Радость-то какая! «Ночной дозор» посмотрело уже более полутора миллионов человек, а сборы фильма за первую неделю превысили пять миллионов долларов, что много больше, чем у предыдущих российских чемпионов проката. Продюсер фильма и генеральный директор «Первого канала» Константин Эрнст по этому случаю заявил, что успех «Ночного дозора» -- «это победа всей российской кинематографии».

Мог бы добавить -- и российского телевидения, потому что успех «Дозора» -- это прежде всего успех гигантской промо-акции, которую канал провел в своем эфире. Понятно, что сборы американских блокбастеров не меньше, а зачастую и больше, чем у российского малобюджетника (те деньги, что потрачены на съемки и раскрутку -- называлась цифра в 5 млн долл., -- конечно, ни в какое сравнение не идут с бюджетом заокеанских хитов), но важно отметить: наш телеэфир способен на многое. Во всяком случае, загнать пару-тройку миллионов своих зрителей в темный кинозал -- это ему, телевидению, пара пустяков. Достаточно увеличить рекламное время и прослоить любую передачу нужным количеством правильно выбранных роликов: тут не только стиральный порошок, тут и билет в кино купят. Я, между прочим, ничего не имею против самого фильма -- вполне себе забавное кино, есть несколько смешных сцен, пара удачных находок, некоторое количество лихих спецэффектов, а то, что нет характеров и интриги, сюжет шит белыми нитками, так это же первый опыт отечественного производителя в таком жанре, научится -- подтянет. Но пусти этот фильм в кинотеатры без поддержки телевидения, и кто знает, удалось бы ему дотянуться до результатов того же «Бумера»... Так что да здравствует телевидение, главный производитель и двигатель отечественного кинопродукта. Грех не радоваться Первому каналу, так удачно и толково начавшему новую линию.

Отчего нужно при этом радоваться всем остальным, не понимаю. Тому, что мы сами можем делать свое мыло, с привычным, чуть ироничным (или скорее стебным) ароматом? И что скоро мы отвернемся от Голливуда и, подобно индийскому народу, будем смотреть то, что сами же и произведем? В общем, да, приятно: появятся новые рабочие места, актерская профессия снова войдет в моду, обзаведемся своими кумирами и помимо Сергея Безрукова, который после «Бригады» и «Участка» энергично осваивает роли Вронского, Печорина и Иешуа одновременно.

В общем, выпустили джинна из бутылки. Предупреждали же американские ученые еще в 60-е годы, на самой заре новой телевизионной эры: «Если увлечение наших соотечественников телевидением будет продолжаться, то, с учетом идиотского характера программ, можно утверждать, что мы воспитаем поколение слабоумных». Когда на английском телевидении впервые появилось несколько каналов, исследователи BBC столкнулись с яркой закономерностью: как только у детей и подростков появился выбор, они с радостью отказались от образовательных и познавательных передач, которые смотрели, пока транслировалась лишь одна телевизионная программа, и набросились на детективы, комедии и вестерны, а также сериалы и эстрадные шоу (других развлекательных жанров в то диетическое время еще не было). Оказалось, что появление новых каналов не увеличило, а уменьшило вероятность развития детского кругозора. Что же сделает с нами и нашими детьми появление масштабного киноконвейера, в котором с размахом, свойственным нашему самому богатому рекламоносителю, будут производиться все более легкие, все более упрощенные развлекательные изделия?

Судя по тому, что современное отечественное телевидение повторяет все фазы развития западного и при этом -- не встречая на своем пути никакого общественного сопротивления -- проскальзывает их в десятки раз быстрее, мы можем с уверенностью и оглядкой на заокеанский опыт утверждать: появление на рынке кино такого мощного игрока, как телеканалы, послужит одному -- язык кинематографа начнет еще стремительнее упрощаться, сюжеты -- схематизироваться, зато аудитория будет неимоверно расширяться. А расширение аудитории, как мы знаем из того же зарубежного опыта, неминуемо приводит к тиражированию приемов, имитации искусства и потаканию самым низменным инстинктам.

Пока российское кино могло рассчитывать лишь на ограниченное количество публики, оно еще сохраняло шанс остаться искусством. Но теперь, когда масштабы его потребления начинают увеличиваться в геометрической прогрессии, уровень массового восприятия неумолимо понизится еще быстрее и основательнее. Механизм известен: там, где главным критерием успеха становится спрос, пассивное восприятие массового зрителя, требующего лишь развлечения и удовольствия, продукт непременно становится все более удобоваримым и незатейливым.

Фильмы с более изощренным и требующим умственного напряжения киноязыком обречены на поражение. Некоторые считают, что произойдет расслоение: массовый зритель будет смотреть одно, а более развитый найдет для себя другое. Но такие элитные виды искусства, как театр и литература, уже сегодня могут свидетельствовать: желание развлечься, однажды став доминирующим в обществе, тянет за собой с неумолимостью морского прилива.

Сегодняшняя радость почти всех без исключения участников кинопроцесса появлению у широкой публики интереса к новому для нее развлечению обнаруживает полное отсутствие у сегодняшнего общества чувства самосохранения.

Американский историк и публицист Артур М. Шлезингер-младший в пору своего назначения советником президента Джона Ф. Кеннеди ратовал за общественный контроль за телевизионным эфиром, утверждая, что «эфир принадлежит обществу» и его нельзя беспрепятственно отдавать в пользование частным лицам, «извлекающим огромные барыши из дарованных им обществом лицензий». Он писал: «Тот, кто пичкает аудиторию мыльными операми и зрелищами, приносит акционерам больше денег, чем тот, кто пропагандирует новости и Шекспира». И никто с тех пор его мнения не опроверг.

Наше телевидение вроде бы не частное, но уж и общественным его никак не назовешь. А вот коммерческим наши телевизионные корпорации являются в полной мере. И та легкость, с которой сегодня Первый канал, первым начавший массированное наступление на кинозрителя, манипулирует публикой, должна была бы насторожить общественность. Однако не настораживает.