Минуло три года с тех пор, как в июле-августе 2001 года северокорейский лидер Ким Чен Ир совершил большое железнодорожное путешествие из Пхеньяна в Москву и Санкт-Петербург и обратно. Состоявшаяся тогда встреча «великого полководца» с президентом Владимиром Путиным и подписание двусторонней Московской декларации стали символической вехой для российской политики, настойчиво пытавшейся вернуть утраченных в 90-е годы друзей.

Отказ Москвы от односторонней ориентации на Сеул придал новое дыхание связям с Пхеньяном. На прошлой неделе северокорейская газета «Нодон синмун» подтвердила, что «за минувшие три года российско-корейские отношения перешли на качественно новый уровень». Визиты на высоком уровне стали привычными -- в начале июля в КНДР побывал глава российского МИДа Сергей Лавров.

Наша страна продолжает помогать дальневосточному соседу: на прошлой неделе в Северную Корею пришло судно с 35 тысячами тонн российской гуманитарной пшеницы. Но так и не сбылись надежды на то, что Россия сможет сыграть уникальную роль в процессе вывода Северной Кореи из состояния глубокой самоизоляции от внешнего мира.

Другие соседи -- Китай, Южная Корея и Япония -- в последнее время более активны в своих экономических контактах с Северной Кореей. В этом убедился российский ученый-востоковед Василий Михеев, побывавший в середине июля в Пхеньяне по приглашению Академии наук КНДР. В первой половине 80-х годов он работал в посольстве СССР в КНДР. Его наблюдения и сравнения помогают понять, как изменилась жизнь в северокорейской столице за минувшие двадцать лет.

Сравнения нынешнего быта и пхеньянской жизни 80-х годов не в пользу современности. На улицах северокорейской столицы стало гораздо меньше автобусов и машин, длиннее очереди на остановках. Ночью улицы окраин темны, в квартирах, да и в серьезных научных институтах, проблемы с подачей воды. В глаза бросается целый букет внешних проявлений глубокого кризиса ортодоксальной командно-распределительной экономической системы КНДР.

Телефон временно недоступен

Отправляясь в Северную Корею, мобильный телефон лучше оставить дома. В Пхеньянском аэропорту его все равно отберут и вернут лишь при отлете за границу. Мобильная связь в КНДР есть, однако она доступна лишь избранным: высокопоставленным чиновникам, близким к ним бизнесменам и дипломатам.

Гости могут воспользоваться другим новшеством местных телекоммуникационных технологий -- внутренней сетью Интранет (не перепутайте его с настоящим Интернетом). В КНДР действует местная компьютерная связь, и 15 тыс. молодых людей из «важных» семей могут общаться друг с другом по электронной почте. Однако пользователи северокорейской сети не имеют выхода в глобальную паутину. Они могут читать только то, что отобрано для них бдительными цензорами.

Для тех гостей страны чучхе, которым не довелось поселиться в одной из роскошных резиденций высшего руководства, в северокорейской столице есть три 3--4-звездочных отеля. Это «Коре» в центре города, «Янгак» на острове на реке Тэдонган, разделяющей Пхеньян на Западный (там правительственный центр) и Восточный, а также реставрированный на деньги преподобного Муна «Потхонган». Два десятилетия назад «Коре» и «Янгак» еще не было, тогда популярностью у зарубежных визитеров пользовались сгоревший позже отель «Тэдонган» и сохранившая советский партийный стиль гостиница «Пхеньян».

В карты в Пхеньяне можно поиграть в казино в отеле «Янгак», но рулетки в «Янгаке» нет. Все равно придется терпеливо ждать, пока туристы из КНР опустошат свои кошельки за игорными столами. Многочисленные китайские гости, похоже, приезжают в Пхеньян именно для того, чтобы просадить деньги за азартными играми -- в Китае посещать казино им запрещено. Двадцать лет назад игорных заведений в Пхеньяне не было, зато в течение полугода работал «Ансан клаб» с японской мама-сан и тайскими девушками.

Дипклуб, в котором в 1973 году состоялась первая встреча высокого уровня между северянами и южанами, ныне пустует. А четверть века назад он был главным местом тусовок иностранных дипломатов, работавших в условиях острого информационного голода. Вспоминается история о том, как осенью 1982 года китайский лидер Дэн Сяопин тайно посетил Пхеньян. Информация была засекречена до такой степени, что советское посольство узнало об этом лишь полгода спустя из слов самого Дэн Сяопина. Но вот через год, осенью 1983 года, среди посетителей Дипклуба появились китайские студенты, выглядевшие достаточно раскрепощенными на фоне жителей КНДР. Эти китайцы и поведали иностранным дипломатам о готовившейся секретной поездке Ким Чен Ира в Китай. Информация подтвердилась -- поездка состоялась.

