Ярмарка, как обычно, квартировала в Центральном доме художника. Порадовал усовершенствованный дизайн многих стендов, а также организованные в параллельной программе конференции и показ российского видеоарта. К самому торгу совриском следует отнестись мудро и не требовать от вполне себе коммерческой затеи соответствия высоким эстетическим и философским нормам. Ханс Кнолль, директор одной из австрийских галерей, чей стенд появляется на московской ярмарке с завидной регулярностью, считает «Арт-Москву» нормальным, приемлемым восточноевропейским событием средней коммерческой выгоды. Если на престижных английской, французской, швейцарской ярмарках продавать художников ниже какой-то респектабельной цены просто неприлично, то на «Арт-Москве» допускается сбывать работы молодых россиян по ценам даже не рыночным, а скорее базарным. И в этом свой расчет.

Из успешно торгующих галерей участвовали XL, «Айдан», «Крокин». Владельцы уважаемых московских и питерских (большинство участников, понятно, из России) галерей с неохотой, но признаются, что средняя цена на картину (скульптуру) известного молодого россиянина 8--12 тыс. евро.

Подлинным победителем, задавшим стиль всей экспозиции, стала юная, но сверхамбициозная галерея «Триумф». На стендах галереи, из которых собирался маленьких музей, можно было увидеть и модных соотечественников (AES+F, Recycle, Хаим Сокол), и всемирно известных мастеров большого артшоу (Дамиэн Херст, братья Чепмен). И вот эта энергия яркого, наглого, чуждого рефлексии шоу, которую излучали стенды «Триумфа», оказалась для впечатлений от всей выставки определяющей.

Нелишне рассказать о том, что «Арт-Москва» в этом году расширила сферу влияния далеко за пределы ЦДХ. Некоммерческая параллельная программа заявлена на «Винзаводе», где раскрылся веер из интересных выставок западных художников и россиян. И особую коллизию задала выставка, которую устроили прямо в стенах обычной средней школы на самой окраине Москвы кураторы Марина Звягинцева и Александр Панов. От ЦДХ компания «Экспо-парк» отрядила в субботний день автобус. И энтузиасты могли воочию убедиться в том, что современное искусство может быть коммуникабельным со школьной тематикой -- в меру задиристым и остроумным. Большинство работ в воскресенье увезли, но кое-что осталось живым музеем, в частности пародирующие живопись российского супрематизма фотоинсталляции группы «Синие носы». Вся закавыка в том, что круги, линии и треугольники выложены художниками из бутербродов. Теперь фото вкусных абстракций украшают школьную столовую.

В конце работы «Арт-Москвы» поступило сразу несколько печальных известий. Первое: о кончине замечательного специалиста по искусству примитива, наивных художников и аутсайдеров, заместителя директора по научной работе Государственного музея изобразительных искусств, доктора искусствоведения Ксении Богемской. Светлая память.

Второе: о новом конфликте отечественного совриска с органами постсоветской власти. Во многих блогах размещена копия открытого письма небезызвестного мастера эпатажа, давно живущего в эмиграции Авдея Тер-Оганьяна об отказе участвовать в готовящейся в самом парижском Лувре выставке «Русский контрапункт», знакомящей Францию с достижениями ведущих мастеров России. Причиной отказа стал запрет «Росохранкультуры» на вывоз из Москвы картин серии «Радикальный абстракционизм» (2004). Действительно, абстракционизм Оганьяна намного радикальнее простодушных «Синих носов». Под каждой из напечатанных в виде принтов работ с пародирующими Малевича и Co кружочками, диагоналями и дугами устрашающее название типа «Это произведение вовлекает в занятие проституцией», «Это произведение распространяет заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство мэра Москвы Ю.М. Лужкова», «Это произведение является надругательством над государственным гербом и флагом РФ» и т.п. В общем-то некоторые коды для ироничной идентификации картин с заявленными злостными темами имеются. Например, та, что порочит флаг, сделана как разлетевшееся конфетти двух цветов (тех же, что и во флаге французском, -- красного и синего) по белому фону. А тот опус, что порочит мэра Лужкова, представляет таблицу из одинаковых квадратиков, отдаленно ассоциирующихся с папочками доносов и дел. Но в целом в отличие от куда более провокационных и эпатажных проектов акциониста эта серия вполне остроумна: она прежде всего о том, что современное (даже далекое модернистское) искусство требует распознания кодов собственного языка, в противном случае на все что угодно, даже на Малевича и Мондриана можно вешать безграмотные хамские ярлыки. Работы серии были отобраны куратором Мари-Лор Бернадак. И застряли по вине русских чиновников, которые вляпались именно в тот самый сатирический дискурс, что Оганьяном был замыслен. По-своему он может торжествовать. Но выставка оказалась под угрозой срыва.

После ареста картин сразу семь участников (все первые имена: Монастырский, Захаров, Макаревич, Кошляков, Комар, Альберт, Лейдерман) отозвали свои уже отосланные сотрудниками Государственного центра современного искусства в Париж работы. Официальный Лувр вчера молчал и сведения об отказе не подтверждал. На предложение директора Пермского музея современного искусства Марата Гельмана напечатать принты запрещенных картин в Париже Тер-Оганьян ответил отказом. Для него принципиально отсутствие лицемерия со стороны российских чиновников, которые здесь не пустят, а там будут открывать выставку с приветливыми улыбками. Как будто ничего и не случилось. Более того, Оганьян желает использовать инцидент для привлечения внимания к отношениям между культурой и властью в более широком смысле. Желает вступиться за гонимого властями России, находящегося под следствием акциониста Олега Мавромати, на которого ополчились те же борцы за чистоту религии, что жаловались на Ерофеева и Самодурова. В 2000 году Мавромати прибил себя к дереву и после этого оказался подследственным. Пытаясь избежать приговора, уехал в Болгарию. Там жил по российскому загранпаспорту, который российское консульство в Софии отказалось продлить на основании того, что Мавромати во всероссийском розыске. Без паспорта в Болгарии жить нельзя, а сюда по понятным причинам возвращаться не хочется. Оганьян надеется, что назревающий скандал с выставкой в Лувре поможет вытребовать у российских властей новый паспорт для Олега Мавромати.

В общем, в очередной раз разыгрывается горький фарс о бескультурных российских властях и о художниках, обреченных использовать территорию искусства в далеких от искусства целях.