Обсуждение проблем культуры на заседании правительства, если судить по откликам прессы и очевидцев, обернулось своеобразным саморазоблачением, обнаружив своеобразный культурный уровень ряда министров, не способных не только понять, но и прочесть текст, вполне доступный студентам даже технических вузов (поскольку сегодня и они изучают культурологию).

Очевидно, высшему органу исполнительной власти (во всяком случае некоторым его членам) все еще кажется, что культурой можно управлять директивно, заставляя людей делать то, что им делать не хочется. В этом смысле коммерциализация культуры позволяет хоть в какой-то мере освободиться от такого, с позволения сказать, управления.

Хуже то, что существующий механизм управления, основанный на представлениях экономистов, подгоняющих все «под одну гребенку», не только не учитывает специфику культуры и искусства, но и в корне противоречит ей. Поэтому неудивительно, что весьма робкая попытка министра культуры и массовых коммуникаций вывести государственную политику в этой сфере на новые рельсы, вызвала столь бурную реакцию. Ее положительной стороной стало вынесение проблем из области подковерной борьбы на арену открытого обсуждения, в котором правила определяют пока не только силовики. Поделюсь в связи с этим рядом общих соображений, весьма далеких от интересов тех, кто стремится запретить передачу «Аншлаг» или последний американский или даже российский боевик.

Рассматривая сферу культуры и массовых коммуникаций в контексте проводимых в стране экономических реформ, следует в первую очередь подчеркнуть специфику культуры и искусства, без учета которой предлагаемые трансформации рискуют превратиться в фарс.

Ряд общеэкономических закономерностей, безусловно, «работают» и здесь, хотя их последствия и оцениваются по-разному. Стремительно идет коммерциализация культуры, в том числе и художественной. Массовая культура в самых разных формах (кино и телевидение, популярная беллетристика, «желтая» пресса, реклама и промышленный дизайн) уже захватила командные высоты и вряд ли кому-нибудь их уступит. Население нашей страны вошло в сферу действия законов глобализации, в том числе и в культуре.

Приоритетной задачей государства в этих условиях становятся небезуспешные попытки противостоять «тлетворному влиянию Запада», а поддержка целевыми экономическими и законодательными мерами конкурентоспособности продукции разных отраслей культурной индустрии как на внутреннем, так и на мировом рынке. Поэтому вся система льгот (таможенных, налоговых и других) в системе культуры -- не временная уступка, необходимость в которой отпадает по мере развития рынка, а постоянно действующая система мер, способствующая вхождению национальной культуры в мировой оборот. Эта система нуждается в постоянном обновлении и актуализации. Об этом свидетельствует опыт всех без исключения промышленно развитых стран.

Важно отметить -- сбалансированности культурной жизни общества можно достичь за счет усиления противовеса коммерциализации со стороны некоммерческих форм культуры, искусства, массовых коммуникаций. В результате в отличие от большинства других отраслей экономики, роль и объем некоммерческого сектора в этой сфере должны не снижаться, а увеличиваться. Процесс разгосударствления не должен приводить к коммерциализации того, что не может и не должно приносить прибыль сегодня: от экспериментальных форм творчества до массового просвещения средствами культуры и СМИ. Отсюда лозунг -- «чем больше рынка, тем больше государственной поддержки».

Надо подчеркнуть также принципиальную ограниченность возможностей учета результативности культурной и художественной деятельности с помощью усредненных экономических показателей. В культуре мы имеем дело с «отложенным» (на десятилетия, а порой и на века) эффектом. «Просчитать» его принципиально невозможно -- здесь нужна иная, более продвинутая и неизмеримо более сложная методика анализа.

В адаптации нуждается и система распределения государственных заказов. Система тендеров здесь нередко приводит к негативным результатам. Ведь речь идет о заказе индивидуального творческого продукта (даже в тех случаях, когда он создается коллективом авторов). В этом случае тендер радикально отличается от кастинга (выбора актера на ту или иную роль). Для тендера ключевыми являются публикации в печати и конкурсные комиссии, для кастинга -- целевой поиск по самым разным каналам с привлечением специализированных агентств и экспертов, а решение принимает не комиссия, которая обязана быть объективной, а режиссер, который субъективен по определению. Так, и только так можно достичь качественного результата.

Эти замечания касаются, разумеется, не только исполнительских искусств, но и любого результата творческого труда -- от написания книги до организации фестиваля. Личность творцов здесь имеет принципиальное значение. Яркий пример -- история письма издателя Карлу Марксу с угрозой «передать тему другому автору», если рукопись «Капитала» не будет сдана вовремя.

В центре внимания государства должна быть результативность деятельности, в сфере культуры и массовых коммуникаций далеко не всегда совместимая с бездумным следованием общим процедурам.

Именно такого рода соображения, ставящие под сомнение не отдельные звенья, а всю систему предполагаемых реформ в их приложении к культуре, и вызвали, как мне кажется, радикальное неприятие членов правительства, не осведомленных, как оказалось, о специфике и роли культуры в современном обществе.

В этой связи особенно актуальным становится возможный сценарий дальнейшего развития. Мне видится здесь пять основных вариантов.

1. Нынешняя политика: разгосударствление, сокращение сети некоммерческих организаций, соответствующее уменьшение бюджетного финансирования и борьба против «избыточной» коммерциализации культуры.

Результат -- переход на доиндустриальную фазу развития общества, деиндустриализация и дезурбанизация, окончательное превращение России в «сырьевой придаток» развитых стран.

2. Попытка сохранения status quo: перерасчет нынешнего уровня бюджетного финансирования с учетом инфляции, либерализация экономики и невмешательство в деятельность культурных индустрий.

Результат -- сползание на индустриальную фазу развития общества, постепенное разрушение памятников и распад системы культурного обслуживания населения.

3. «Охранительная» политика в сфере культуры, рост бюджетных ассигнований на реставрацию и поддержание традиций, протекционизм в сфере массовых коммуникаций и культурных индустрий.

Результат -- реальная стабилизация, закрепление на постиндустриальной фазе развития общества.

4. Приоритет -- поддержка творчества, расширение зоны культурного обслуживания населения и соответствующее увеличение бюджетного финансирования, экономическое и законодательное стимулирование развития новых технологий (попадающих сейчас в сферу культуры и массовых коммуникаций «по остаточному принципу»).

Результат -- переход к информационному обществу, постепенное продвижение к нынешнему уровню развитых стран.

5. Сфера культуры и массовых коммуникаций становится приоритетной для государственной политики в целом. Экспоненциальный рост некоммерческого сектора в культуре за счет многоканального финансирования, экономическое и законодательное стимулирование конкурентоспособности отечественной культурной индустрии, увеличение удельного веса отечественной культуры (в самых разных формах) в глобальной массовой культуре.

Результат -- переход к обществу знаний (трансформационному обществу) будущего.

Кратко излагая эти сценарии будущего, я прекрасно отдаю себе отчет в том, что кому-то они могут показаться слишком сложными и наукообразными. Я прихожу в ужас от мысли, что кто-то начнет их зачитывать вслух на правительстве. Но именно об этом, как мне кажется, следовало бы задуматься министрам.