Жирно намалеванную фразу No future forever я увидел в переходе под Новым Арбатом, близ кинотеатра «Художественный». Она просто потрясла мое воображение, но такой классный оксюморон («нет будущего навсегда») сложился совершенно случайно. No future (программный лозунг панков) написано одной краской, а forever -- другой, это более поздняя дописка, автор которой хотел выразить что-то вроде «согласен» или «точно». Но получилось, что наскальные живописцы выразили дух времени. «No future навсегда» -- такое ведь нарочно не придумаешь...

Недавно по заказу одного журнала, пишущего об аудиоаппаратуре, ваш обозреватель интервьюировал Жан-Мишеля Жарра, кудесника электронных инструментов и изобретателя электронной инструментальной поп-музыки. Повод для общения был веский: переиздание эпохального альбома Жарра Oxygen, который к тридцатилетнему юбилею диска автор взял да и переписал заново. Причем переиграл на инструментах той эпохи. В беседе Жарр признал, что сейчас все гоняются за старыми «Мугами» и прочими аналоговыми инструментами, и хотя сам он всегда стремился эти клавиши усовершенствовать (чтобы, как он говорит, «с ними можно было выходить на сцену», ибо инструменты те в основном «тяжелые, капризные и создавались изначально не для концертной деятельности, а как студийное оборудование»), а также разнообразить свой инструментарий новейшими компьютерами и прочими плодами прогресса, но «музейное старье» нынче и есть самое привлекательное, лучшая «фишка» современной музыки.

В глазах широкой публики этот самый «Оксиджен» на винтажных инструментах и есть самое настоящее искусство (даром что смикширован альбом в современном формате 5.1). В свое время про творчество Жан-Мишеля Жарра, Дидье Маруани и всех тех, кто пытался играть мелодичную тональную музыку на электронных инструментах, говорили, что это мимолетное увлечение, забава на пару лет. Но «мимолетная» электроника законсервировалась на три десятилетия и теперь, наверное, никогда уже не протухнет. Почему? Потому что теперь вообще все консервируется и уже ничего не пропадает.

Я, конечно, человек нестарый, но кое-какие сдвиги времен на своей шкуре уже ощутил. Так что приведу более общий пример. В подростковом возрасте самым ненавистным, что я слышал от моих родителей, были отнюдь не нравоучения («учи математику... не пей пива»), а вот это: «рок-музыка твоя скоро закончится», потому что это «полное г...о». Является ли рок-музыка г...м полным (или все же частичным) -- это другой вопрос. Но и мне тогда, не скрою, казалось, что да, весь масскульт (и даже такая замечательная и горячо любимая мною штука, как рок-н-ролл со всеми его ответвлениями) -- явление чуть ли не сезонное. Эфемерное, во всяком случае. Я жалел об этом, пока вдруг не увидел: ничего не исчезает.

Наш т.н. стремительный век прогресса, информации и чего там еще на самом деле жутко консервативен. Похоже, что XXI век будет эдаким «веком-музеем», в котором все будет сохранено на надежных носителях. А всего становится тем больше, чем стремительнее развивается наука и техника.

Так что нет нужды волноваться, что рок (поп, диско, нью-метал, Бритни Спирс) забудется. Дело не только в том, что все что угодно, включая слабые произведения, увековечены на нескольких поколениях неразрушаемых носителей (CD, SACD, DVD). Рок, например, уже де-факто законсервирован как жанр. Смотрите. Рок родился в 50-х. Каждые десять лет появлялся новый стиль. Рокабилли, хард, панк, постпанк/готика, «новые романтики» (ну это, конечно, рок еще тот, но все же корни-то все там). Последнее великое рок-открытие -- гранж, начало 90-х. Еще одно как будто бы открытие -- пост-рок, конец 90-х. Все. Первое десятилетие XXI века -- ничего. Только мода на ретро-рок. Рок законсервирован как жанр: с одной стороны, не появляется ничего нового, с другой -- все упорно стремятся в старое.

Первый симптом этой консервации -- отношение к технологии и к звуку. Современные рок-группы за дикие деньги в студии пишутся на пленку, в аналоговом звуке записывают то, что сыграно на ламповых усилителях, винтажных гитарах и древних синтезаторах. Скоро винтажная гитара «Гибсон Лес Пол» и синтезатор «Муг» будут более редкими и дорогими, чем скрипка Страдивари.

Это только по отношению к женщинам время беспощадно. По отношению к музыке оно как раз крайне милосердно, потому что любая дребедень по истечении пары лет превращается в ретро. В нашем веке все обречено на бессмертие. Завтрашний день -- клон вчерашнего, только лучше. Так что это действительно no future. Навсегда.