В конце минувшей недели японские СМИ наперебой сообщали о том, что 1 ноября по пути из Вьетнама российский президент Дмитрий Медведев посетит Курильские острова. Эти сведения появились на фоне заявлений российской стороны о том, что Москва не намерена обсуждать с Токио планы подобной поездки. Ранее японская сторона резко отреагировала на прозвучавшие месяц назад слова Дмитрия Медведева о намерении посетить Курилы: «Обязательно туда полечу. Это очень важный регион нашей страны».

Источник в Кремле на днях заявил журналистам, что никаких согласований с Японией по вопросу поездки главы государства на Курилы не будет: «Мы что, перед посещением Калининградской области должны спрашивать поляков? Это просто смешно и унизительно для жителей Российской Федерации». В субботу в Ханое вопрос о возможности поездки президента на Курилы задали главе российской дипломатии Сергею Лаврову. «Я занимаюсь внешней политикой, а Курильские острова -- это территория Российской Федерации, и относятся к политике внутренней. Президент планирует свои внутренние передвижения самостоятельно», -- сказал министр. Отвечая на вопрос японского журналиста, что произойдет в российско-японских отношениях после поездки Дмитрия Медведева на Курильские острова, Сергей Лавров заметил: «Я никакой связи не вижу. Как я могу относиться с волнением к тому, что президент регулярно посещает регионы России, которые он хочет посетить...»

Острова южной части Курил -- Итуруп, Кунашир, Шикотан и гряда Хабомаи -- вошли в состав территории СССР и нынешней России по итогам второй мировой войны. Однако Япония до сих пор выступает с претензиями на эти земли. В конце сентября вслед за новостью о скорой поездке на острова российского президента премьер-министр Японии Кан Наото заявил, что в Токио по-прежнему считают острова своей территорией. «Наша позиция по северным территориям не изменилась», -- подчеркнул он (напомним, что «северными территориями» в Японии именуют принадлежащие России южные острова Курильской гряды). В японский МИД «на ковер» вызвали чрезвычайного и полномочного посла России Михаила Белого, чего давно уже не было. Глава дипломатического ведомства Страны восходящего солнца Маэхара Сэйдзи передал в Москву через посла, что «визит г-на Медведева на северные территории станет серьезным препятствием для отношений между Японией и Россией».

Японские СМИ заговорили о том, что южные острова Курил -- это «исконные японские территории», которые российский президент посещать якобы не вправе. Специалист по японо-российским отношениям, председатель совета по вопросам национальной безопасности «Ампокэн» Хакамада Сигэки опубликовал по этому поводу статью, в которой, в частности, заявил: «Посещение президентом оспариваемых территорий вызывает тревожные мысли, связанные с возможным нанесением непоправимого ущерба судьбе дальнейших японо-российских отношений... Если президент Медведев посетит северные территории, то трудно представить, что Япония в дальнейшем будет поддерживать взаимоотношения с Россией только в экономической сфере... Это значит, что в сфере экономических отношений с Россией Япония должна быть готова нести определенные жертвы. Исходя из возможности ограничения предпринимаемых в перспективе конкретных мер, у Японии появляется шанс серьезно отнестись к вопросу вооружения... Без прочной опоры государственной мощи бесполезно бросать громкие слова...»

Примечательно, что почти одновременно в публичном выступлении призвал к ядерному вооружению Японии влиятельный среди консервативных сил страны губернатор Токио Исихара Синтаро. Правда, он говорил не о Курилах, а о японо-китайском территориальном конфликте вокруг принадлежности островов Дяоюйдао-Сэнкаку.

Торг за Хабомаи и Шикотан

Хотя японские аналитики и публицисты любят называть южные острова Курил «спорными» территориями, с международно-правовой точки зрения эти острова спорными не являются. На фоне нового всплеска громких заявлений из Токио уместно обратиться к истории и вспомнить о том, как на переговорах о восстановлении дипломатических отношений между двумя странами японская сторона пыталась выдвигать претензии на территории, законно вошедшие на основании Ялтинских, Потсдамских и Сан-Францисских соглашений в состав Союза ССР.

Переговоры начались в начале июня 1955 года в Лондоне. Инструкция японской делегации по «территориальному вопросу» предусматривала три этапа: «Сначала требовать передачи Японии Карафуто (Южного Сахалина) и всех островов Тисима (Курильских) с расчетом на дальнейшее обсуждение. Затем, несколько отступив, добиваться уступки Японии всех южных островов Тисима по «историческим причинам». И, наконец, настаивать как минимум на передаче Японии островов Хабомаи и Шикотан, сделав это требование непременным условием успешного завершения переговоров».

О том, что конечной целью дипломатического торга были Хабомаи и Шикотан, неоднократно говорил тогдашний премьер-министр Японии Хатояма Итиро. Во время беседы с советским представителем в январе 1955 г. он заявил, что Япония «будет настаивать на передаче ей островов Хабомаи и Шикотан». Ни о каких других территориях речь не шла. Хатояма разъяснял своим политическим противникам, что нельзя смешивать вопрос о Хабомаи и Шикотане с вопросом обо всех Курильских островах и Южном Сахалине, который был решен Ялтинским соглашением. При этом Хатояма признавал, что, поскольку Япония отказалась от Курильских островов и Южного Сахалина по Сан-Францисскому договору, у нее нет оснований требовать передачи ей этих территорий. После подписания Сан-Францисского мирного договора в японских политических кругах существовал консенсус по поводу того, что территориальные претензии к СССР следует ограничить островами Хабомаи и Шикотан. Это документально зафиксировано в принятой единогласно парламентской резолюции от 31 июля 1952 года.

