Москва и Пекин пытаются найти точки соприкосновения своих космических программ. В последние дни, когда российский премьер Михаил Фрадков находился с визитом в Пекине, было озвучено несколько весьма перспективных направлений сотрудничества. Самой любопытной новостью стало известие о том, что отечественное космическое ведомство и исследовательские центры, скорее всего, будут помогать китайцам в освоении Луны.

Похоже, что российская сторона упорно старается договориться с Пекином о полномасштабном партнерстве. Об этом в сентябре этого года говорил глава «Роскосмоса» Анатолий Перминов. По его словам, до сих пор КНР выступала в роли покупателя, а наша страна -- в роли продавца. Теперь Москва явно хочет, чтобы от сотрудничества с соседями ей доставались не только деньги. Китай, по-видимому, в принципе не против такого варианта, но пока не очень ясно, как далеко он готов впустить бывших «старших братьев» в собственную космическую вотчину. Сейчас наши официальные представители говорят о довольно большой повестке дня. 9 ноября замглавы «Роскосмоса» Юрий Носенко упоминал, что китайцы предлагали 20 тем, «укладывающихся в рамки проектов принятой в сентябре программы двустороннего сотрудничества на 2007--2009 годы». При этом Россия, по его словам, переходит «от сотрудничества по отдельным темам по созданию отдельных узлов и устройств к крупным проектам».

Не исключено, что одним из таких проектов может стать китайская лунная программа. Напомним, что там мы уже побывали, правда, много лет назад. Отечественный лунный проект закончился высадкой двух луноходов, после чего советская космическая программа переключилась на иные задачи. Китай собирается пройти сейчас тот же самый путь. Возможно, наш опыт прошлого можно будет применить и в XXI веке.

Если накладывать нынешнюю космическую программу Китая на историю освоения человеком околоземного пространства, то можно считать, что сейчас Поднебесная находится приблизительно во второй половине 60-х годов XX века. Тогда СССР и США уже научились выводить на орбиту автоматические станции, а также отправили в космос несколько пилотируемых кораблей. Начался переход от одиночных полетов к экспедициям из двух-трех человек. Тогда же, почти 40 лет назад, две космические сверхдержавы наметили следующую цель -- Луну. В лунной гонке победили американцы, высадившие на спутнике свой «звездный десант» в 1969 году.

Китайцы идут очень сходным путем и приблизительно такими же темпами. Первый -- еще беспилотный -- запуск корабля «Шэньчжоу» состоялся в ноябре 1999 года, первый тайкунавт (китайский космонавт) Ян Ливэй отправился в космос в 2003 году на «Шэньчжоу-5» (заметим, что от первого нашего спутника до полета Гагарина тоже прошло около четырех лет). Сейчас готовят тайкунавтов для запуска «Шэньчжоу-7», назначенного на 2007 год, а в качестве основной долгосрочной цели выбрана Луна, где в перспективе Пекин намеревался создать обитаемую станцию.

Есть, конечно, и различия: так, например, «китайская Терешкова», по-видимому, еще долго не появится. «Китайский Гагарин» Ян Ливэй, доросший ныне до поста замдиректора научно-исследовательского центра подготовки космонавтов, заявил в начале ноября, что пока нет задач, требующих выполнения их женщинами-космонавтами, поэтому в стране и не приступили к отбору женщин для полета в космос. Так что демонстрировать равноправие полов на орбите в Поднебесной никто не собирается.

Зато по части космического бизнеса Китай шагает в ногу с остальным миром: в стране уже появились коммерческие спутниковые программы. На том же аэрокосмическом салоне объединение спутниковой связи и компания «Синьно» договорились с объединением космической науки и техники о запуске новых спутников связи. Сумма сделки составила 253 млн долл. А местная программа глобальной космической навигации «Бэйдоу» предусматривает запуск 35 спутников, в том числе пяти геостационарных. Китайцы собираются использовать эту систему на коммерческой основе.

В выполнение этих планов верится легко. У Пекина уже есть технологии (причем не только чисто космические, но и те, что необходимы для создания электронной «начинки» орбитальных аппаратов), есть «драйв» у государственных чиновников (перспектива стать уважаемой космической державой явно радует пекинские власти), есть, в конце концов, деньги для реализации этих амбиций. Наверное, все свои идеи китайцы могли бы воплотить в жизнь и самостоятельно, но, видимо, было сочтено, что помощь русских не помешает. Тем более что, как утверждали специалисты, нынешняя серия кораблей «Шэньчжоу» очень сильно напоминает советские и российские образцы.

Для Москвы контракты с китайцами становятся логичным продолжением давней политики сотрудничества с зарубежными космическими агентствами. Увы, но своей полномасштабной программы освоения околоземного пространства у Российской Федерации пока нет (хотя наши официальные лица придерживаются иного мнения). В основном мы помогаем другим: даем возможность американцам отправлять астронавтов на МКС, делаем приборы для межпланетных аппаратов НАСА и ЕКА, работаем гидами-извозчиками для богатых любителей экстремального туризма. А своих автоматических станций к другим планетам, марсоходов или орбитальных лабораторий у нашей страны в данный момент нет.

Зато это точно будет у китайцев -- с нашей помощью или без оной. Впрочем, есть шанс, что и китайцы будут каким-то образом участвовать в российской программе реанимации космических исследований. Пекин пытаются привлечь к давнему отечественному проекту «Фобос-грунт» (предполагается запуск автоматического аппарата к спутнику Марса, спуск на его поверхность и возвращение модуля с образцами грунта). По словам Анатолия Перминова, существуют предложения по совместной работе над всемирной космической обсерваторией "Ультрафиолет". Российские космические компании не прочь присоединиться и к китайскому проекту «Бэйдоу»: об этом на днях говорил гендиректор НПО прикладной механики имени Решетнева Николай Тестоедов. Однако на какой стадии находятся все эти проекты, официально не извещается: китайцы традиционно склонны не афишировать ход своих переговоров.