В минувшую пятницу в гости к премьер-министру Владимиру Путину в Ново-Огарево приехали «упитанные и хорошо одетые», по его же собственным словам, люди -- члены международного дискуссионного клуба «Валдай». Уже в шестой раз иностранные и российские эксперты встречаются с г-ном Путиным, который начал приглашать их, сначала будучи президентом, а затем продолжил эту традицию на посту премьер-министра. Едва ли не самым захватывающим в ходе пятничной дискуссии стал вопрос, что будет на президентских выборах в 2012 году. Владимир Путин заверил, что пока ему хватает полномочий председателя кабинета министров, а в 2012 году он не будет конкурировать с Дмитрием Медведевым -- участники тандема «договорятся».

Премьер сразу задал тон встрече: «Несмотря на мировой финансовый и экономический кризис, есть люди, на которых это не очень сказывается. Это журналисты, главные редакторы и политологи -- все выглядят упитанными и хорошо одетыми». Г-н Путин тем самым, казалось бы, поставил под сомнение, что всем вышеперечисленным есть хоть какое-то дело до проблем остального мира. Но все же признал: точка зрения этих людей на многие вопросы будет полезна -- чтобы «сопоставить ее с нашей, выверить нашу собственную политику, наши планы и дела».

На встрече, которая проходила 11 сентября, нельзя было не упомянуть трагические события 2001 года -- «мы помним», сказал глава российского правительства, отметив, что и Россия, к сожалению, знает, что такое терроризм: «В борьбе с общими угрозами мы должны отложить на задний план все наши возможные противоречия и споры и объединять усилия».

Право задать первый вопрос выпало бывшему премьер-министру Польши Лешеку Миллеру. Он спросил о российско-польских отношениях, дав возможность Владимиру Путину развить свою мысль -- с кем и на каких условиях Россия готова объединять усилия. Г-н Путин зашел издалека -- с 1938 года, с событий, предшествовавших и, по сути, спровоцировавших начало второй мировой войны -- Версальский мирный договор, раздел Чехословакии, а затем и Польши. При этом премьер использовал свой излюбленный прием сравнительного анализа, сопоставив действия Польши, Великобритании, Франции и Советского Союза и, как водится, не найдя в них большой разницы. Хотя на Западе действия сталинского СССР в последнее время открыто сравнивают не с действиями Франции или Великобритании, а с действиями гитлеровской Германии. Глава российского правительства последовательно пытается донести до остального мира: никто не остался в белых перчатках в то время, и не стоит сейчас выяснять, кто виноват больше, нужно «взяться за руки и пойти вперед».

Британский политолог Ричард Саква, декан факультета политики и международных отношений Кентского университета, сотрудник программы изучения России и Евразии Королевского института международных отношений, все-таки позволил себе усомниться в эффективности этого лозунга: «Кажется, мы вступаем в новый период конфронтации». В связи с этим у ученого возникли подозрения в том, что, может быть, у России и остального мира, в первую очередь западного, просто совершенно разные пути: «Вы полагаете, политическая западная модель политико-экономического развития является подходящей для российского пути развития? Или же России нужно принять какую-то другую модель, которая будет больше подходить ее условиям?»

Владимир Путин в ответ дал понять, что в России уже сложилась вполне западная модель развития: «Фундаментальные основы политической и экономической системы России полностью соответствуют мировым стандартам». «Если мы возьмем политическую систему, то это выборность, многопартийность...» -- перечислял г-н Путин и через паузу добавил для сомневающихся: «...реальная». Российская экономика основана на рыночных принципах, а нашей социальной системе, пока, правда, только в части законов о труде, по словам главы правительства, завидуют даже его западноевропейские коллеги.

Премьер-министр привел в пример Индию и Китай, у которых модели развития, с точки зрения г-на Путина, отличаются от западной гораздо сильнее, чем российская. Но, по словам российского премьера, мы готовы в рамках «восьмерки», «двадцатки» и других крупных форумов выработать «единые правила поведения, фундаментальные, базисные положения», на основании которых «мировая экономика будет еще более устойчивой и надежной».

Преподаватель и исследователь из Гарвардского университета Ричард Колтон развил тему, спросив о конкретных планах повышения устойчивости и надежности отдельно взятой российской экономики. Г-н Колтон напомнил г-ну Путину: «Несколько лет назад вы даже пошутили о «плане Путина», сказав, что это пиар-изобретение». Сейчас, как и тогда, шутить на тему плана собственного имени свободно может позволить себе только сам Владимир Путин, но в этот раз он ответил совершенно серьезно, обращаясь больше не к собравшимся в Большом зале резиденции в Ново-Огарево, а к тем, кого эти планы непосредственно затронут.