Базар без рынка

В Пхеньяне работает около двух десятков «крестьянских рынков», напоминающих советские барахолки послевоенной сталинской поры. В столице КНДР на этих базарах торгуют дешевыми китайскими товарами, иностранной гуманитарной помощью, а также овощами и мясом местного происхождения. Раньше рынков было меньше и работали они реже. Тогда советская помощь северокорейской тяжелой промышленности, по сути, занимала место нынешней зарубежной гуманитарной помощи. Экономическая же отсталость тогдашнего Китая не позволяла ему поставлять в Пхеньян ширпотреб в таких количествах, как сегодня.

Северокорейские деньги -- воны. Иностранцам от них проку мало. В отеле воны не принимают -- в ходу евро, американские доллары, йены и китайские юани. Официальный курс -- 150 вон за 1 евро, однако на черном рынке за 1 евро можно получить 1700--2000 вон и попытаться потратить это богатство на барахолке.

Килограмм свинины на рынке стоит 400 вон, 1 кг муки -- 380 вон. Зарплата северокорейского ученого составляет от 3000 до 5000 вон в месяц. Как они выживают? Ищите ответ в сохраняющейся системе распределения основных продуктов питания и товаров. Но там, где у государства уже не хватает ресурсов для поддержания в рабочем состоянии карточной системы, люди вынуждены полагаться на себя -- что-то выменивать на барахолках, спекулировать, убегать в процветающие северо-восточные районы соседнего Китая.

Три года назад северокорейское руководство попыталось компенсировать неспособность распределительной системы, угасающей без советской помощи, накормить людей. Был использован знакомый россиянам «трюк» горбачевских времен: государство накачало экономику деньгами, раз в 20 увеличив зарплату и создав тем самым денежный навес над скудным предложением сужающегося производства. Вона обесценилась в 70 раз, однако эти меры не создали никаких институциональных основ деятельности частного бизнеса, официально запрещенного до сих пор. В результате цены на рис и кукурузу возросли в 400--500 раз, на бензин и электроэнергию -- в 40--60 раз. Тут же расцвел черный валютный рынок, на котором курс воны упал в 700--1000 раз по сравнению с первоначальным.

Реальных рыночных реформ в КНДР нет. Некоторые аналитики ошибочно принимают перечисленные выше экономические меры за реформы. Однако запретным в стране является само слово «реформа», к которой Пхеньян активно подталкивают китайцы. Правда, Пекин работает над этим в одиночку, без поддержки со стороны других партнеров по шестисторонним переговорам по северокорейской ядерной проблеме. В том числе и без поддержки России.

Главной стратегической линией северокорейского руководства в экономике является укрепление обороноспособности страны. На нужды армии и развитие военно-промышленного комплекса, на который приходится не менее 70--80% экономики, в первоочередном порядке направляются остающиеся в распоряжении Пхеньяна материальные ресурсы. На этом фоне в потребительской сфере усиливается перекос в пользу высшего руководства страны и приближенных к нему лиц.

Три составные части экономики КНДР

По моим подсчетам, в 1994--2003 годах Пхеньян получил в виде иностранной помощи порядка 6 млрд долл. поставками ликвидных товаров и наличными. Это сопоставимо с объемом всей помощи со стороны СССР, рассчитанной по советскому официальному курсу пересчета рубля в доллары. Чтобы понять суть происходящего в северокорейской экономике, сменившей советского спонсора на покровителя в лице Южной Кореи и международных организаций, надо учитывать ее двойственный характер.

Еще в 1989 году я писал о том, что наряду с командно-распределительной системой сталинского типа в КНДР существует вторая экономика, которую условно можно назвать «придворной». Ее задачей является удовлетворение потребностей высшего северокорейского руководства за счет возможностей мировой экономики.

«Придворную» экономику обслуживают банки, фирмы и менеджеры, работающие по мировым рыночным правилам. Пример -- «Тэсон бэнк», созданный в 1979 году с уставным капиталом в 10 млн фунтов стерлингов и имеющий филиалы во многих странах Азии и Европы. «Придворная» экономика КНДР имеет широкую финансовую и закупочно-сбытовую сеть в Англии, Швейцарии, Японии, Сингапуре, Гонконге, Макао и т.д. Когда иссякла советская помощь, подпитывавшая командную экономику КНДР, «придворная» экономика стала более заметной.

Третьей важной частью фрагментированной экономики КНДР являются связи с «Чхонреном» -- пропхеньянской организацией корейцев, проживающих в Японии, также располагающей капиталами, торговыми фирмами и грамотными менеджерами. На долю «Чхонрена» 20 лет назад приходилось более 70% всей торговли КНДР с Японией. Сейчас эта доля возросла до 80--90%.

