Сотрудник кремлевской администрации Валерий Боев отказался от защиты своей чести и достоинства. Вчера Дорогомиловский районный суд Москвы прекратил производство по его иску к теле- и радиоведущему Владимиру Соловьеву, на которого г-н Боев обиделся за то, что шоумен открыто заявил об оказании давления на судей со стороны кремлевского чиновника, бывшего подчиненного Виктора Иванова (недавно перешедшего из Кремля в Госнаркоконтроль). Резкие высказывания г-на Соловьева причинили чиновнику такие сильные нравственные страдания, что компенсацию за них он оценил в 4 млн руб. Но потом что-то (или кто-то) заставило его передумать, и г-н Боев иск отозвал.

Истинных причин этого, кроме как «изменившиеся обстоятельства», официально названо не было. Однако, как предположил представитель ответчика адвокат Шота Горгадзе, их оппонент испугался свидетелей. Один из них -- первый заместитель председателя Высшего арбитражного суда (ВАС) Елена Валявина ранее буквально ошеломила своими показаниями, заявив, что на нее в свое время г-н Боев действительно оказывал давление, требуя принять определенное решение по находящемуся у нее в производстве делу и намекая, что в противном случае у судьи возникнут проблемы с переназначением. Вчера на заседании Дорогомиловского суда должны были выступить еще три высокопоставленных судьи -- председатель арбитражного суда Московской области Евгений Ильин, председатель 10-го апелляционного суда Артур Абсалямов и председатель Нижегородского областного суда Борис Каневский. Но послушать их рассказы так и не удалось: нет иска -- нет и свидетельских показаний.

Вроде бы заурядное дело о защите чести и достоинства чиновника, обиженного журналистом, стало настоящей сенсаций и прецедентом, с какой стороны на него ни взгляни. Впервые в суд с подобным заявлением обратился чиновник администрации президента. Впервые свидетелем на суде выступил судья, да не простой, а первый заместитель главы ВАС. Впервые действующий судья открыто признался, что оказался под давлением исполнительной власти, а вслед за г-жой Валявиной еще несколько высокопоставленных судей изъявили готовность рассказать об известных им фактах давления, которым подвергается судебная система. Наконец, тот факт, что иск был отозван, тоже следует расценивать как прецедент и, по сути, поражение публично обвиненного в манипулировании судебной властью чиновника.

Адвокат Горгадзе именно так оценил исход этого дела. Более того, он выразил сомнение, что подача иска была инициирована самим г-ном Боевым, а также то, что решение отозвать иск он принимал самостоятельно.

В своем иске чиновник требовал опровергнуть сделанные г-ном Соловьевым заявления о том, что Боев «командует Высшим арбитражным судом», что независимых судов нет, а «есть суды, зависимые от Боева», что Боев и заправляет российским правосудием. Понятно, что речь идет не только и не столько о конкретном сотруднике администрации, сколько вообще о принципах работы кадрового управления Кремля, в ведении которого находятся в том числе и вопросы утверждения судей на их должности. До недавнего времени это управление возглавлял Виктор Иванов, который теперь контролирует оборот наркотиков на посту главы ФСКН.

«Обстановка, возникшая в результате распространения указанных сведений, существенно сказалась на моем нравственном состоянии», -- процитировал адвокат Горгадзе исковое заявление г-на Боева. Однако ход судебного разбирательства, вероятно, лишь усугубил нравственное состояние истца. Первый заместитель председателя ВАС Елена Валявина, выступившая в суде в качестве свидетеля со стороны ответчика, открыто рассказала о том, как осенью 2005 года г-н Боев требовал отменить определения, которые судья выносила по находящемуся у нее в производстве делу об акциях ОАО «Тольяттиазот». При этом он недвусмысленно намекнул судье, что ей «еще переназначаться нужно». Г-жа Валявина требованиям "гонца" из администрации не подчинилась, и хотя самой ей больше не приходилось лично сталкиваться с г-ном Боевым, но впоследствии аналогичные жалобы она слышала от своих коллег-судей.

Рассказанное г-жой Валявиной не просто сенсация. Сообщенные ею факты могут стать основанием для возбуждения уголовного дела. «Следственные органы не просто могли, а обязаны были начать проверку, а в случае если факты подтвердятся, должно быть возбуждено уголовное дело», -- сказал г-н Горгадзе. Вариантов в Уголовном кодексе предостаточно -- превышение должностных полномочий (ст. 286) и злоупотребление ими (ст. 285), например, или воспрепятствование осуществлению правосудия (ст. 294). Однако Следственный комитет при прокуратуре пока никак не отреагировал. По крайней мере официально.

Вчера в Дорогомиловском суде не было ни самого Боева, ни его представителей. Судья зачитала вслух его ходатайство об отзыве иска, в котором чиновник объяснил свое решение «изменившимися обстоятельствами». Может быть, этими «обстоятельствами» стало то, что г-н Боев, по неофициальной информации, больше не работает в администрации. Адвокат же Горгадзе считает, что причиной стала боязнь повторения скандала, случившегося после выступления г-жи Валявиной: «Сегодня в суде должны были выступить еще трое председателей судов, и я не исключаю, что список свидетелей впоследствии увеличился бы».

Так, по словам адвоката, готовность стать свидетелем выразила и бывший председатель Московского областного суда Светлана Марасанова. Она даже написала г-ну Соловьеву открытое письмо с интригующим названием «Кое-что о судебной системе РФ». «Все это дело рук небольшой группировки, которая во вред государству и авторитету судебной власти смогла протащить ряд неконституционных законов и продумать такой порядок назначения на должности судей, который позволял бы им манипулировать людьми с целью подчинить своей воле целую систему, чтобы богатеть и властвовать, -- говорится в письме. -- Без конкретных фактов и убедительных доказательств стал повсеместным вызов на беседу всех кандидатов в судьи, в ходе которого, по словам отдельных председателей судов, делались прозрачные намеки на необходимость соблюдения «государственных интересов» в случае обращения этих чиновников по конкретным делам. Такую практику «назначения судей» ввел еще Владимир Каланда (в 1998--2005 годах работал в том же управлении кадров президента, курировал кадровые назначения в судебных органах. -- Ред.), который ко многим председателям судов, в том числе и ко мне, неоднократно обращался с просьбами о приеме своей жены, работавшей в юридическом отделе ТНК. Эти приемы всегда оборачивались просьбами по конкретным гражданским делам в интересах указанной компании, а отказ в рассмотрении таких дел в пользу ТНК обернулся настоящей войной этого управления (кадров президента. -- Ред.) с Московским областным судом».

Как следует из письма, место Каланды после его отставки «занял достойный продолжатель «дела» Каланды -- Боев»: «За ним был закреплен участок работы с арбитражными судами. Но, как оказалось, он успевал везде, во всяком случае, он вплотную «занимался» судами общей юрисдикции Московской области. Один из руководителей Московской области после разговора с Боевым предлагал мне пойти к нему повиниться и пообещать полное послушание, но для меня это было абсурдное предложение». Г-жа Марасанова считает, что именно Боев «придумал» какие-то основания, чтобы ее не переназначили на очередной срок.

Отказавшись от судебного спора по вопросу о поруганной чести, г-н Боев тем самым фактически признал, что не собирается оправдываться в тех обвинениях, которые были озвучены против него в суде. «Последствия отказа от иска мне известны», -- расписался он под своим обращением. А последствия, как разъяснила вчера судья Дорогомиловского суда, таковы: «Производство по делу прекращено. Повторное обращение в суд по тому же предмету и по тем же обстоятельствам не допускается».