Продажи компьютерных игр в России за последние несколько лет стабильно растут. И основными потребителями такого рода развлекательного софта являются дети. Причем доступны им не только детские программы, но и игры со взрослым содержанием. Как оградить ребенка от нежелательных эмоций и информации, рассказал нашему корреспонденту директор российского подразделения департамента по продвижению программно-аппаратных развлекательных платформ корпорации Microsoft Алексей БАДАЕВ.

-- Как вы оцениваете ситуацию, которая сложилась вокруг игры Call of Duty из-за депутата Селезнева, которого возмутил эпизод игры, имитирующий нападение на российских граждан?

-- Думаю, что это начало какой-то непродуманной кампании. По той простой причине, что за словами депутата Селезнева не стоит никаких законодательных актов. Мы несколько раз на протяжении трех-четырех лет поднимаем вопрос о рейтингах для компьютерных игр. Наши законодатели не хотят перенимать опыт, который уже имеется в других странах, и принимать соответствующие законодательные акты, которые были бы основой для такого рода претензий. Нет критериев, по которым оценивается цифровой контент, и это касается не только игр. Посмотрите, что творится на телевидении. В прайм-тайм показывают программы со взрослым содержанием (насилие, жестокость и т.д.). А количество "чернухи" на главных каналах просто удивляет. Я, например, запрещаю своему ребенку смотреть телевизор в определенное время.

В данном конкретном случае депутат Селезнев выразил свою гражданскую позицию. Мне не совсем понятно, почему он разрешил играть своему ребенку в пиратскую версию. И здесь надо задать самому депутату вопрос о двойных стандартах: с одной стороны, он ждет от индустрии какой-то реакции, с другой -- сам же пропагандирует как воровство интеллектуальной собственности, так и полное пренебрежение теми рейтингами, которые издатели стараются привнести в страну. На большинстве игр со взрослым содержанием стоят рейтинги по классификации Pan European Game Information (PEGI), которая принята во многих европейских странах, или по классификации Entertainment Software Rating Board (ESRB), которая принята в США.

Нам хотелось бы, чтобы государство предложило способы регулирования. И они должны быть выработаны совместно с представителями индустрии в первую очередь. Во вторую очередь нужно основываться на западном опыте, потому что я сомневаюсь в том, что наши законодатели самостоятельно могут выработать простое решение. Потому что у нас такого еще не было, и сам бизнес еще очень молодой. Не нужно изобретать велосипед. Достаточно посмотреть все лучшее, что уже есть, и использовать это.

-- К вопросу о западном опыте. Кто и каким образом в развитых странах выставляет рейтинги игр?

-- Существуют организации, которые выработали систему оценки игр. И не только игр, но и остального контента. Это двунаправленное движение: издатель сам оценивает свою игру по какому-либо рейтингу, после этого рейтинговая комиссия той или иной организации соглашается с этим рейтингом или присваивает свой. Правила могут быть достаточно суровые. Самые строгие -- в Австралии: большинство игр там вообще не выходит. Наши законодатели могут использовать этот опыт. Можно взять европейскую систему и доработать с учетом нашей специфики, чтобы исключить голословные, непрофессиональные претензии к издателям.

-- Какой игре в США могут поставить рейтинг "18+"?

-- Существуют четкие критерии: если в игре присутствуют элементы насилия, если герой или еще кто-то употребляет алкоголь и крепкие выражения. В США и в других странах продажа таких игр четко контролируется. Наказывают продавцов, которые продают такие игры детям. В других странах игры с высоким возрастным рейтингом продаются в специальных отделах магазинов, куда могут даже не пускать детей. Такой опыт используется в Австралии.

В принципе у нас такой опыт тоже есть. Например, контроль продажи алкоголя несовершеннолетним. Можем, если хотим. Игровая индустрия -- это, конечно, не такой большой бизнес, как алкогольный или табачный. Но если государство думает о том, что это важно для воспитания подрастающего поколения, то почему бы не приложить усилия и не сделать это?

Опять же не надо забывать, что все платформодержатели встраивают функции родительского контроля. Родители могут ограничивать доступ детей к играм по своему усмотрению. Я сильно сомневаюсь, что десятилетний ребенок пойдет в магазин и купит себе игру за две с половиной тысячи рублей. Скорее всего игры ему кто-то покупает. И родителям тоже надо думать о том, во что играют их дети.

-- Если у нас нет закона, который регламентирует выставление рейтингов, то кто определяет рейтинг игр, продающихся на отечественном рынке?

-- Никто. Сейчас берется тот рейтинг, который выставлялся PEGI или ESRB, и ставится на упаковку в информативном порядке. Это единственное, что мы сейчас можем сделать. Были разные запросы в свое время. И с нашей стороны, и со стороны других участников рынка. Но пока, судя по всему, это не приоритетное для законодателя направление по сравнению с нефтью, газом, алкоголем и табаком.

-- Можно ли считать, что российский игровой рынок -- дикий: никто не следит за тем, что на нем продается?

