» внутри правящего тандема вполне логично в условиях закрытой политической системы. Когда парламент не является местом для дискуссий, а граждане не идентифицируют себя с той или иной партией, президент и премьер исполняют роли "левого" и "правого" политика, тем самым провоцируя аналитиков на предположения о "расколе в дуумвирате".

Этот фактор имеет важное значение в контексте "проблемы 2012 года". Владимир Путин не раз заявлял, что на предстоящих президентских выборах между ним и Медведевым никакой конкуренции не будет: только один из членов тандема будет участвовать в президентской гонке. Выбор человека, который в итоге пойдет на выборы, будет зависеть не только от аппаратного веса кандидата, но и от того, какую повестку он сможет предложить обществу. И здесь более выигрышна позиция Медведева. Если в 2000 году в социуме был велик спрос на стабильность, усиление государства и "равноудаление" олигархов, то сейчас более востребованы идеи структурных реформ в экономике, снятия бюрократического давления на бизнес и налаживания взаимоотношений с Западом. Понятно, что в этой ситуации позиции политика с прежней повесткой (олицетворением которой является Путин) будут не так убедительны.

Во всяком случае любой политик, который станет президентом после 2012 года, будет вынужден отвечать на те вызовы, с которыми Россия столкнется в ближайшие годы, -- кризис пенсионной системы, сильная зависимость бюджета от цен на нефть, неэффективность государственных корпораций, коррумпированность бюрократического аппарата. Эти и многие другие проблемы требуют глубоких преобразований, сопоставимых с реформами начала 1990-х годов.

Очевидно, что Владимир Путин свой реформаторский потенциал уже использовал в начале 2000-х годов, когда была проведена налоговая реформа, реформа фискального федерализма и принят Земельный кодекс. После 2003 года глава государства сосредоточился на укреплении вертикали власти, выстраивании модели госкапитализма и занятии жесткой позиции по отношению к развитым странам.

Надо признать, что особых реформаторских заслуг нет и у Дмитрия Медведева. За весь период его президентства не было проведено ни одной серьезной структурной реформы. Однако у него есть один большой плюс: если Путин ориентируется на сохранение статус-кво, то Медведев постоянно обозначает те или иные проблемы российской действительности. И это уже неплохо: как известно, верная постановка диагноза -- первый шаг к выздоровлению.

Конечно, Дмитрию Медведеву нужна сплоченная команда профессионалов, комплексная программа преобразований и политическая воля, необходимая для ее реализации. Согласно действующей Конституции он является главой государства и определяет основные направления внутренней и внешней политики. Программа реформ в наличии тоже есть: необходимо достать из архива хотя бы правительственную программу 2000 года ("программа Грефа"), которая в предыдущем десятилетии была выполнена далеко не полностью, и слегка ее обновить. Что касается политической воли, то Дмитрий Медведев по складу своего характера, похоже, не обладает качествами Бориса Ельцина, который осенью 1991 года, зная о пустых складах и возможных голодных бунтах, не побоялся позвать в правительство группу молодых экономистов, взгляды которых он не всегда понимал. Однако если у Медведева есть президентские амбиции, этот пробел необходимо будет восполнять.