Сказать -- женский день? Нет, пожалуй, что женский год -- еще никогда фестиваль современного танца «Цех» не был отдан почти целиком сочинительницам танцев. Премьеру представила Татьяна Баганова (екатеринбургские «Провинциальные танцы», одноактовка Lazy Susan), снова оплакала Евгения Панфилова Ольга Пона (спектакль Челябинского театра современного танца «Смотрящие в бесконечность» уже показали в Москве в октябре), отправились «В сторону Севана» Екатерина Дейнеко и Ольга Паутова («Артфабрика», Екатеринбург), и два женских дуэта спели песнь лесбийской любви. Общих черт у дам-хореографов не найдешь: все разные, каждая толкует о своем, каждая свою нитку тянет. Кто холщовую, а кто и шелковую.

У Багановой шелковая нитка путается, рвется. Предводитель «Провинциальных танцев» выпустила вторую часть поставленного год назад спектакля. «Полеты во время чаепития» были (и остаются) вещью завершенной, колдовской, умной -- Льюис Кэрролл воспроизведен не буквально, а интонационно. Не было у него ведьмочек, спящих в стручке, -- у Багановой есть, и они столь странны, что могли бы встретиться Алисе. Lazy Susan продолжает играть в ту же кэрролловскую игру -- но так, будто тот же сюжет рассказывает, допустим, уже не Юрий Норштейн, а диснеевские мультипликаторы.

Очертания слишком резки, движения слишком грубы, костюмы слишком пестры. Персонажи долго толпятся у круглого батута, бегают по нему, подскакивают, шлепаются. Он -- и чайный столик, и игровой стол. Потом разъезжают на офисных стульях, крутятся, вертятся. Потом показывают фокусы (с шариками, вылезающими изо рта). Событием становится не взаимодействие людей (как всегда было у Багановой), а взаимодействие человека и какого-либо технического приспособления. Lazy Susan, как объясняет программка, это тип ресторанного столика с вращающимся верхом -- ленивый посетитель не тянется к блюду, а поворачивает столик. В финале актеры перебрасываются словами «безумного чаепития», самые же последние фразы звучат трогательным извинением Багановой за ненужное послесловие: «Что если мы все начнем сначала? Возможно, мы сменим тему».

Раньше спектакли Багановой оформляла Ольга Паутова -- теперь пути разошлись, у Паутовой свой проект. «В сторону Севана» она сделала с хореографом Екатериной Дейнеко. От проекта художника логично ожидать красок -- а вот нетушки. Черный задник и толпа одинаковых девиц в одинаковых белых брючных костюмах; волосы убраны под одинаковые белые шапочки, будто перебинтованы. Сорок минут девицы шествуют из левой кулисы в правую. (Перебегают, должно быть, обратно за задником -- и снова выходят слева.) Сначала опускаясь на колени и поднимаясь, потом запутываясь-распутываясь в белой паутине, вынося в руках ниточки с качающимися пирамидками-мобилями, водружаясь на ходули. Очень медленно, очень торжественно, очень нудно. Сопровождается это все подрагивающей музыкой Авета Тертеряна; когда ближе к финалу возникают буянящие колокола и девы, оставив церемонный шаг, начинают беспорядочно метаться, облегченно вздыхаешь. Сдается, что постановщиков интересовал формальный эксперимент и никакого сюжета они прорисовывать не пытались, но сюжет вдруг прорезался сам. Показалось, что это какое-то загробное шествие, из которого кого-то хочет выдернуть реанимация. Впрочем, врачи были бессильны -- шествие быстро восстановилось.

К погребальной холстине Паутовой--Дейнеко в программе пристегнули два ситцевых дуэта. Елена Будницкая (Днепропетровск, «Другие танцы») спустила с колосников фотографию двух обнимающихся девиц, затем выпустила этих же девиц (Юлию Якимову и Марину Журавскую) обниматься на сцену. Кроме объятий, там, собственно, ничего и не было -- ну покаталась одна на спине у партнерши, бывает. Называлось пафосно -- «Путь к себе»; должно быть, для Днепропетровска сам факт таких объятий уже событие. Столичная парочка -- Дарья Бузовкина и Евгения Якимова -- была откровеннее: одна танцовщица другую ощупывала -- вторая в этот момент громко чмокала; тела жестко сплетались, раздавалась пощечина, кончилось все убийством -- одна другую придушила. Запомнится дуэт («Всегда как сейчас») использованием в фонограмме «Песни о времени» Высоцкого (из «Алисиного» цикла) -- вот бы Владимир Семеныч удивился.

Женщины «Цеха» обошлись без мужчин -- сами задумали, сами соткали, сами и продали -- в зале толпились иноземцы, приехавшие за покупками эмиссары западных фестивалей. Что подтвердило: женщины России -- ее самый известный экспортный продукт.