-- Не совсем так. Это вопрос саморегулирования, которое сейчас и происходит на рынке. Если мы говорим о законодательной базе, то ее нет. Если это можно назвать дикостью, то, наверное, дикий. С другой стороны, издатели и дистрибьюторы используют те инструменты, которые сейчас есть. В том числе вынесение на обложку информации о возрастном ограничении, которое было выставлено в Европе или США, в зависимости от того, откуда эта игра пришла. Это единственное, что мы можем сделать.

Кстати, примером саморегулирования рынка может являться ситуация с упомянутой игрой Call of Duty: Modern Warfare 2. Когда мы узнали о существовании в игре скандального эпизода в русском аэропорту (в этом эпизоде игрок может вступить в «бой» с бойцами российского спецназа. -- Ред.), на границе стояли грузовики с наборами, в которые входили наши консоли Xbox 360 и диски с игрой. Мы приняли решение не ввозить игру в Россию, потому что из консольной версии игры этот эпизод не был вырезан. В итоге все диски из этой партии были уничтожены. Корпорация понесла существенные убытки. Зато мы уверены в том, что в России невозможно легально купить версию этой игры для Xbox 360.

-- А что же игры российских разработчиков? Как им присваивается рейтинг?

-- Российские разработчики пока об этом сильно не задумываются. Кто-то из российских издателей, та же самая "1С", ставит рейтинги на те игры, которые продаются только здесь, -- просто с информационной целью, это продавцов ни к чему не обязывает. Те игры, которые наши издатели и разработчики продают на Запад, проходят сертификацию или в PEGI, или в других организациях.

-- Отечественные разработчики игр говорят о том, что пиратство может убить этот бизнес в России. Что могло бы изменить ситуацию?

-- Не согласен с этой формулировкой. Пиратство уже убило российский игровой бизнес. Компании уже сокращают количество проектов для российского рынка. Сейчас разработчики переходят в ту область, которой пиратство не касается. Пишут игры для телефонов, либо онлайн-игры, где пиратство не имеет смысла. Индустрия уже очень сильно просела. И в этом виноваты пираты.

Государство с ними никак не борется. Во-первых, нужно сделать так, чтобы закон о защите интеллектуальной собственности работал. Опять же, судя по всему, это не приоритетное направление. Во-вторых, просветительская деятельность, рассказ про то, что воровать -- плохо. И про то, какие преимущества имеют легальные пользователи. Про это нужно говорить, это все должны знать. В-третьих, это доступность товара. Чем сейчас берут пираты? Тем, что в любой момент любая игра, фильм могут быть скачаны в Сети или куплены в подворотне. До сих пор в ларьках в переходах рядом с Госдумой, напротив Кремля, продают ворованные игры. И еще одна составляющая -- маркетинговая. Это не значит, что надо бороться с пиратами ценой. Их не победить ценой. У них очень маленькие затраты -- цена болванки диска.

-- Если государство все-таки обратит внимание на проблему, возможно ли, что и в нашей стране появятся собственные крупные производители -- такие, как Blizzard, Electronic Arts?

-- У нас очень хорошая школа разработчиков и есть очень хорошие проекты, которые известны во всем мире. Я все время привожу в пример "Ил-2: Штурмовик", который стал эталоном боевого авиасимулятора. У нас очень хорошие программисты, которые все это могут сделать. Дайте им возможность заработать, чтобы они продолжали создавать новые игры. Компания "1С" известна во всем мире опять же своим "Штурмовиком", "Дальнобойщиками". Сейчас у нее выходят новые игры, в том числе и на Западе. Жалко смотреть на то, как это все потом будет уходить на телефоны, откуда игру нельзя украсть. Потому что мощности компьютеров и игровых приставок позволяют делать чудеса, играть на них несопоставимо интереснее. Но мы видим, что сейчас в России нет в разработке игр с бюджетом от миллиона долларов.

-- Справедливо ли такое отношение государства к игровому рынку?

-- С одной стороны, государство не обращает на этот рынок внимания, потому что это все-таки маленький бизнес на фоне других отраслей. И налоговые поступления не такие большие. С другой стороны, сам бизнес плохо разговаривает с государством. В IT-индустрии есть серьезные ассоциации, которые активно сотрудничают с государством. В игровой индустрии этого нет. Нет игровой ассоциации, которая могла бы активно решать какие-то вопросы и помогать государству в создании тех же рейтингов, критериев по отбору игр и так далее. Кроме того, не все российские компании, которые занимаются разработкой, прозрачны.

-- Почему же сам бизнес не стремится к диалогу с государством?

-- Объем бизнеса, чтобы он произвел на государство впечатление, надо полностью показывать. Западные компании его показывают, но не все российские издатели и разработчики готовы делать это.

Индустрия молода, у нее нет еще той степени матерости, чтобы на равных говорить с государством. Она ждет первых шагов от государства, в частности, в области борьбы с пиратством.

-- А удастся ли игровому бизнесу в России дожить до тех времен, когда у него появится «матерость»? Не убьют ли пираты этот бизнес раньше?

-- Выживут несколько крупных издателей и разработчиков. Что случится с небольшими студиями, я не знаю, но могу предположить, что они либо вольются в состав крупных компаний, либо уедут на Запад. При нынешней ситуации инвесторам интереснее вкладывать деньги в успешные западные проекты, нежели искать что-то в России. И это не радует.





Подготовлено совместно с iToday.ru