На переговорах в Лондоне делегация СССР во главе с известным дипломатом Яковом Маликом, ссылаясь на международные документы, решительно отвергала территориальные претензии Японии. Однако упорство японской делегации затягивало переговоры. Имея информацию о конечной цели японского правительства, тогдашний руководитель СССР Никита Хрущев вознамерился «организовать прорыв», предложив вариант, по которому Москва соглашалась передать Японии остров Шикотан и гряду островов Хабомаи, но только после подписания мирного договора.

Неожиданное смягчение советской позиции удивило японцев. Как признавал впоследствии глава японской делегации Мацумото Сюнъити, когда он впервые услышал предложение передать Японии острова Хабомаи и Шикотан, то «сначала не поверил своим ушам», а «в душе очень обрадовался». И это неудивительно -- ведь возвращение именно этих островов ставилось в задачу японскому правительству. К тому же, получая Хабомаи и Шикотан, японцы на законных основаниях расширяли свою зону рыболовства, что было весьма важной целью нормализации японо-советских отношений.

Один из членов советской делегации на лондонских переговорах, ныне академик РАН Сергей Тихвинский вспоминал, что Яков Малик «остро переживая недовольство Хрущева медленным ходом переговоров, и, не посоветовавшись с остальными членами делегации, преждевременно высказал в беседе с Мацумото имевшуюся у делегации с самого начала переговоров утвержденную политбюро ЦК КПСС (то есть самим Хрущевым) запасную позицию, не исчерпав до конца на переговорах защиту основной позиции». По мнению академика Тихвинского, решение Никиты Хрущева отказаться в пользу Японии от суверенитета над частью Курильских островов без санкции Верховного совета СССР «было необдуманным волюнтаристским актом».

Токио воспринял предложенный компромисс не как щедрый жест доброй воли, а как сигнал для ужесточения предъявляемых Москве территориальных требований. Желая дожидаться дополнительных территориальных уступок от советского правительства, японцы покинули лондонские переговоры.

Американская подсказка

Хотя предложенные советской стороной условия заключения мирного договора были выгодны японцам, они не смогли их принять из-за открытой обструкции со стороны США, не заинтересованных в нормализации отношений между Японией и СССР. В конце августа 1956 года после возобновления советско-японских переговоров в Москве госсекретарь США Джон Даллес пригрозил японскому правительству -- в случае если по мирному договору с СССР Япония согласится признать советскими острова Кунашир и Итуруп, США навечно сохранят за собой оккупированный остров Окинаву и весь архипелаг Рюкю.

Чтобы поощрить японское правительство продолжать выдвижение неприемлемых для Советского Союза требований, США пошли на прямое нарушение Ялтинских соглашений. Играя на националистических чувствах японцев и пытаясь представить себя защитниками интересов Японии, чиновники американского госдепа изобрели такую формулировку: «США рассматривали Ялтинское соглашение как декларацию об общих целях стран -- участниц соглашения, а не как имеющее законную силу окончательное решение этих держав по территориальным вопросам». Позиция Вашингтона сводилась к тому, что и Сан-Францисский договор якобы оставил открытым территориальный вопрос, «не определив принадлежность территорий, от которых Япония отказалась». Тем самым под сомнение ставились права СССР не только на южную часть Курил, но и на Южный Сахалин и все Курильские острова вплоть до Камчатки.

Из-за жесткого давления со стороны США и японских консерваторов заключить полномасштабный советско-японский мирный договор так и не удалось. Не желая спорить с американцами, правительство Японии ради прекращения состояния войны и восстановления дипломатических отношений согласилось подписать в 1956 году с СССР вместо договора совместную декларацию. Впрочем, данный дипломатический документ был ратифицирован парламентами Японии и Советского Союза, он признан равным по своей юридической силе договору.

Ныне японская сторона нередко заявляет, что вопрос об островах Хабомаи и Шикотан, дескать, уже решен и осталось добиваться «возвращения» Кунашира и Итурупа. Но в статье 9 декларации записано, что СССР «соглашается на передачу Японии островов Хабомаи и Шикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения мирного договора». Это означает, что возможность передачи Японии островов Хабомаи и Шикотан была предусмотрена лишь на условии согласия японской стороны с отказом от иных территориальных претензий и подтверждения этого фактом заключения мирного договора. Об этом со всей ясностью Никита Хрущев заявил 16 октября 1956 года в ходе конфиденциальной беседы с полномочным представителем японского правительства министром земледелия, лесоводства и рыболовства Коно Итиро: «Я должен еще раз совершенно определенно и категорически заявить, что никаких претензий Японии по территориальному вопросу, кроме Хабомаи и Шикотан, мы принимать не будем и отказываемся обсуждать какие бы то ни было предложения в этом отношении... Хабомаи и Шикотан можно было бы передать Японии по мирному договору, но с передачей указанных островов территориальный вопрос целиком и полностью следует считать разрешенным».

Запланированное посещение президентом Дмитрием Медведевым Курильских островов свидетельствует о внимании российского руководства к социально-экономическому положению в различных регионах страны, в том числе и самых отдаленных. Речь вовсе не идет о якобы согласованной с китайским руководством попытке России уязвить Японию, как это пытаются представить японские СМИ. Однако на фоне обострения противоречий между Пекином и Токио японским властям вряд ли стоит излишне эмоциональными заявлениями осложнять еще и отношения с Россией. Еще менее конструктивными выглядят намеки на перспективу наращивания военной мощи Страны восходящего солнца для разговора с соседями с позиции силы. Такие заявления представляются особенно неуместными на фоне отмечавшегося в сентябре 65-летия окончания второй мировой войны.