На своей первой после официального вступления в должность пресс-конференции в Москве новый президент Чечни Алу Алханов показал себя наиболее респектабельным и сдержанным из нынешних руководителей республики.

Именно в таком сдержанном духе президент прокомментировал одиозные высказывания других первых лиц, младших и по возрасту, и по службе. Г-н Алханов, в частности, признал, что проект строительства в Чечне «Диснейленда», о котором недавно сообщил прессе республиканский премьер Сергей Абрамов, действительно существует. «Но говорить, что его необходимо построить завтра или послезавтра, не совсем корректно, -- заметил президент. -- Много других проблем, на которых мы должны сейчас сосредоточить свое внимание».

Пришлось Алу Алханову комментировать и ряд выступлений первого вице-премьера республиканского правительства Рамзана Кадырова. Речь зашла об операции, которую Рамзан в начале месяца проводил в горах на стыке Ножай-Юртовского, Курчалоевского и Веденского районов. Сам Рамзан Кадыров несколько раз объявил тогда, что среди окруженных бандитов находится один из лидеров сопротивления Аслан Масхадов, «который может скрыться, только если улетит в космос». «Но Масхадов не был задержан, не попался, -- признал сегодня Алу Алханов. -- Я не могу точно сказать, был он там или нет».

Комментировать вторую сенсацию, обнародованную Кадыровым-младшим на прошлой неделе, -- насчет намерения Масхадова добровольно сдаться властям -- г-н Алханов вообще отказался. В целом из его слов не совсем ясно, знает ли руководство Чечни, где искать Масхадова: «У нас есть определенная информация, где он может сейчас находиться, но пока это просто информация». Что касается переговоров с главными лидерами боевиков, то они, по мнению президента Алханова, исключены: «Басаев -- международный террорист», а «такие люди, как Масхадов, не должны признаваться ни одной уважающей себя страной».

Зато власти Чечни готовы к диалогу с менее именитыми и более сговорчивыми полевыми командирами: «Если какой-то полевой командир скажет, что с ним сто человек и на таких-то условиях они согласны вернуться к мирной жизни, то мы, конечно, поддержим эту инициативу», -- заявил президент. Кстати, по его данным, к мирной жизни за последние годы вернулись от 5 до 7 тыс. человек -- и это, считает Алу Алханов, не мешало бы заметить излишне критически настроенным представителям Совета Европы.

На фоне радикально настроенного вице-премьера Рамзана Кадырова, регулярно напоминающего о своем твердом намерении уничтожать боевиков, где бы они ни находились, г-н Алханов выглядит если и не европейским правозащитником, то уж как минимум «добрым следователем» -- он постоянно подчеркивает, что, борясь с бандитами, «власть не должна действовать бандитскими методами»: «Как федеральные, так и республиканские силовики должны иметь главным приоритетом в своей деятельности защиту прав и свобод граждан».

Президент признал, что «положительных моментов» на этом направлении немного, но они есть. Количество преступлений с января по октябрь этого года снизилось на 12% по сравнению с прошлым годом. «Но пока в республике будет такой вид преступлений, как похищение человека, бесполезно говорить об успехах», -- полагает чеченский президент. Между тем, по данным прокуратуры Чечни, в республике подчас пропадает по семь человек за день. «Это самая позорная строка статистики», -- считает Алу Алханов.

Но главные политические события ближайшего будущего Чечни развернутся, судя по всему, вокруг другой статистики, а именно нефте- и газодобычи. В настоящее время нефтедобычу в Чечне ведет «дочка» нефтяной компании «Роснефть» -- ОАО «Грознефтегаз», 49% акций которого принадлежат правительству Чечни. «Грознефтегаз» добывает почти 2 млн тонн нефти в год, при этом доходы по сути не попадают в бюджет республики. Представители «Роснефти» неоднократно объясняли, что тратят большую часть доходов на собственно нефтедобывающую инфраструктуру, то есть инвестируют их в республику, но власти Чечни недовольны таким решением вопроса: Грозный хотел бы забрать себе все доходы от реализации чеченской нефти. «Идут переговоры с «Роснефтью», а скоро пройдут и переговоры с «Газпромом» (он поглотит "Роснефть". -- Ред.)», -- пообещал чеченский президент. И сообщил, что в республике уже разведано 11 млрд кубометров газа.

Между тем вопрос разграничения нефтегазовых доходов явно относится скорее к политической сфере, нежели к чисто хозяйственным отношениям республиканского правительства с добывающими компаниями и федеральным центром. Борьбу за нефтяные деньги начал еще Ахмат Кадыров -- первые его предложения на эту тему прозвучали еще до избрания его президентом. Передача нефтяных доходов в руки чеченского руководства автоматически сделала бы Чечню более самостоятельной в политическом смысле, чем любой другой российский регион: в конечном счете отпала бы необходимость в получении бесконечных федеральных дотаций, на которых республика живет в настоящее время. Чеченские политики настаивают на том, что такие исключительные права нужны для того, чтобы быстрее восстановить разрушенную экономику.

Проект договора о разграничении полномочий между республикой и федеральным центром, в том числе и в части пользования углеводородными ресурсами, был подготовлен в администрации Ахмата Кадырова и активно обсуждался в администрации президента России. Но после ухода Александра Волошина с поста ее руководителя проект был положен под сукно. Сейчас, по словам Алу Алханова, «все процедуры пройдены, свои мысли и свое видение внесли все заинтересованные стороны». «Буквально на неделе будет подготовлен соответствующий документ, и будем выходить на его подписание», -- обещал президент.

Проект договора о разграничении полномочий между Москвой и Грозным, судя по всему, уже готов. Президент Чечни уверяет, что в нем не содержится ничего нового и он «просто четко определяет параметры обязанностей каждой из сторон, конкретизирует их и оговаривает вопросы совместного ведения». Прогноз относительно скорого подписания документа выглядит оптимистичным. Если в нем нет ничего нового по отношению к Конституции России, значит, он приобретает чисто символическое значение. Если же ничего нового нет по сравнению с кадыровским проектом двухгодичной давности, то подписание его будет проблематичным: сейчас в Москве не все согласны уступать Чечне ту долю нефтяного суверенитета, которую она собралась себе взять.