Созданная в 1989 году странами Организации экономического сотрудничества и развития рабочая группа по противодействию отмыванию денег долгое время не могла найти себе достойного места в международной финансовой системе. Но в последние два года недостатки взросления с лихвой компенсированы: теперь FATF во всем мире или боятся, или уважают.

Слава пришла к FATF в десятилетнем возрасте, когда в июне 2000 года группа составила и опубликовала «черный список» стран, не соответствующих разработанным самой группой 40 критериям борьбы с отмыванием (основные из них -- наличие законодательства и специального органа по противодействию отмыванию). Ключевую роль в усилении FATF сыграли страны «семерки», когда после азиатского кризиса они осознали, что «традиционные» механизмы вроде МВФ не имеют инструментов диагностики и воздействия на рынках капитала. Понятно, что появление «черных списков» всеми, кроме «семерки», было воспринято как «конфронтационный метод». Однако и развивающиеся страны с МВФ оказались заложниками ситуации: все, кто критиковал методы FATF, рисковали тут же получить клеймо «пособника» отмыванию преступных доходов. Но и в Вашингтоне, где, как считается, формулировалась политика FATF, и в Париже, где находится штаб-квартира рабочей группы, понимали: даже семь развитых стран не могут навязать остальному миру правила игры на финансовом рынке, нужно искать союзников. Нельзя сказать, что эта задача не выполнена: число стран, участвующих в работе FATF, увеличилось к сегодняшнему дню с 7 до 28.

Переломным моментом в судьбе борцов с отмыванием стала прошлогодняя весенняя сессия МВФ и Всемирного банка в Вашингтоне. Тогда при мощнейшем давлении представителей «семерки» был рассмотрен вопрос о признании 40 критериев FATF международными стандартами, рекомендуемыми к исполнению Международным валютным фондом. Отзвуки жесточайшей дискуссии, которая велась в основном в кулуарах сессии, доходили и до публичных выступлений. Так, в заявлении представлявшего Россию вице-премьера Алексея Кудрина говорилось: «Мы возражаем более всего против процедур FATF, против методов, используемых этой организацией для достижения своих целей. Мы убеждены, что в публикации «черных списков» отразилась политика конфронтации, а угрозы применения санкций абсолютно неприменимы в контексте международного сотрудничества и координации действий, и такая практика может быть только пагубной».

Точка зрения самого МВФ примерно соответствовала российской позиции: фонд выразил готовность работать вместе с FATF над унификацией стандартов противодействия отмыванию, но при негласном условии прекращения практики публикации «черных списков». Однако давление «семерки» было настолько велико, что в итоге противостоять своим главным акционерам Фонд не смог -- очередной список FATF появился спустя полтора месяца. Тогда же обнаружился раскол в «семерке»: новая американская администрация в лице министра финансов Пола О`Нила заявила, что США никогда и никому не позволят диктовать «какой-либо стране уровень налогов». Все дело в том, что американские законы мягче по отношению к банкам, чем европейские, и разрешают им пользоваться офшорными зонами. Впрочем, маховик FATF к тому времени было уже не остановить.

Многие страны осознали, что проявлять «кооперативность» по отношению к FATF дешевле, чем жить с клеймом «некооперативности». Целый ряд офшорных государств изменили законодательство, ужесточив требования к финансовой отчетности; Россия приняла закон о противодействии отмыванию незаконных доходов и создала финансовую разведку -- Комитет по финансовому мониторингу. Но о переломе в позиции FATF говорить слишком рано. Хотя эксперты группы и отмечают «определенный прогресс» в большинстве стран из «черного списка», сам список пока практически не сокращается. С другой стороны, и массового применения санкций не происходит. Единственное государство, в отношении которого были применены карательные меры, -- Науру. В декабре прошлого года FATF объявила о санкциях к этому небольшому островному офшору, и в феврале Франция первой запретила своим банкам совершать операции на сумму свыше 7 тыс. долл. с зарегистрированными в Науру компаниями без уведомления французской финансовой разведки.

Применение санкций Парижем не случайно. Именно французский премьер Лионель Жоспен подхватил выпавшее из рук США знамя борьбы за чистоту финансов. В феврале в столице Франции на конференции парламентариев ЕС была принята декларация, которая установила новую планку для антиотмывочных стандартов: документ предлагает правительствам Европы закрепить законом фактическую блокаду со стороны европейских компаний и банков в отношении офшорных стран. В том, насколько готовы окажутся европейские политики к такому радикализму, большую роль может сыграть исход президентских выборов во Франции. FATF кровно заинтересована в том, чтобы к власти пришел Лионель Жоспен и кампания по борьбе с отмыванием (полгода назад она сама собой переименовалась в борьбу с финансированием терроризма) набирала обороты.