Вот уже почти полгода ситуация вокруг одного из крупнейших американских автомобильных концернов Chrysler привлекает всеобщее внимание. В конце апреля по указанию казначейства США концерн подал иск о добровольном банкротстве, после того как не удалось договориться с кредиторами о реструктуризации долга. За несколько месяцев до этого стало известно, что автопроизводитель строит планы по объединению с итальянским FIAT. О своем видении этих процессов, деятельности российского подразделения концерна, а также о ситуации в автомобильной отрасли обозревателю «Времени новостей» Ирине ЦЫРУЛЕВОЙ рассказал генеральный директор «Крайслер Рус» Джон СТЕК.

-- После объявления концерна о добровольном банкротстве на рынке появилась информация, что иск затронет только американские подразделения компании. Изменится ли работа российского подразделения «Крайслер Рус» в такой ситуации?

-- Сейчас мы ведем свой бизнес как обычно. Ни одно из иностранных представительств концерна, включая и российское, не является частью иска о банкротстве -- он затрагивает только американские подразделения. На сегодняшний день мы продаем машины, запчасти, предлагаем сервисные услуги, поддерживаем наших дилеров и выполняем все гарантийные обязательства.

-- Было объявлено, что, исходя из договоренностей сторон, FIAT приобретет почти 20% акций Chrysler с правом дальнейшего увеличения пакета...

-- Это не совсем так... Прежде всего это немонетарная сделка, т.е. сделка без участия конкретных денежных вливаний, поэтому формулировка «покупка» здесь не совсем корректна. FIAT получает 20% акций Chrysler за то, что предоставляет свои платформы и двигатели. Наш концерн должен был бы потратить порядка 8--9 млрд долл., если бы самостоятельно разрабатывал эти технологии.

-- В одном из своих прошлогодних интервью вы сказали, что брак и людей, и компаний всегда основан на ожиданиях. Какие у вас ожидания от этого объединения?

-- В этом альянсе две компании подходят друг другу, как перчатка и рука. Как известно, в производственной линейке Chrysler отсутствуют автомобили сегмента «А» и «В», т.е. самых начальных. А у FIAT ситуация с точностью до наоборот. Как показал опыт прошлого года, когда цены на бензин резко выросли, наш большой недостаток был в отсутствии машин с небольшим объемом двигателя, так сказать, экономичных машин. Но в будущем мы намерены эту главную для себя проблему преодолеть. С образованием союза с FIAT мы сразу получаем доступ к технологиям, к производственным платформам, к двигателям, которые как раз и покрывают сегмент малолитражных автомобилей.

-- Как много времени ушло бы у вас на самостоятельную разработку этих технологий?

-- Разработка новых автомобильных платформ, двигателей занимает обычно от четырех до пяти лет. Доступ к уже имеющимся платформам и экономичным двигателям компании FIAT поможет сэкономить нам это время, получить готовый продукт в очень короткие сроки. А кроме того, как я уже сказал, сэкономит и немалые средства.

Еще одним большим преимуществом для обеих компаний является доступ на рынки, где они до сих пор не были представлены. Так, например, FIAT не был представлен на американском рынке более 25 лет. А тут он сразу же получает не только производственные мощности, где может производить свои автомобили, но и очень широкую дилерскую сеть. Это преимущество получает и Chrysler, ведь FIAT представлен более чем в 190 странах мира, тогда как наш концерн -- в 120. Кроме того, у FIAT в России около 70 дилеров, у нас же их только 20.

-- Понятна ли уже структура новой компании?

-- Сейчас еще нет точного понимания, как все будет организовано. Только началась проработка необходимых деталей. Но мы с коллегами достаточно оптимистично смотрим на весь этот процесс.

-- Президент США Барак Обама фактически не оставил вам выбора, заявив, что больше не готов спасать национальный автопром. В другой, более спокойной ситуации как скоро вы пришли бы к осознанию того, что союз с FIAT так необходим?

-- Это великолепный вопрос, но сегодня никто кроме Бога на него не сможет ответить (смеется). Если серьезно, то переговоры с FIAT начались еще задолго до того, как правительство США вообще вмешалось в этот процесс. Когда 18 февраля 2009 года мы представили правительству США полный план реструктуризации нашей компании, он состоял из двух частей: в первой говорилось о том, что компания останется самостоятельной, вторая же была основана на альянсе с FIAT. Поэтому к концу марта, когда правительство вынесло решение о необходимости альянса с FIAT, мы были к нему готовы.

-- А все-таки когда начались первые переговоры по этой теме?

-- Они начались примерно в начале 2008 года по разным направлениям сотрудничества, которые постепенно перетекли в более серьезную фазу. Впрочем, на рынке эта информация появилась только в конце 2008 года.

