Издание роскошного альбома «Русский дворянский портрет в графике первой половины XIX века» ждали долгие годы. В самом деле, в Историческом музее хранится великолепная коллекция «маленького портрета», украшавшего некогда кабинеты дворянских усадеб по всей России. Эта коллекция полностью никогда не была опубликована. Более полувека коллекцию хранила сотрудница музея, выдающийся знаток искусства XIX века, с тщанием и усердием восстанавливавшая утраченные биографии, возвратившая безымянным персонам на акварелях их знатные имена. Хранительницу звали Н.Н. Гончарова (почти полная тезка супруги Александра Сергеевича, не Наталья, правда, а Надежда Николаевна). Однако книга о дворянах пушкинской поры за подписью Гончаровой никак не выходила. Денег не было. Потом благодаря Внешторгбанку они нашлись. Но презентация книги прошла уже без Надежды Николаевны -- она скончалась за полгода до выхода издания.

И в последние месяцы, работая над рукописью, Надежда Гончарова шлифовала текст, уточняла архивные сведения, биографии художников и моделей. Надежда Гончарова рассказывает о том, что уникальность коллекции Исторического музея -- в ее исчерпывающей полноте: «В собрании Исторического музея можно встретить почти всех известных деятелей эпохи, в том числе членов царской фамилии и лиц, принадлежавших к высшей аристократии или чиновничеству, а также к кругу дворянской интеллигенции, включая декабристов, друзей и знакомых Пушкина, Лермонтова». Добавим, художники, их увековечившие, тоже прекрасные, от Брюллова и Кипренского до Соколова и Гау. Заполучить акварельный портрет хорошего мастера раньше было очень престижно. Надежда Гончарова приводит в пример письма Вяземского по поводу заказа акварелисту Петру Соколову портретов четы Карамзиных. Миссию поручили выполнить близкому другу Вяземского и Карамзина А.И. Тургеневу: «Ради Бога, на крюк Соколова, к Карамзиным, карандаш в руки и засади его списывать, а их умоли дать себя списать».

Жанр изданной книги абсолютно адекватен былой специфике жизни акварельных портретов. Портреты раньше часто жили не только на столиках и стенах кабинетов, но и в альбомах -- азбуках приватности дворянского сословия. В дамских альбомах портреты соседствовали с рифмами домашней поэзии, дружескими посланиями, нотами, образцами вышивки. Листая сегодня чудесный по полиграфическому исполнению и дизайну «альбом альбомов» Исторического музея, ловишь себя на мысли, что с каждым из запечатленных в нем, будь то нежнейшая Софья Перовская, младшая дочь петербургского почт-директора, или самоуверенный Карамзин, или потусторонний Чаадаев, ты общаешься один на один, тет-а-тет. Ныне быть «частным человеком» получается с трудом. Времени нет, чтобы научиться неспешно чувствовать, неспешно мыслить, неспешно дружить. Глядящие тебе в глаза князья и графы, декабристы и поэты из альбома с ленточкой-закладкой дарят на время иллюзию, что ты им ровня и мог бы стать интересным собеседником.