Мы вам -- "ненефтяной" бюджет, вы нам -- прибыльный стабилизационный фонд. Таким политэкономическим компромиссом закончился правительственный спор между премьером Михаилом Фрадковым и главным финансистом страны Алексеем Кудриным. Судя по всему, до времени зачехлили шпаги оба. Причем публично.

Вчера на годовом отчетном заседании коллегии Минфина премьер произнес речь в редко используемой им наступательной, зажигательной манере. И ничего особо примирительного она не обещала. Г-н Фрадков с первых слов указал финансистам, что одной только фискальной и стерилизационной политикой в экономике сыт не будешь. «Если вы считаете, что деньги стабфонда должны накапливаться и лежать без движения, то предлагайте что-то взамен», -- потребовал премьер, уточнив, что речь идет о развитии экономики. «Да, Министерство финансов выступает в правительстве как идеолог политики стерилизации (излишней денежной массы. -- Ред.). Повторяю, эта идеология принята кабинетом! -- заявил г-н Фрадков. -- Но пока другое слово, слово «развитие» не получило у вас должного распространения». Премьер напомнил, что чаще всего ему доводиться слышать лишь «Нет!» от Минфина. «Главное, этим не увлекаться», -- рекомендовал глава кабинета.

Тут-то он и преподнес главную новость: «Мы на заседании бюджетной комиссии поддержали модель «ненефтяного» бюджета. Уверен, что эта инициатива позволит выявить дополнительные ресурсы экономики». И добавил: «Я жду конкретики. Не хотелось бы увидеть бюджет, просто пересчитанный исходя из более низких цен на нефть».

Как известно, на прошлой неделе Алексей Кудрин заявил о возможности принципиального изменения механизма формирования бюджета для борьбы с неумеренным ростом бюджетных расходов. Сейчас часть доходов от экспорта «черного золота» идет в бюджет, а часть -- в стабфонд. Г-н Кудрин предложил рассчитывать бюджет вовсе без учета нефтяных денег. В этом случае все доходы от нефти поступают на отдельный счет и используются, если в "ненефтяном" бюджете возникает дефицит. По подсчетам министра, если бы мы использовали такой механизм в 2004 году, то дефицит "ненефтяного" бюджета составил бы 2,8%, а в первом полугодии прошлого года -- 4,7%. Министра вдохновляет пример Норвегии и Казахстана, тоже зарабатывающих немалые нефтедоллары: они уже озаботились тем, чтобы не залезать без особой нужды в этот источник, и законодательно ввели ограничения на дефицит своего "ненефтяного" бюджета. «Мы предлагаем не сразу сокращать расходы, а определить дефицит «ненефтяного» бюджета и не увеличивать его» -- так резюмировал тогда Алексей Кудрин свое предложение. И вот теперь с этим предложением публично солидаризировался едва ли не главный оппонент главы Минфина в правительстве -- премьер, в свое время "отнявший" у г-на Кудрина руководство бюджетной комиссией. Той самой, которая теперь одобрила достаточно революционную инициативу министра финансов.

Впрочем, у министра финансов вчера нашлись другие критики. Например, вице-премьер Александр Жуков: «Мы сегодня живем вчерашним днем, когда говорим, что нам надо исключительно поддерживать финансовую стабильность». И пояснил, что экономический рост этим не заменишь. А потому следует срочно решить, что мы собираемся делать с накапливаемыми средствами в различных отечественных фондах.

Алексей Кудрин вначале не смог скрыть своей уязвленности. «Иногда функции нашего министерства сводят к техническим -- написанию бюджета, а мы заботимся о росте», -- обиженно сказал он. И напомнил, что президент сверстанный Минфином бюджет-2006 назвал «бюджетом развития». Мол, а вы говорите, что мы ничего не умеем. «Мы умеем работать и с термином «развитие», -- заявил г-н Кудрин.

Далее доклад главного финансиста страны состоял из предупреждений и опасений. «Мы стоим перед ресурсным проклятием нашей экономики!», «Избыточная ликвидность вредна всем!», «В ближайшие три года нас ожидает снижение и потребления, и инвестиций. Могут ли госинвестиции помочь? Нет!» Да еще, по словам г-на Кудрина, они (госинвестиции) убивают и уже убили в России частные инвестиционные инициативы.

С подобной кудринской интерпретацией не захотел согласиться коллега Герман Греф. «Скажу прямо, -- обозначил свою позицию г-н Греф. -- Я считаю сегодняшний уровень инвестиций, включая государственные, недостаточным. Они должны составить не менее 3% ВВП. И нам придется увеличить их объем, если мы хотим добиться экономического роста. И не нужно говорить, что государственные инвестиции создают конкуренцию частным -- они создают для них базу».

Между тем о главном -- «ненефтяном» бюджете и управлении стабфондом -- г-н Кудрин на заседании коллегии подробно говорить не стал. Что же касается своего «отступления» по линии стабфонда, то его г-н Кудрин огласил лишь в кулуарах, но перед прессой. Итак, в обмен на возможное появление «ненефтяного бюджета» г-н Кудрин произнес слова, которых от него давно ждали: «Меньшая часть стабфонда может быть инвестирована в акции высоконадежных иностранных компаний». Управлять этими средствами, по мнению главы Минфина, может либо частная иностранная компания, либо ЦБ. Иными словами, г-н Кудрин подтвердил, что помещать весь стабфонд исключительно в низкодоходные иностранные государственные обязательства теперь необязательно.

Премьер хотя и не слышал этих речей своего коллеги, но заранее их предугадал, когда завершал торжественную часть заседания коллегии: «Склонен приветствовать нежелание делать безапелляционные выводы. Этап обострения и напряжения отношений завершен. Идем от позитива».