Парадоксальным образом в Москве до сих пор не было большой выставки Павла Филонова, одного из классиков русского авангарда, а для многих -- вообще самого главного его представителя. «Пропустили» Филонова просто потому, что практически все его наследие хранится в Русском музее в Петербурге. Там его выставка прошла еще в 1989 году, на следующий год была вывезена в Париж, а до Москвы доехала лишь сейчас: в рамках программы «Русский музей в Москве» в Московском центре искусств открылась выставка «Формулы Павла Филонова». Всего 27 картин (графику привезут отдельно, через полгода), но это самая большая персоналка Филонова в столице. И достаточно представительная: есть и вполне реалистические ранние портреты, есть «аналитические» картины, включая одну из самых знаменитых его работ -- «Пир королей» 1913 года (ту самую, которой, по легенде, было несколько дней накрыто тело Филонова, умершего в Ленинграде в первую блокадную зиму), есть и поздние работы. Главный хит экспозиции -- микроскопы, в которых любой желающий может рассмотреть структуру различных органических предметов (травинки, например) и сравнить ее со структурой картин Филонова. В самом деле похоже.

Филонов всегда позиционировал себя как революционный и рабоче-крестьянский художник (рабочие, кстати, действительно любили Филонова и даже вступились за него, когда в конце 20-х годов арт-начальство пыталось закрыть его выставку в Русском музее и устраивало открытые обсуждения). Картин он не продавал, завещав все советскому государству, жил в нищете, думал только о прекрасном коммунистическом будущем. Сегодня, однако, его творчество вызывает прямо противоположные ассоциации. Самое сильное и неожиданное впечатление от выставки в МЦИ -- глянцевая, слащавая салонность Филонова, особенно заметная в том же «Пире королей». И пусть советские власти обвиняли его в формализме, а в начале перестройки апологеты авангарда говорили о нем исключительно в возвышенных тонах, но сегодня его искусство больше напоминает левомосховский сюрреализм 70--80-х годов или даже недорогие яркие картины, которыми торгуют у ЦДХ на Крымском валу. Впрочем, примерно так складывалась судьба любой художественной инновации, которая спустя время непременно превращалась в салон.