Макс Скиннер (Рассел Кроу) -- акула лондонской биржи, который не гнушается ради прибыли никакими запрещенными приемами, своих подчиненных называет не иначе как «лабораторными мышами», а самого себя -- «алчным ублюдком». Но он не всегда был таким. Давным-давно, как поясняет титр -- «много урожаев назад», Макс был очаровательным маленьким очкариком, который проводил время на прованском винограднике своего дядюшки Генри (Альберт Финни), играл в шахматы, нырял с трамплина в бассейн и постигал по мере сил винодельческие премудрости, которые часто оборачивались законами жизни в целом. Теперь же в офис Скиннера приходит печальная весть: дядюшка умер и оставил виноградник своему племяннику. Макс, конечно, горюет, но отправляется во Францию всего на пару дней: оценить нечаянное наследство, сделать несколько фотографий на мобильник для потенциальных покупателей и благополучно обо всем забыть -- вернуться к акциям, понижениям ставок и чистой прибыли. Но в поисках наиболее выигрышного ракурса изрядно обветшавшего особняка Макс ступает на тот самый трамплин, который с предательским треском ломается, и «алчный ублюдок» летит на дно бассейна, полного коровьего помета. Его бы, конечно, могла вытащить проезжавшая мимо на велосипеде красавица (Марион Котияр), но не сделает этого, потому что всего пару часов назад Скиннер, заболтавшись по мобильному, скинул ее вместе с велосипедом на обочину и даже не заметил. А когда Макс все-таки выбирается наружу, выясняется, что у ворот стоит молоденькая американка (Эбби Корниш), считающая себя дочерью дяди Генри, а стало быть, претендующая на наследство в неменьшей степени...

Само собой, все закончится хорошо (даже неудобно представить насколько) -- мстительная красавица вспомнится как подруга скиннеровского детства, от которой он когда-то получил первый в своей жизни поцелуй; американка окажется дочкой подлинной, но, несмотря на происхождение, лишенной и малой доли привычной заокеанской алчности, а сам Скиннер сменит оправу очков и модель мобильного телефона и останется на родном винограднике навсегда, забыв про индекс Доу--Джонса и с головой окунувшись в простые человеческие радости вроде круассана по утрам. А вроде бы никуда не годные виноградные лозы окажутся на поверку ценнейшими -- недаром ведь верный садовник каждое утро пел им песни.

Вопросов вся эта в высшей степени милейшая, уютная и на самом деле красиво снятая история не вызывает -- придираться к мелодраме о возвращении к корням и обретении истинного смысла жизни может разве что законченный циник, который ни разу (хотя бы в мечтах) не сидел на залитой солнцем веранде с бутылкой красного в руке, ожидая, когда красавица жена позовет к обеду. Здесь есть по-настоящему забавные и на самом деле трогательные моменты. Вполне уместно выглядят отсылки к классическим фильмам Жака Тати (в первую очередь «Каникулам господина Юло» и «Моему дяде»), не говоря уж о том, что Тати зовут замечательную собачку, постоянно путающуюся под ногами у персонажей. Имеются и весьма язвительные шпильки в адрес вездесущих американцев, которые требуют к блюдам изысканной тосканской кухни непременный «бекончик» и кличут официантов «гарконами», очевидно, перепутав их с каким-то малоизвестным инопланетным народцем из «Звездного пути». В общем, все расчудесно. Неясно, пожалуй, только одно: при чем здесь Ридли Скотт? Некогда один из ярчайших кинематографических визионеров планеты, подаривший миру «Дуэлянтов», «Чужого», «Бегущего по лезвию бритвы», «Тельму и Луизу», да хотя бы и «Черный дождь» с «Гладиатором» -- фильмы, после которых кино перестало быть прежним. Неужели ему на самом деле стало абсолютно все равно, что снимать (до «Хорошего года» в фильмографии Скотта значится эпос о крестовых походах «Царство небесное», после -- «Американские гангстеры» с тем же Кроу, про наркоторговцев, перевозящих отраву в гробах погибших во Вьетнаме солдат), на что тратить свой недюжинный дар? Похоже, что так. Ей-богу, прованское солнце, проселочную дорогу и солнце в бокале с неменьшим успехом мог бы отобразить любой средней руки голливудский ремесленник -- уж больно выигрышная фактура. Да и отношения между персонажами не выходят за рамки привычной лирической комедии с, допустим, Хью Грантом. Не считать же поводом взяться за экранизацию бестселлера Питера Мейала (чей очередной винодельческий роман положен в основу сценария) тот факт, что сам Скотт неравнодушен к вину и имеет в Провансе собственный небольшой виноградник и шато в придачу.