До предельного срока уничтожения запасов химического оружия (ХО) в мире осталось меньше двух лет. 29 апреля 2012 года государства, которые обладают боевыми отравляющими веществами (ОВ), в соответствии с их международными обязательствами должны полностью завершить уничтожение своих запасов. Еще недавно дата прощания со смертоносными препаратами выглядела реальной. Но сегодня специалисты уже сомневаются в возможности точно следовать конвенции. О том, как выполняют свои обязательства страны -- основные хранительницы ОВ, каковы перспективы химического разоружения, и о многом другом военному обозревателю «Времени новостей» Николаю ПОРОСКОВУ рассказал ведущий российский эксперт по проблемам химического оружия, доктор технических наук, профессор, полковник запаса Александр ГОРБОВСКИЙ.

-- Становится ли мир безопаснее с точки зрения запасов химического оружия?

-- Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении вступила в силу в 1997 году. Сегодня ее ратифицировали 188 государств. Семь стран -- Ангола, Египет, Северная Корея, Сомали, Сирия, Израиль и Бирма (Мьянма) -- подписали документ, но не ратифицировали. Семь участников конвенции -- Албания, Индия, Ирак, Ливия, Россия, Южная Корея и США -- объявили о своих запасах химического оружия и уничтожили или уничтожают их под международным контролем. Три государства из объявленных обладателей уже завершили уничтожение своих запасов: Албания в июле 2007 года, Южная Корея в октябре 2008 года и Индия в марте 2009 года. Около 60% всех запасов химического оружия в мире уже уничтожено. Практически полностью ликвидирована промышленная база по производству отравляющих веществ. Под международным контролем находятся не только объекты, имевшие отношение к химическому оружию, но и многие тысячи предприятий химической промышленности во всем мире, которые представляют определенный риск для целей конвенции.

-- Но больше всего мир волнует ситуация с уничтожением запасов химоружия в основных странах-обладателях -- России и Соединенных Штатах. Наша страна в состоянии уничтожить свои запасы химического оружия, как обещала, к началу 2012 года?

-- США к концу прошлого года уничтожили 66% своих запасов химического оружия, Россия -- 45%. По общей массе уничтоженных ОВ результаты обеих стран примерно равны -- несколько менее 20 тыс. тонн. США планируют к апрелю 2012 года уничтожить 90% своих запасов. Строительство двух последних объектов по уничтожению ХО -- в Пуэбло, штат Колорадо, и в Блю-Грасс, штат Кентукки, -- предполагается завершить только к 2011 году. После чего будет начато уничтожение хранящихся там запасов химического оружия -- около 10% всего американского запаса. Называется вероятный срок завершения процесса уничтожения всего химического оружия в США -- к 2021 году.

В России на сегодняшний день не достроены и не вступили в действие два завода по уничтожению химического оружия -- в районе города Почеп в Брянской области и в районе города Кизнер в Удмуртской Республике. Учитывая производительность строящихся заводов и объем хранящихся там запасов химического оружия, можно утверждать: заводы должны работать не менее трех лет. Таким образом, ни США, ни Россия не смогут выполнить обязательства по конвенции и не завершат уничтожение своих запасов химического оружия в срок -- к 29 апреля 2012 года.

-- Но конвенция не имеет положения, которое позволило бы продлить окончательный срок уничтожения.

-- По этому документу уничтожение всех запасов химического оружия должно быть завершено не позднее чем через десять лет после вступления конвенции в силу, то есть в 2007 году. В приложении по проверке конвенции предусмотрено продление срока для завершения уничтожения, однако этот срок «...ни в коем случае не превышает 15 лет после вступления конвенции в силу». То есть уничтожение должно полностью завершиться, как мы уже сказали, не позднее 29 апреля 2012 года. Чтобы юридически оформить перенос этого срока, потребуется согласие всех участников конвенции.

Процедура обсуждения, одобрения и вступления в силу изменения срока потребует не менее 14 месяцев после внесения такой просьбы генеральному директору международной Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО). Если на сессии исполнительного совета ОЗХО принято положительное решение, рекомендация направляется всем государствам-участникам. Изменение срока считается одобренным, если в течение 90 дней после получения уведомления ни одно государство-участник не выдвинет возражения против него. Прецедент уже есть. В 2004 году изменили один из пунктов приложения конвенции, чтобы продлить сроки завершения конверсии бывших объектов по производству химического оружия в Ливии. Но до 2012 года осталось только полтора года, и работа по обсуждению мер и условий продления предельного срока уничтожения химоружия должна была давно начаться.

-- Значит, вопрос вполне решаем и требует только формального юридического оформления?

