Вчера в Грузии прошли муниципальные выборы, от результатов которых во многом зависит политическое будущее этой страны. За пару недель до выборов обозреватель «Времени новостей» Иван СУХОВ побывал в Грузии не с рабочими, а с чисто туристическими целями. Во-первых, подтвердилось, что быть туристом в Грузии интересно: море, горы, вино и кухня, древность крепостей и церквей, тишина дворянских усадеб. Во-вторых, оказалось, что совсем необязательно общаться с представителями «политического актива», чтобы заметить, как эта страна движется по дороге перемен.

После войны в августе 2008 года Грузию совсем перестали воспринимать в России как место отдыха, хотя такая традиция была в Советском Союзе. Она с потерями, но пережила его крушение, которое для Грузии ознаменовалось гражданской войной и двумя этнотерриториальными конфликтами. Любой, кто приедет в Грузию теперь, через два года после последней войны, обнаружит, что эту страну постепенно осваивают другие туристы. В тбилисских ресторанах слышны европейские языки, по монастырям и замкам Кахетии с путеводителями в руках расхаживают европейцы и американцы.

Русских мало. Это неудивительно, когда центральные телеканалы чуть ли не ежедневно напоминают, что наш южный сосед -- агрессивное государство, во главе которого стоит одиозный лидер. Но в самой Грузии русским рады. Никто, конечно, не забыл войны. Но гости из России по-прежнему оказываются в объятиях грузинского гостеприимства, и становится понятно, что рано или поздно мы снова откроем для себя эту теплую и очень красивую страну, меняющуюся на глазах. И не в худшую сторону. Пока же каждый второй встречный грузин радостно начинает перечислять своих родственников в Бескудниково и на все лады доказывать, что старинная дружба крепче всех современных политических глупостей, кто бы их ни творил.

Попасть в Грузию пока непросто. Пока грузинские перевозчики стараются получить разрешение на постоянные чартерные рейсы между Москвой и Тбилиси, надежное сообщение возможно только через Киев или Ереван. Теоретически из Москвы можно прилететь во Владикавказ и перейти границу в Верхнем Ларсе. После российского признания Абхазии и Южной Осетии это единственное «окно» в границе двух стран, но пока оно больше похоже на приоткрытую форточку: в обе стороны через границу движутся только армянские грузы.

Обладатели грузинских паспортов с российской визой и российских паспортов с визой грузинской могут перейти здесь границу, но только если виза получена заранее. То есть в российском случае через посольство Швейцарии в Москве. Недавно Россия торжественно открыла переход в Ларсе после трехлетнего ремонта, но для окрестных жителей, у которых есть и родственники, и дела по обе стороны границы, переход по-прежнему на замке: никто из местных горцев не может ездить за визой в Москву.

Хотя от Владикавказа до Тбилиси чуть больше двух часов езды, проще получается через Украину или Армению. Ближе через Армению: 2,5 часа полета до Еревана, а дальше варианты -- или четыре часа на машине по красивой горной дороге через нагорье Арагац, или 25 минут на самолете Ереван--Тбилиси. Правда, между двумя закавказскими столицами всего два рейса в день, что может означать необходимость ночевки в Ереване. Но в Ереване тоже есть смысл осмотреться -- например, для того, чтобы потом яснее ощутить контраст между Арменией, пока еще, в общем, вполне обыкновенной постсоветской страной, и Грузией -- страной, которая всеми силами старается преодолеть свою советскость.

Единственный минус такой поездки с точки зрения формальностей -- место, которое она занимает в загранпаспорте: два российских штемпеля о выезде и въезде, четыре армянских (въезд из России, выезд в Грузию и то же самое в обратном порядке) и грузинская виза на целую страницу. Визу ставят либо на армяно-грузинской границе в Садахло, либо в аэропорту в Тбилиси. Бюрократии минимум: заполняешь страничку анкеты, оплачиваешь консульский сбор, получаешь у корректного и вполне доброжелательного офицера, владеющего русским языком, и пожалуйте в Грузию.