«Главная наша задача в стратегии развития страны -- это диверсификация экономики, повышение производительности труда, вложения в так называемый человеческий капитал, то есть в человека -- в образование, в здравоохранение и так далее. Эти главные приоритеты, несмотря на кризис, не поменялись. Более того, преодолевая кризисные явления, мы уделяем этим вопросам большее внимание, чем каким-либо другим, как приоритетным», -- заявил г-н Путин.

Германский политолог Александр Рар привлек внимание к частному, но имеющему широкомасштабные последствия, событию -- сделке по покупке 55% акций Opel консорциумом Magna--Сбербанк. Владимир Путин использовал этот пример, чтобы продемонстрировать: Россия реально способна договориться со своими европейскими партнерами на взаимовыгодных условиях. «Не нужно делить Европу на те страны, через которые Россия может что-то проводить, и те страны, через которые Россия вообще ничего не может проводить», -- сказал г-н Путин. Впрочем, он признал, что степень «проводимости» все-таки может быть разной, и Германия, пожалуй, является для России неким «сверхпроводником», стоит только вспомнить проект «Северный поток», который обсуждался на закрытой части заседания. «Мне бы очень хотелось, чтобы это был первый, но серьезный шаг на пути к реальной интеграции экономики Европы». Здесь г-н Путин скорее всего все-таки должен был сказать «интеграции в экономику Европы», ведь европейские партнеры давно и успешно объединяются, но без участия России.

После этих слов началась закрытая часть беседы, содержание которой, впрочем, никто из участников не стал засекречивать. Известный американский политолог Ариэль Коэн просто зачитал интересующимся журналистам выдержки из собственной дословной стенограммы встречи. Владимир Путин не делал никаких сенсационных заявлений, а излагал позицию России по таким вопросам, как укрепление связей с Индией и Китаем, сказал, что по отношению к Грузии у него не осталось «обид», а лишь твердые «убеждения» в правильности действий России.

В разговоре еще об одной "дежурной" теме -- ядерной программе Ирана -- эксперты обратили внимание на оговорку г-на Путина: "То, что делает Иран, мало отличается от того, что делала Индия" (как известно, Индия развивала мирный атом, а в 1974 году провела испытания ядерного оружия, став де-факто членом "ядерного клуба"). При этом, рассказал "Времени новостей" один из участников встречи, Путин добавил, что не видит смысла в превентивном ударе по Ирану. "После встречи мы делились друг с другом -- кому могли быть адресованы эти слова, ведь в США разговоры об ударе по Ирану остались в прошлом. Возможно, адресат -- Израиль, и на ум сразу приходят загадочные визиты израильского руководства в Москву", -- рассказывает собеседник газеты. При этом, продолжает он, Владимир Путин отказался комментировать слухи о визите в Москву израильского премьера Биньямина Нетаньяху (сутки спустя факт визита подтвердил агентству Reuters израильский министр по делам разведки и атомной энергии Дан Меридор, в свою очередь отказавшись комментировать цель визита).

Многое из сказанного Путиным члены «Валдая», как настоящие эксперты по России, должны были знать и до пятничной встречи. А вот ответ на вопрос политолога Николая Злобина мог стать сенсационным. Г-н Злобин поинтересовался, будет ли на следующих президентских выборах в 2012 году конкуренция между Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым, очевидно, подразумевая, за пост президента. Но действующий премьер-министр заявил, что он доволен своими нынешними полномочиями. «Разве мы конкурировали в 2008 году?» -- удивился г-н Путин, что кому-то может прийти в голову такая мысль. «Нет», -- ответил г-н Злобин. «Вот и в 2012-м мы договоримся, потому что мы люди одной крови и одних политических взглядов". По словам г-на Злобина, премьер пояснил, что решение будет приниматься исходя из политических раскладов в стране, текущей обстановки и положения партии "Единая Россия", которую г-н Путин, будучи беспартийным, возглавляет.

Как известно, с 2012 года срок президентских полномочий в России увеличивается до шести лет -- по инициативе нынешнего президента Дмитрия Медведева. Владимир Путин имеет конституционное право баллотироваться на главную должность в стране -- причем этот срок будет считаться первым по новым правилам. Так что его правление может продлиться с 2012 года еще два шестилетних президентских срока -- до 2024 года. В 2024-м Путину будет столько же лет, сколько сейчас мэру Москвы Юрию Лужкову или свердловскому губернатору Эдуарду Росселю.

Встреча "валдайцев" с Владимиром Путиным продолжалась более двух часов и, наверное, могла бы идти и много дольше, но премьер свернул беседу. Г-н Путин оправдался тем, что ему необходимо ответить на телефонный звонок турецкого премьера Реджепа Эрдогана.

Завтра членов "Валдая", встретившихся в последние дни с первым вице-премьером Игорем Шуваловым, министром иностранных дел Сергеем Лавровым и помощником президента Аркадием Дворковичем, примет Дмитрий Медведев.