Президент Дмитрий Медведев вчера объявил о создании нового правоохранительного органа -- «самостоятельного следственного комитета». Произошло это на совещании в Горках, которое почти полностью (по крайней мере его открытая часть) было посвящено подготовке обсуждаемого сейчас законопроекта «О полиции». В конце совещания президент и объявил о создании новой структуры.

Как только информагентства и телеканалы передали эту новость, без преувеличения можно сказать, вздрогнуло большинство сотрудников всех правоохранительных органов, кому хоть в какой-то мере интересно, что происходит в их системе. Поначалу многие решили, что речь идет о новом «суперведомстве» -- едином следственном комитете, который объединит следственные подразделения всех имеющихся силовых структур -- МВД, ФСБ, ФСКН и прокуратуры. Тем более что такой вариант в последнее время обсуждался весьма активно. Сам президент Медведев полтора месяца назад на встрече с сотрудниками милиции в Йошкар-Оле заявил, что создание именно единого следственного комитета -- «отдельный вопрос». Он отметил, что такая идея «имеет право на существование» и он вернется к ней в сентябре на «отдельном мероприятии».

Однако вслушавшись и вчитавшись в слова президента, наблюдатели решили, что о радикальной реформе речи не идет: «Планируется -- такое решение я принял, -- что он (самостоятельный следственный комитет. -- Ред.) будет создан указом президента на базе существующего Следственного комитета при прокуратуре России. Органы следствия в рамках других федеральных ведомств, в том числе в рамках МВД, пока остаются самостоятельными. В дальнейшем могут быть приняты иные решения, включая передачу расследования всех дел в следственный комитет».

Таким образом, сейчас все ограничилось пусть и достаточно заметными, но все же внутрикорпоративными и аппаратными изменениями в рамках одного ведомства -- прокуратуры. Она лишается собственной следственной службы -- СКП, а на его базе создается самостоятельный следственный комитет (СК), который будет уже существовать без слов «при прокуратуре». То есть именно о «едином» СК речи еще не идет, а в данном случае СКП просто присваивается тот статус, который он и так фактически имел с момента создания в 2007 году.

СКП образовался в результате реформы законодательства, которая значительно ограничила влияние прокуроров. Последние лишились не только прав возбуждать или закрывать уголовные дела, но и многих надзорных функций. В свою очередь следователи получили новые широкие возможности, в том числе игнорировать многие указания прокуроров. Кроме того, собственно прокурорские следователи были и структурно отделены от прокуроров. СКП хотя и называется «при прокуратуре», но фактически стал самостоятельным ведомством -- со своей системой вертикального подчинения только собственному руководству, со своим аппаратом, имуществом и даже бюджетом. Тем немногим, что связывает СКП и прокуратуру до сих пор, по сути, осталось лишь название, ссылки на это ведомство в законе «О прокуратуре» и положение главы СКП, который одновременно является заместителем генпрокурора.

Вполне естественно, что при такой конструкции между СКП и Генпрокуратурой сложились непростые отношения. Оба ведомства нередко выступали с плохо завуалированной публичной критикой друг друга, периодически сталкивались в связи с расследованием громких уголовных дел -- в отношении генерала ФСКН Александра Бульбова, замминистра финансов Сергея Сторчака и т.д. Эта аппаратно-политическая борьба вылилась в беспрецедентные бюрократические и законодательные казусы. Например, дошло до того, что представители двух ведомств, причем формально существующих в единой системе прокуратуры, стали в суде выяснять, обязаны ли сотрудники СКП подчиняться приказам генпрокурора. Подобная история произошла и с уже бывшим начальником московского управления СКП Анатолием Багметом -- Генпрокуратура настаивала, что назначен на эту должность он был главой СКП незаконно, а последний отказывался его уволить.

Немудрено, что на этом фоне многие политики заговорили о нарушении баланса в правоохранительной системе, посчитав, что следствие оказалось в какой-то мере бесконтрольным, а надзорный орган оказался таковым -- в смысле полномочий осуществлять надзор -- в какой-то мере условно. В результате и была реанимирована идея «единого следственного комитета», которая впервые была выдвинута концептуально еще в 80-е годы и с тех пор периодически обсуждалась на высшем уровне.

В такой структуре предполагается объединить все следственные службы, существующие при разных силовых ведомствах -- МВД, ФСКН, ФСБ и прокуратуре. Все они имеют полномочия возбуждать и расследовать уголовные дела, но лишь согласно своей подследственности. Сторонники этой идеи полагают, что объединение следствия в одном ведомстве позволит повысить его независимость и снизить коррупцию. Дмитрий Медведев хотя и осторожно, недавно ее также поддержал, но пока все ограничилось промежуточным решением. Самостоятельный -- не имеющий отношения к другим силовым ведомствам -- СК создан будет, но единым он еще не станет.

Таким образом, на данный момент происшедшее при желании можно расценить как сугубо аппаратную победу СКП, который получит юридическую независимость от Генпрокуратуры. Несмотря на слова президента, что в будущем новой структуре могут быть переданы полномочия по расследованию и всех прочих уголовных дел, пока, судя по всему, этот вопрос еще не решен. Понятно, что ни одно из силовых ведомств отдавать следствие «на сторону» не заинтересовано, ведь никакие разоблачительные материалы не имеют практического смысла без перспективы возбуждения уголовного дела и доведения его до суда или хотя бы ареста тех или иных лиц и имущества. А у каждой правоохранительной структуры достаточно возможностей для лоббирования своих интересов. Достаточно вспомнить, что и МВД, и ФСБ, и СКП, и ФСКН возглавляют давние соратники Владимира Путина.