Совершить визит в Ханой и не возложить венок к мавзолею Хо Ши Мина нельзя. Несмотря на объявленную 20 лет назад «политику обновления», Вьетнам не изменил своим идеалам и остался страной социализма. Вчера, после завершения саммита АТЭС, с посещения мавзолея и мемориала павшим героям началась программа официального визита во Вьетнам российского президента Владимира Путина. Впервые он побывал в Ханое еще в 2001 году.

Присутствие в эти дни во вьетнамской столице президента США Джорджа Буша, участвовавшего в саммите АТЭС, невольно заставляет сравнивать отношения Ханоя с Москвой и с Вашингтоном. Историческим переломом отношений США и Вьетнама стал визит президента Билла Клинтона в Ханой в 2000 году. Тогда, спустя четверть века после проигранной американцами вьетнамской войны, хозяин Белого Дома впервые прибыл в эту страну.

Вьетнамцы не забывают, что одержали победу благодаря помощи Китая и СССР. И к русским здесь сохранялось особое отношение. «Но сейчас отношение к России, конечно, изменилось, -- цитирует РИА Новости председателя Общества вьетнамско-российской дружбы, президента национального университета, академика Дао Чонг Тхи. -- Нынешние вьетнамцы смотрят на это через призму не любви, а экономического сотрудничества». Академик вынужден признать, что «сегодня Вьетнам более тесно связан с западными странами, Японией, США, а российское присутствие не очень здесь заметно».

Идеологический подход к бывшим соратникам по соцлагерю давно уже не в моде и в Москве. Официально российско-вьетнамские связи характеризуются как «отношения стратегического партнерства и всестороннего сотрудничества». Так сказано в подписанном вчера президентами России и Вьетнама совместном заявлении. Документ вполне традиционный для отношений стран, именовавшихся когда-то «братскими». В нем отмечен «торжественный, сердечный и теплый прием», оказанный Путину, и дается «высокая оценка успехам вьетнамского народа».

Президент Вьетнама Нгуен Минь Чиет (десять лет назад в политбюро ЦК Компартии Вьетнама он отвечал за «мобилизацию народных масс») в долгу не остается и «приветствует обеспечение политической стабильности в России и поступательное улучшение условий жизни населения». Затем говорится о «первостепенном значении торгово-экономического взаимодействия», а также о «поиске оптимальных решений имеющихся проблем».

Проблемы, с которыми вьетнамцы, как и другие иностранцы с небелым цветом кожи, вынуждены сталкиваться в Москве и других российских городах, прямо названы не были. Слова «ксенофобия» в совместном российско-вьетнамском заявлении нет, но оно читается между строк: «Стороны условились создавать условия для граждан Социалистической Республики Вьетнам (СРВ), работающих или обучающихся в РФ...». Правда, тут же сказано «...и граждан РФ, работающих или обучающихся в СРВ». Но поскольку о нападениях или, не приведи господи, убийствах россиян во Вьетнаме ничего не известно, то кажется, что продолжение это необходимо исключительно для баланса.

В рамках визита Путина во Вьетнам кроме декларации подписано было еще пять документов. Два из них о межбанковском сотрудничестве, третье -- туристическое, еще одно подписал председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер и руководитель вьетнамской нефтегазовой корпорации «Петровьетнам» Чан Нгок Кань. Совместную декларацию о дальнейшем сотрудничестве в области геологической разведки и добычи нефти и газа президенты двух стран подписали сами.

Почему проблемы геологической разведки были подняты на самый высокий политический уровень, официально никто из российских официальных лиц газете «Время новостей» пояснить не захотел. Неофициальные комментарии сводились к тому, что вьетнамцы оказались разочарованы результатами путинского визита пятилетней давности. Ожидавшегося ими бурного роста российских инвестиций во Вьетнам не произошло. Более того, один из российских специалистов поделился и совсем неприятным сюжетом -- россияне якобы выводили из страны даже те ресурсы, которые должны были здесь остаться. Речь идет почти о миллиарде долларов, заработанных здесь одной из российских нефтяных компаний, добывающих нефть на вьетнамском шельфе.

Если эти сведения соответствуют действительности, то стремление Ханоя получить гарантии новых обязательств со стороны россиян в виде скрепленных подписью президентов документов вполне объяснимо. Вчера Владимир Путин, рассказывая об итогах своих переговоров с вьетнамским коллегой, говорил о миллиардах долларов возможных российских инвестиций.

В любом случае Москва и Ханой согласились, что было бы «полезно» продолжить деятельность совместного российско-вьетнамского предприятия «Вьетсовпетро», созданного в 1991 году за несколько месяцев до распада СССР для освоения нефтяных месторождений на вьетнамском шельфе. Срок действия заключенного тогда соглашения истекает в 2010 году.

Кроме того, Путин предложил Ханою и сотрудничество в области атомной энергетики, но без конкретики. Как выразились в разговоре с корреспондентом «Времени новостей» энергетики, входившие в российскую делегацию, эта инициатива направлена на «забитие колышков на вьетнамской поляне». В будущем потребности растущей экономики могут заставить вьетнамцев приступить к строительству собственных АЭС. И тогда в Москве надеются, что российские компании не забудут пригласить для участия в соответствующих тендерах.

Так же действует во Вьетнаме и «Газпром». Получив здесь первый контракт на разведку газа в 1999 году и пробурив первую разведочную скважину в 2003-м, газовый российский монополист готовится до конца нынешнего года пробурить вторую. Глава «Газпрома» Алексей Миллер вчера в Ханое был лаконичен, говоря о «значительных оценках газовых запасов» во Вьетнаме.

Как заявил вчера президент Путин, темпы товарооборота между Россией и Вьетнамом выросли с 2000 года в три раза, достигли миллиарда долларов и могут вырасти еще больше. Но вряд ли когда-нибудь для молодых вьетнамцев изучение русского языка станет таким же важным, как владение английским. Уже сейчас поколение тридцатилетних вьетнамцев по-русски не понимает вовсе. А вот язык державы, которую они победили 30 лет назад, становится все более и более популярным. К тому же ездить в Россию за образованием становится для вьетнамцев делом рискованным. Пусть даже академик Дао Чонг Тхи, окончивший мехмат МГУ, защитивший в Москве кандидатскую и докторскую диссертации, и считает свою альма-матер «первой в мире» по уровню обучения фундаментальным наукам.