Непосредственно на границе можно получить только разовую краткосрочную визу, за более сложными надо обращаться в швейцарское посольство в Москве. Но невозможно отделаться от ощущения: если бы некая страна оказалась в состоянии сначала политического, а потом и военного конфликта с Россией, ее самолеты бомбили бы российские города, а потом эта страна признала бы независимость пары российских провинций, Россия в таких обстоятельствах едва ли стала бы в облегченном режиме оформлять въездные визы гражданам такой страны. Понятно, что Грузия в известной мере вынуждена оставлять границу открытой -- в России живут сотни тысяч грузин с российскими паспортами. Но доброжелательность грузинских офицеров по отношению к россиянам, в паспортах которых нет и намека на грузинское происхождение, доказывает, что граница открыта отнюдь не только для своих.

Мои грузинские знакомые, среди которых есть и люди, лояльные по отношению к правительству Саакашвили, и те, кто относит себя к оппозиционерам, практически в один голос говорят, что демократии недостаточно. Что режим контролирует телевидение. Что нынешняя Грузия -- скорее автократическая страна. Но за две недели до муниципальных выборов города и села были завешаны наглядной агитацией самых разных политических партий, а избиратели торопились домой к началу теледебатов: происходило то, о чем в России, кажется, уже забыли.

Жители Тбилиси ругают власть, в том числе и вполне по-московски: с одной стороны, стали грубо перестраивать центр города, а с другой, ничего не могут поделать с кварталами ветхих трущоб в том же самом центре. Говорят, что если так пойдет и дальше, от старого Тбилиси ничего не останется. Но может быть, есть вещи, которые гостю видны лучше, чем хозяевам: как бы то ни было, Тбилиси растет и хорошеет. Симпатичные бронзовые скульптурки на проспекте Руставели, новые фонтаны, новые фасады вплетаются в городскую ткань. После длинной паузы скоро заработает фуникулер на вершину Мтацминды -- символ роскошеств советского Тбилиси. Проспект Руставели -- витрину города -- реставрируют почти целиком.

Ветхие дворы с деревянными балконами -- в полушаге от новых сверкающих фасадов. Но непонятно, станет ли город действительно лучше, если в него придут, как в Москву или в Баку, бешеные нефтяные деньги, которых хватит на санацию всех этих милых развалюх. Тогда все эти балконы, и старые платаны, и бельевые веревки, и коты, и звуки рояля из окон тихо сойдут в небытие, как последний мангал из старого окуджавовского стиха. А пока грузинской столице, кажется, удается совместить новое со старым без потери характера.

Но главный культурный шок -- это новые грузинские дороги и новая грузинская полиция. Еще пару-тройку лет назад отремонтированные мостовые в Тбилиси казались спорадическим явлением. Теперь хороших новых дорог явно больше, и они есть отнюдь не только в столице, а дорожное строительство продолжается. Ощущение чуда, происходящего с дорогами, точнее всего выразила моя знакомая из Южной Осетии, которой такое признание, наверное, далось непросто: «До войны в грузинских селах отремонтировали дороги. Сейчас грузин там нет, а дороги остались. По ним прошли танки, по ним все ездят уже два года, а с ними ничего не происходит. Там, где строили наши, -- выбоина на выбоине, и каждую весну что-то приходится заново латать. А оказывается, можно один раз построить как следует».

Новые грузинские полицейские меньше похожи на грузин, чем христианские святые на средневековых иконах в старинных церквях. Они ездят на патрульных иномарках по двое, как американские копы, и носят новенькую форму, которая уже сама по себе вызывает значительно больше доверия, чем все постсоветские вариации на традиционно серую милицейскую тему. Они не берут взяток -- не только из страха, что за взятку можно реально лишиться работы и сесть в тюрьму, но из сформировавшегося чувства профессионального достоинства.

