С жутковатым холодком вспоминаю недавний митинг солидарности на Васильевском спуске 7 сентября. «Мы победим!» Кого и как вы, г-н Лужков, собираетесь побеждать? Терроризм -- это не уличная преступность, не бомжи в метро и не проституция. Возможно, Москве (не путать с Россией!) и нужны некоторые ужесточения регистрационных норм, но при чем тут терроризм? Терроризм -- явление другого порядка, другой природы и из общей криминогенности, в данном случае Москвы, не следует и к ней не сводится. Те, кто планирует и организует теракты, думаю, в метро не ездят, а те, кто их осуществляет, непременно будут снабжены всеми необходимыми документами. Нехорошо. Нехорошо использовать горе, отчаяние и сострадание человеческое для своих косвенных к случившемуся целей, для проведения своей внутренней политики. Собрать сто тысяч и возвещать о неизбежной победе, не указывая толпе на врага, звать в крестовый поход по направлению розы ветров! Во что это выльется -- в очередные погромы на рынках? Кого и как предлагаетеся побеждать, если из всех признаков потенциального врага предлагается лишь неясный абрис лица кавказской национальности. И неясность здесь присутствует лишь от известного шовинистического невежества, когда кумык, чеченец, ингуш, осетин, кабардинец для среднестатистического русского обывателя -- все одно... И так будет до тех пор, пока самосознание россиян будет лепиться сугубо из русского, а не российского достояния, пока в школах не начнут знакомить детей с историей татар, осетин, чеченцев...

Мы должны жить. Нормально жить, как жили вчера, жить и стараться радоваться жизни, своим любимым, своему делу, а не погружаться в параноидальное состояние. Как ни чудовищны могут показаться сегодня такие слова, но именно такое поведение -- достойный ответ случившемуся, и, утверждая это, я в первую очередь думаю о своих близких в Северной Осетии, о своих соплеменниках там... Там, где, казалось бы, нет и уже никогда не будет места земным радостям. Но надо жить дальше. Слишком уж лакомое дельце -- погрузить народ в эмоционально одновекторное состояние депрессивной толпы и уже далее с легкостью манипулировать ею. Не мы должны ловить террористов, а государство. Государство должно повысить зарплату и нормы морали в милиции, может, тогда в менты пойдут другие люди, может, меньше будут кощунствовать, брать взятки и продавать нас и жизни наших детей!

Наверняка существуют, и, вероятно, во множестве вариантов и деталей, стратегии борьбы со злом, принявшим сегодня образ терроризма, но есть один давно известный, но, по-видимому, все-таки непосильный для нас путь преодоления через милосердие, в христианской традиции сформулированный как веление возлюбить врага своего. Да... Забрать осиротевшего чеченского мальчика в свой дом, а не оставить его на руинах обгоревшей дедовской постройки в беспомощности и ненависти к русским, обласкать, полюбить. Я не знаю, полюбит ли он в ответ, но он уже никогда не убьет ни одного русского...

Конечно, было бы близоруко сводить проблему терроризма в России к Чечне, но это та рана, та кровавая чаша, в которую до сих пор с легкостью обмакивают перо противники России, пишущие сегодня нам по-своему нашу страшную кровавую судьбу.

Осетия в шоке. В оцепенении. Следующая стадия постшокового состояния может смениться диаметрально противоположным поведением. Но этого нельзя допускать. И дело не в том, что осетины не понимают абсурдность и несправедливость мести ингушскому народу. Осетия сегодня -- паровой котел, давление на стенки которого запредельно, чудовищно, и внешняя монолитность, надежность конструкции -- визуальное впечатление за две секунды до взрыва. Всего две секунды. И лопнет там, где тонко, где латано-перелатано.

Нельзя ждать, где рванет. У российской власти есть и силы, и рычаги, есть спускные клапаны, чтобы свести к минимуму вероятность взрыва. Однако главное из того, что можно было сделать, уже сделано. Уже произошло и происходит. Стихийно и свято. И совершили это мы -- россияне, мы, молившиеся о заложниках в мечетях и церквях, мы, становившиеся в очередь, чтобы сдать кровь, мы, отсылающие игрушки, деньги, вещи, банки с кофе, приносящие к стенам осетинского представительства в Москве гвоздики, мы -- просто проплакавшие неделю у экранов телевизоров. И это мы, а, поверьте, не усиленное оцепление вдоль границ, бог даст, сможем охранить осетин от новой войны. Для этого Осетия должна знать каждый день, каждую минуту, что на сей раз она не одна, что ей сострадают, что ее любят.