-- FIAT стремится занять одну из доминирующих позиций на мировом авторынке за счет объединения бизнесов с Chrysler и некоторых подразделений GM, в первую очередь германского Opel. Но известно, что на германский актив есть и другие претенденты, в частности производитель автокомплектующих Magna International в партнерстве с российским ГАЗом и Сбербанком. Как в концерне оценивают шансы российских инвесторов?

-- К сожалению, ничего сказать не могу, так как совсем не вовлечен в эту процедуру.

-- Есть ли какие-то отличия в стратегии работы российского подразделения концерна от других его подразделений?

-- Chrysler известен тем, что принимает достаточно быстрые решения, и в данном случае мы не исключение. Прежде всего это характеризуется прямым доступом к топ-менеджерам, которые абсолютно открыты в работе с сотрудниками и партнерами. Вот, например, моя дверь всегда открыта (смеется).

-- А, скажем, принципиальные, ключевые решения обязаны вы согласовывать с головным офисом или в принятии их вы самостоятельны?

-- Изначально многие решения принимались на месте, и в этом заключался основной принцип работы. Но сейчас, на короткий период прохождения процедуры банкротства, естественно, есть целый ряд необходимых решений, которые должны приниматься в соответствии с этой процедурой. Например, это вопрос о снижении цен на автомобили. В дальнейшем мы снова планируем вернуться к обычному графику работы. Впрочем, даже сейчас не так много решений, которые нужно принимать на уровне штаб-квартиры.

-- В 2007 году, с вашим назначением, российский рынок был определен для компании как один из ключевых. Изменились ли эти приоритеты в связи с кризисом?

-- В глобальном смысле Россия действительно является одним из важнейших рынков для нашего концерна, но с момента сильной девальвации рубля и негативных изменений в мировой экономике, конечно, наши планы подверглись определенным изменениям.

-- В чем они?

-- Ну, например, мы были очень близки к тому, чтобы объявить о начале локального производства в октябре 2008 года, но из-за кризиса были вынуждены остановить этот проект.

-- Что это за проект?

-- Мы нашли компанию, партнера, который был готов вступить с нами в долгосрочное сотрудничество, но мы не успели реализовать эту идею. Этим партнером должна была стать группа ГАЗ.

-- С 1 мая начал действовать новый прайс-лист на все автомобили Chrysler, Jeep, Dodge, поставляемые в Россию официальными дилерами. В ситуации, когда многие производители повышают цены, Chrysler заявил об их снижении в среднем на 25%. Чем вызвано такое решение? Какой стратегии вы будете придерживаться дальше?

-- Терпение -- это золото. Мы выбрали выжидательную политику и первые три месяца с начала года просто наблюдали за рынком, за тем, что происходит с ценами, с продажами, смотрели за рекламной активностью наших конкурентов и поняли, что если сделаем какое-то заявление в центре сложившегося хаоса, то нас никто не заметит. С другой стороны, у концерна есть целый ряд обязательств не только перед сотрудниками, но и перед дилерами, которые должны пережить кризис и остаться на плаву. Поэтому мы решили, что 1 мая будет самым лучшим временем для объявления о нашей изменившейся стратегии. И хотя это заявление мы сделали совсем недавно, уже сегодня наблюдаем, что графики наших продаж устремились вверх. Помимо снижения цен мы предпримем ряд маркетинговых и рекламных усилий и надеемся, что они придадут дополнительный толчок нашим продажам, которые значительно улучшатся по итогам года.

-- В ситуации кризиса многие автоконцерны пересматривают свою работу с дилерами, от услуг некоторых компаний отказываются. Как у вас обстоят дела в этой сфере? Довольны ли вы работой своих продавцов?

-- В любой школе есть ученики, у которых очень хорошая успеваемость, и те, у которых она не самая лучшая. Так обстоят дела и в нашей дилерской сети. Конечно, нужно признать, что успехи или неуспехи некоторых дилеров не всегда зависят от них самих. Кризис очень сильно повлиял на состояние дилерской сети, и в первую очередь это касается дилеров, расположенных в регионах России, где практически перекрыт доступ к банковским кредитам, что сильно усложняет работу. Понимая такую ситуацию, мы разработали специальную тренинговую систему, которую собираемся проводить в течение года. С одной стороны, она должна помочь нашим дилерским компаниям справиться с возникшей ситуацией, а с другой -- научить их правильно работать в сегодняшних тяжелых экономических условиях.

-- А вообще сложно ли стать вашим дилером? Какие критерии отбора вы применяете?