В Грузии нет ГАИ, но ездят все вполне прилично: патруль может появиться на дороге в любую секунду. Если у вас пробито колесо или заглох мотор, патруль остановится и предложит помощь. Грузинские полицейские участки строят прозрачными, чтобы смотрелось современно, чтобы работалось комфортно и чтобы все видели, что там внутри никто не пытает задержанных и не передает друг другу под столом конверты со взятками. Полиция открывает сервисные центры -- сама эта идея контрастирует с российскими РОВД, прячущимися за бетонными надолбами от любого, кому придет в голову прийти туда по какому-нибудь делу. В сервисных центрах в считанные минуты ставят на учет автотранспорт или оформляют необходимые документы.

По официальной статистике МВД Грузии, преступность с начала полицейской реформы сократилась вдвое, служба в полиции стала почетной и престижной, а сама полиция попала в число институтов, пользующихся наиболее высоким доверием граждан. Некоторые полагают, что коррупция просто ушла с уличного уровня глубоко в недра министерства. Может быть, и так, но ведь обычный человек сталкивается с полицией именно на улице. А на улице стало безопасно.

Грузинская провинция не выглядит более цветущей, чем российский Северный Кавказ. Но уж точно не отстает от Южной Осетии и Абхазии и, как и столица, быстро меняется. В Кахетии, на живописном горном уступе над Алазанской долиной, стоит старинный город Сигнахи. Его полностью санировали и отреставрировали, и теперь он выглядит как такой же городишко где-нибудь в Хорватии: чистенькие улочки, черепичные крыши, средневековые стены, колокольня, кипарисы и новенькая, с иголочки, мэрия. В Сигнахи вложили огромные деньги, он должен стать туристической витриной Кахетии. Не предполагается, что он будет один на всю Грузию -- такие же работы начаты во многих местах. Сигнахи едва ли меньше Цхинвали и определенно уступает по размеру Сухуми. Казалось бы, Россия богаче Грузии и кровно заинтересована в том, чтобы после признания столицы Южной Осетии и Абхазии расцвели. Россия могла бы повторить там сигнахское чудо. Но прошло уже почти два года, а чудо пока не повторяется.

В Грузии есть вещи, которые, фигурально выражаясь, режут слух. Когда синее кахетинское небо прорезают звенья военных самолетов, на обочине шоссе встречаешь чуть ли не рекламный билборд пехотной бригады грузинской армии по-грузински и по-английски, или едешь в тбилисский аэропорт по проспекту Джорджа Буша-младшего, может возникнуть ощущение, что некие иностранные специалисты слишком увлеклись своими проектами в этой стране. Когда молоденький студент-гид в цинандальской усадьбе Чавчавадзе рассказывает ту версию истории Большой Кавказской войны, которую ему преподали в школе, становится ясно, что еще пара десятилетий, и общей истории у нас не останется.

Но ведь тренировочные полеты ВВС объяснимы через два года после того, как в этом же небе побывали военные самолеты сопредельного государства. А о том, чтобы российско-грузинская история понималась в Грузии совершенно иначе, чем в России, позаботилась и сама Россия, и не только в первое десятилетие XXI века.

Нынешняя Грузия -- очень антисоветская страна. С этими своими дорогами и полицией она сделала нечто, что вынесло ее далеко вперед по отношению ко многим постсоветским государствам так называемого транзита. Которые, похоже, так и не поняли, от чего и к чему переходили, застыли где-то на полпути и предпочитают свою стабильность каким бы то ни было переменам. Неудивительно, что Грузия не нравится ее соседям. Соседи мечтают о смене правящей команды на кого-то более знакомого и дружелюбного. Но хотелось бы верить, что если команда сменится, и это поможет как-то разморозить и нормализовать зашедшие в тупик отношения, Грузия сможет отстоять свои антисоветские завоевания.