-- Не совсем так. Проблема куда более серьезная, чем кажется. Дело в том, что продление окончательного срока завершения уничтожения химического оружия автоматически продляет внесение взносов государств-участников для формирования бюджета ОЗХО. Все государства вносят финансовые средства на деятельность этой организации в соответствии со шкалой взносов ООН. Все страны, даже те, что не имели химического оружия, ратифицировав конвенцию, согласились с таким порядком в целях скорейшего освобождения мира от химического оружия. Увеличение срока функционирования объектов по уничтожению химического оружия в США и России на 5--10 лет вынуждает все страны сохранить прежний объем финансирования -- по вине двух стран, которые не выполнили взятые на себя обязательства. В соответствии с установленным порядком государства, на территории которых инспектируется работа заводов по уничтожению химического оружия, оплачивают деятельность международных инспекторов только на период их передвижения и работы на объектах. Все другие затраты по содержанию штата инспекторов покрываются за счет взносов государств-участников. Таким образом, для многих стран этот вопрос не будет формальным. При этом достаточно одной стране выступить против решения, чтобы оно не состоялось. Такова процедура принятия изменения в положения конвенции.

-- И чем может грозить России отказ в продлении предельного срока?

-- Вариантов может быть несколько. В лучшем случае это может грозить России увеличением финансирования на содержание штата инспекторов ОЗХО, которые задействованы для проверки процессов уничтожения на российских объектах. В худшем случае может встать вопрос о действенности конвенции -- вплоть до процесса ее повторной ратификации. Сложившаяся ситуация как никогда представляет реальную опасность для существования конвенции.

-- Но конвенция не ограничивается только уничтожением запасов химоружия. Речь в ней идет о запрете разработки, производства, накопления, распространения и применения ХО.

-- Да, конвенция направлена в том числе и на создание условий, исключающих появление и распространение новых видов химического оружия. Однако проблемы существуют и здесь. Можно назвать три главных направления, на которых конвенция не обеспечивает достижения целей в полном объеме. Во-первых, процедуры международного контроля не позволяют установить тип вновь появляющихся токсичных химикатов, опасных для целей конвенции. Методы анализа позволяют выявить только химикаты и их прекурсоры, которые приведены в конвенции. Но во многих научно-исследовательских центрах мира ежегодно синтезируются сотни новых токсичных химикатов для целей, не запрещенных конвенцией. Некоторая их часть имеет нетрадиционный механизм поражающего действия, не входит в перечень списочных химикатов и может представлять реальную угрозу.

Во-вторых, серьезного внимания требуют так называемые инкапаситанты, которые вызывают у людей временный поражающий эффект. Конвенция не запрещает в правоохранительной деятельности использовать «средства в снаряжении токсичных химикатов». Они не объявляются и не контролируются, средства контроля таких химикатов не разработаны. Весь процесс, начиная от синтеза новых химикатов, разработки средств их применения, производства и накопления запасов, остается вне процедур контроля конвенции. Такое положение не может считаться приемлемым.

В-третьих, за десять лет действия конвенции сформировалась система контроля химической промышленности. Однако благодаря научно-техническому прогрессу, внедрению гибких химических производств, использованию многоцелевого оборудования и микрореакторов задачи контроля промышленности существенно усложнились.

В декабре 2009 года была опубликована научная статья американского ученого Джонатана Таккера, где есть глава «Сценарии развала конвенции». Так вот появление гибких химических производственных технологий, включая многоцелевые заводы, микроаппаратуру и биотехнологические процессы, дает странам возможность скрыто производить агенты химического оружия без необходимости строить специализированные объекты. Такую возможность Таккер называет потенциалом для быстрого выхода из конвенции и главным вызовом для режима химического разоружения.

-- Но это все очень серьезно! Странно, что эти проблемы нигде не обсуждаются и не публикуются. Напротив, общественность успокоена статьями о том, что в России все хорошо с выполнением конвенции.

-- Эти вопросы, конечно, обсуждаются специалистами на международных научных семинарах и конференциях по проблемам химического разоружения. Однако широкого распространения, публикаций действительно нет. Но в декабре прошлого года по настоянию мировой научной общественности была создана Коалиция неправительственных организаций по вопросам осуществления Конвенции о запрещении химического оружия. В ней участвует и одна наша общественная организация -- Российский Зеленый Крест. Коалиция предусматривает тесное взаимодействие с ОЗХО и широкую публикацию актуальных вопросов осуществления конвенции, проведение конференций и информирование общественности через Интернет.

-- Что же нужно для выправления ситуации, укрепления Конвенции о запрещении химического оружия в будущем?

-- На мой взгляд, самым главным условием должно быть политическое решение государств-участников сохранить конвенцию как беспрецедентный и бессрочный международный договор. Вторым шагом я бы назвал совершенствование процедур конвенции в условиях современного научно-технического прогресса, каким бы трудным ни был этот путь. Сегодня мы можем говорить об эффективности конвенции на долгосрочный период, если полностью исключим опасность разработки, производства и распространения новых видов химического оружия в мире. Перечень существующих проблем таков, что есть острая необходимость привлечения к их решению мировой научной общественности.