Если в 80-е годы «чхонреновская» экономика КНДР только начинала мелькать перед глазами лишенных информации зарубежных дипломатов в Пхеньяне, то теперь она более видна и доступна для иностранцев. Ныне вы можете поесть качественное суши и насладиться караоке в одном из «чхонреновских» ресторанов. Правда, на вопрос о том, был ли этот ресторан открыт благодаря пхеньянской политике реформ, содержатель заведения недоуменно ответил: «Какая реформа? Мне просто разрешили вкладывать свои деньги, получаемые от торговли с Японией, это государственное заведение».

Проблема не в атоме, а в режиме

В июне в Пекине завершился третий раунд шестисторонних переговоров по ядерной программе КНДР с участием двух Корей, Китая, США, России и Японии. После этого Пхеньян почувствовал некоторое смягчение позиции США. Американцы сняли требование о полном и проверяемом уничтожении северокорейской военной ядерной программы. Они согласились и на трехмесячный переходный период, в течение которого Пхеньян может рассчитывать на получение западной помощи уже за сам факт приостановки ядерной программы, а не за ее демонтаж.

Одновременно начался поиск путей расширения прямых американо-северокорейский связей, причем с обеих сторон. Госдепартамент США хотя и неофициально, следуя формуле «не одобряю, но и не возражаю», по сути подталкивает наведение научных мостов между американскими фондами поддержки науки в странах бывшего СССР и Академией наук Северной Кореи.

Относительное смягчение американской политики усилило позиции тех людей в северокорейском руководстве, которые выступают за развитие отношений с США. Они считают, что сами шестисторонние переговоры являются пустым делом, а корейский кризис может быть разрешен только через прямые контакты Пхеньяна и Вашингтона. По их мнению, Китай и Россия, поддерживая шестисторонние переговоры, лишь мешают корейскому урегулированию. Эти силы стремятся использовать момент, чтобы получить доступ к новым западным ресурсам, в том числе и к финансовым возможностям американских фондов поддержки научных исследований.

Во время поездки я увидел немало умных, способных работать и желающих работать, говорящих по-русски и по-английски ученых из АН КНДР. Можно только порадоваться, если до них действительно дойдет иностранная помощь. Сейчас необходимо использовать все возможности, в том числе возможности неправительственной и научной дипломатии, для поддержания процесса «вовлечения» закрытого северокорейского общества в международное общение. Это общество имеет потенциал для развития, однако оно не способно использовать этот потенциал из-за сохранения отжившей экономической системы.

И еще одно. 20 лет назад также много говорили о шестисторонних переговорах по Корее в том же составе, что и сейчас. Но смысл их тогда состоял совсем в ином -- речь шла о «перекрестном признании», т.е. об одновременном установлении дипотношений Советского Союза и Китая с Южной Кореей, а США и Японии -- с Северной. Кто знает, случись тогда такое, возможно, мир в регионе был бы прочнее и не было бы нынешнего ядерного кризиса. Во всяком случае с международно-правовой точки зрения структура международных отношений в Северо-Восточной Азии была бы прочнее, чем сейчас. Но Пхеньян тогда был против «перекрестного признания», а Москва его поддерживала, несмотря на несогласие многих экспертов.

Сегодня ситуация повторяется. России, Китаю, США, Японии и Южной Корее опять не удается договориться о едином видении будущего Северной Кореи и стратегии выведения этой страны на путь нормального развития. Последний раунд переговоров в Пекине показал, что позиции Пхеньяна усилились. Ему удалось, разогревая расхождения между остальными участниками, повернуть переговорный процесс в выгодном для себя направлении обсуждения вариантов и цены обмена северокорейской ядерной программы на американские гарантии безопасности и международную помощь. Как раз этого и добивалась КНДР, начав политику ядерного блефа и шантажа два года назад. Изначально Вашингтон принципиально противился идее «выкупа».

Ныне пятерка собеседников Пхеньяна уперлась во вторичную причину кризиса -- северокорейскую ядерную программу. Она упорно (отчасти это не относится лишь к Китаю) не хочет говорить о первопричине кризиса -- о характере северокорейского режима, неэффективной экономике и закрытости от внешнего мира.

Жаль, если опять пройдет пхеньянский вариант. Подобное уже было в 1994 году, во время подписания американо-северокорейского рамочного соглашения, по которому КНДР получила миллиардную помощь. Дело не в реальной или вымышленной северокорейской ядерной программе. Полагаю, что в КНДР такая программа есть, но нет (и по технологическим причинам не будет) ядерного оружия. Проблема в характере режима, который ради своего выживания внушает народу страх перед мифической внешней угрозой.

Чтобы добиться мира на Корейском полуострове, необходимо объединить усилия пяти стран -- России, Китая, США, Японии и Южной Кореи -- по двум направлениям. Прежде всего, требуется скоординированное давление на Пхеньян в интересах продвижения рыночных реформ и открытости. Соответственно, на этом и должны быть сфокусированы шестисторонние переговоры. Во-вторых, нужна концептуальная и финансовая подготовка на случай краха режима власти в КНДР после смерти Ким Чен Ира, что может привести страну к хаосу и неуправляемости.