В честь Дня города и приезда американского президента над городом разогнали тучи, похоронная процессия постоянно пересекалась с народными гуляньями, над ней парили воздушные шарики и взлетали фейерверки. Тимур Новиков был не только и не просто художником. В 44 года умер один из могикан «поколения дворников и сторожей», центральная фигура тогда еще неофициальной культуры Ленинграда, лидер петербургского неоакадемизма. Он работал с «Поп-механикой» Сергея Курехина, оформлял концерты «Кино» Виктора Цоя, был отмечен первой «Никой» за оформление фильма «Асса», изобретал теории, организовывал выставки, изучал запрещенный русский авангард, а когда авангард разрешили, начал спасать классические традиции в отечественном искусстве. Его собственное творчество было только частью мифа, шаманского культа красоты, в котором причудливо соединялись идеалы минувших эпох, археологическая холодность и обольстительность классики, брутальная мощь тоталитарного искусства, современная саркастичность, аристократический питерский сепаратизм, анархический бунт и рыночная стратегия, эпатирующая шизоидность и точный расчет. В своих аппликациях он использовал буквально все, что попадало под руку. Задачей было превращение любого мусора -- вырезанных из книг и журналов картинок, обрывков дешевой материи, китайских полотенец -- в нечто гармоничное и прекрасное, в подлинное произведение искусства, соответствующее строгим канонам сочиненного им самим неоакадемизма. Тимур Новиков читал лекции, организовывал выставки, ратовал за исправление чудовищных форм и аморальных нравов современного искусства, но радовался существующим в нем различиям и свободе его языка. Он жил в пространстве бесконечной свободы собственных мифов и даже умирал дважды. Несколько лет назад смерть уже приходила, но за другим человеком: богемным, демонстративно развращенным. Название болезни боялись произносить вслух, считается, что это был энцефалит. По легенде, тогда его отмаливали в монастырях. В бреду ему виделись бесконечные ряды склоненных в молитве монахов. Смерть отступила, забрав только зрение. Теперь он все-таки умер -- окруженный поклонниками, учениками, почтенный, уважаемый гуру петербургского неоклассицизма, профессор и основатель Новой академии Тимур Петрович Новиков. Его будет не хватать не только в северной столице. Мы лишились художника известного, хотя не очень признаваемого вечно альтернативной Питеру Москвой. Выставки Тимура Новикова проходили не только в «родном» Русском музее, но и в известных западных музеях, например, в Стеделик Музеуме (Амстердам) и Кунстхалле Дюссельдорфа, где персональные выставки наших живых художников чрезвычайно редки.

В любом из своих обличий -- постмодерниста (до тяжелой болезни) или борца с ним и поклонника классического искусства (после), Тимура или Тимура Петровича -- он привлекал необыкновенной яркостью своего дарования, художественного и учительского. В современной нам культуре не так много имен, изобретающих направления, создающих школы. Он был одним из создателей легенд, необходимых персонажей, которыми живет и дышит культура. Его биография была важнейшей частью творчества. И предпоследний ее штрих -- недавний фестиваль из трех выставок в не то чтобы враждебной, но непокоренной столице, оказавшийся предсмертным. Смерть стала последним аргументом. Теперь покорена и Москва.