-- Мы всегда находимся в поиске дилеров в тех городах, где еще не представлен концерн. Но каждый наш кандидат проходит достаточно серьезный этап проверок. Мы проверяем его финансовое состояние, его опыт на автомобильном рынке, разрабатываем вместе с кандидатом бизнес-план и затем анализируем его реалистичность. Если у кандидата уже есть конкретное помещение, мы также его проверяем и осматриваем в соответствии с нашими критериями. И вот как пример к вашему вопросу о том, насколько быстро мы принимаем решение, можно сказать, что когда мы были частью концерна DaimlerChrysler, решение о получении дилерского статуса принималось от шести до девяти месяцев. Сейчас оно занимает порядка трех месяцев.

-- Какие изменения вы почувствовали на российском автомобильном рынке почти за два года вашей работы в «Крайслер Рус»?

-- Когда я только приехал в Россию, рынок рос на 45% в год в среднем. Сейчас же можно увидеть похожие цифры, но только в минусе. Например, только в апреле рынок упал на 54%. Конечно, это вносит огромные изменения в ведение бизнеса. Прежде всего очень сильно усложняют работу недостаток ликвидности. И если когда я приехал, многие меня спрашивали, когда будет тот самый сильный пик роста рынка, то сегодня все спрашивают, когда будет достигнуто дно падения.

-- Когда же будет дно? Каким вам видится будущее российского рынка?

-- Мне кажется, что в этом году падение рынка составит примерно 50%.

-- Как эта цифра повлияет на ваши продажи в России в первом полугодии 2009 года и за год в целом?

-- В первом квартале этого года мы потеряли много позиций, продав всего 417 автомобилей, что на 81% меньше прошлогоднего результата. И по итогам года мы прогнозируем, что упадем даже больше, чем рынок.

-- И все же как вы боретесь с кризисом? Какие меры применяете для сокращения издержек?

-- На своем локальном уровне мы сильно изменили подход к расходам: сократили маркетинг, бюджет на поездки и т.д. Мы стараемся сделать свою работу как можно более эффективной, но менее затратной. Это должно помочь нам после восстановления рынка стать более устойчивыми.

-- Кроме снижения цен какие еще рычаги для стимулирования спроса вы используете?

-- Прежде всего мы стараемся донести до широких масс все положительные изменения, новые программы. Второй аспект -- это активная работа с дилерами, разработка совместных акций по стимулированию продаж.

-- Можно ли ждать от вас очередного снижения цен?

-- Скорее всего дальнейшего снижения цен ждать вряд ли стоит, так как оно не лучшим образом отразится на финансовом состоянии подразделения.

-- Когда, на ваш взгляд, пройдут панические настроения на рынке и ситуация в автомобильной отрасли начнет выправляться? Какое место на российском рынке вы себе отводите в ближайшей перспективе?

-- Уже сегодня можно наблюдать некие намеки на стабилизацию. Фаза паники закончилась, и наступил этап глубоких раздумий, осмысления того, что происходит. Это только вопрос времени, когда рынок полностью стабилизируется и начнет подниматься. Сейчас достаточно сложно спрогнозировать, когда именно это произойдет. Очень сильно ситуация будет зависеть от цен на нефть и другие сырьевые ресурсы. Прежде всего из-за влияния на курс доллара. Он же, в свою очередь, сильно влияет на автомобильный рынок. По самым смелым прогнозам, выправление ситуации начнется в 2010 году.

Что касается Chrysler, мы надеемся, что когда-нибудь наступит время и мы сможем разморозить наш проект по созданию в России собственного производства.

Генеральному директору «Крайслер Рус» Джону Стеку 42 года. Свою карьеру в автомобильной отрасли он начал в 1996 году с работы в Mercedes-Benz. Семь лет он трудился в штаб-квартире Mercedes-Benz в Штутгарте (Германия), а затем четыре года провел в Обурн-Хиллз (в штаб-квартире Chrysler в США). В 2006 году переехал в Египет для работы в DaimlerChrysler Egypt, но когда Daimler и Chrysler разделились, решил, что останется в Chrysler. В ноябре 2007 года, приняв предложение возглавить «Крайслер Рус», переехал в Москву.

Chrysler Group в России представлена тремя брендами -- Chrysler, Jeep и Dodge. Продажи этих моделей в прошлом году в России росли быстрее, чем российский рынок иномарок. Сама компания назвала 2008 год самым успешным в истории Chrysler Group в России. Так, на российском рынке было продано 8799 автомобилей Chrysler, Jeep и Dodge, что на 56% больше, чем в 2007 году. Для сравнения: объем продаж иномарок в России, по данным Ассоциации европейского бизнеса, за весь 2008 год вырос на 26%.