Нижнесаксонский университетский городок, который запоминается великим множеством студентов на улицах и парками с вековыми дубами и липами, уже почти девяносто лет принимает у себя один из крупнейших форумов старинной музыки в мире -- Геттингенский Генделевский фестиваль. Появился он здесь по чистой случайности: сам Георг Фридрих Гендель в Геттингене никогда не бывал, даже проездом, зато местному профессору Оскару Хагену случилось быть горячим поклонником оперного творчества мастера, и в 1920 году, после почти двухсотлетнего забвения, он поставил в Геттингене одну из его опер, что дало толчок мощнейшему генделевскому ренессансу в Европе. Последствия хорошо известны -- сейчас Гендель входит в пятерку самых исполняемых оперных авторов, наряду с Моцартом, Верди, Вагнером и Пуччини. Но спокойный и уютный Геттинген словно скрывает ото всех этот славный исторический факт -- о том, что здесь по-прежнему происходят маленькие революции, основательно встряхивающие мир старинной музыки, можно догадаться только по надписям на афишах: ausverkauft (продано).

Рецепт успеха этого фестиваля на российский взгляд довольно загадочен: здесь делают так, как у нас бы сочли неправильным. Выбирают для проведения летний «мертвый» сезон -- и получают переполненные залы. Проводят концерты в рабочие дни, с полудня до полуночи. Ограничиваются музыкой одного автора -- и умудряются избежать непонятных широкой публике изысков и сохранить демократичный тон. Не боятся приглашать молодых, нераскрученных исполнителей -- и не делают ставку на гарантирующих полные залы звезд. И каждый раз выдумывают для фестиваля новую тему, которая часто позволяет даже самым заигранным хитам зазвучать в необычном контексте, заиграть новыми гранями. В этом году фестивальным motto стал остроумный девиз Macht und Ohnmacht -- игра слов, буквально означающая «власть и обморок», но подразумевающую тему «власти и безвластия». Галерея генделевских монархов разного калибра получилась увлекательной: здесь были Юлий Цезарь из одноименной оперы, Валтасар и Соломон -- персонажи библейских ораторий, а также примкнувший к ним Юпитер из впервые исполнявшейся оперы «Юпитер в Аргосе», составленной композитором из своих лучших арий (аналог современным компиляциям the best of...).

Удивительно, что в то время, когда лучшими европейскими умами уже владели идеалы Просвещения с его культом идеального монарха, Гендель делал своих королей очень человечными и чарующе «неидеальными» -- сомневающимися, подверженными сиюминутным страстям и порокам, часто заносчивыми и инфантильными. Особенно это было заметно в постановке «Юлия Цезаря», самой знаменитой генделевской драмы, которая в прочтении немецкого режиссера Игоря Фолвилла обрела ярко ироническое звучание. Долговязый и незадачливый Цезарь (Кай Вессель) и развеселая субретка Клеопатра (Софи Данеман) сильно сбавили серьезный градус сюжета, хотя все лирические кульминации были озвучены ими с должной серьезностью (в этом с ним соперничали исполнители второстепенных ролей -- Дайана Мур и Сесиль ван ден Сант), а дирижер -- художественный руководитель фестиваля Николай Макгеган -- обеспечил солидную оркестровую поддержку. Гораздо более благородным получился царь Соломон -- молодой британский контратенор Тим Мид в заглавной роли прекрасно смотрелся в обрамлении сильнейших партнеров -- экспертов генделевского вокала Родерика Уильямса, Доминик Лабелль и Майкла Слэттери, а хор мальчиков Вестминстерского аббатства, командированный из Лондона, придал оратории британской элегантности. По совокупности достижений исполненный в концертном варианте «Соломон» обогнал сценическую версию «Цезаря», которому трудно тягаться со спектаклями крупных европейских театров, где на постановки тратятся миллионы евро.

Можно и должно восхититься стараниями организаторов создать на фестивале что-то свое, не заимствуя банально сданный в архив спектакль из какого-нибудь оперного театра. Здесь вообще претендуют на эксклюзивность, что доказала третья кульминация фестиваля, опера «Юпитер в Аргосе». Впервые прозвучавший после двухсот пятидесяти лет (!) забвения «Юпитер» никак не напоминал запылившийся раритет. В интерпретации американского дирижера Элана Кертиса, сильного состава певцов и оркестра Il Complesso Barocco незамысловатая история об олимпийце, соблазняющем наивных нимф, зазвучала свежо и динамично -- три часа пролетели на одном дыхании, а Геттингенский фестиваль в очередной раз опроверг распространенный предрассудок, что опера в концертном исполнении скучна и невыразительна.