Влияние России на происходящие в мире события в ХХ веке отнюдь не исчерпывалось соперничеством сверхдержав. Оно было многограннее и шире. Влияние имело место в обоих направлениях: не только США воздействовали на Россию, но и Россия на США. Не только на уровне личностей (ибо выходцы из России на протяжении ХХ века создали Бродвей, Голливуд, Лас-Вегас и целый ряд индустрий, в значительной мере сделав Америку такой, какой она стала), но и на уровне государств. Несмотря на колоссальные различия в принципах, на которых построены эти державы, и в реализации этих принципов, в России и США происходили сходные процессы. Причем взаимодействие двух стран было отнюдь не только противостоянием и соперничеством, как может показаться на поверхностный взгляд. Привлечение внимания к многоплановому и всестороннему влиянию России на происходившее в мире вообще и Америке в частности особенно важно в эпоху кризиса, когда вся мировая цивилизация стоит на распутье. Решение, куда идти и с какими союзниками, во многом зависит от адекватного понимания своего места в мире каждой страной.

Октябрьская революция и ее влияние на Запад. Могла ли начавшаяся с Российской империи революция охватить Запад? Когда большевики говорили о мировой революции, это не были пустые слова. Мир, в котором подавляющее большинство людей во всех странах было убеждено в "священном праве королей" править, а также в том, что "всякая власть от Бога", рухнул. Несправедливость возникшего на обломках монархий мира, в котором правит не благородство происхождения, а деньги, была очевидна. Правители европейских стран (начиная с Германии, но также и в США, в которых к концу ХХ века социальных льгот было больше, чем при коммунизме, который сулили большевики) боялись того, что революция из России, провозглашавшая отбор власти у капитала, распространится на Запад. И делали колоссальные, немыслимые до победы большевиков в России поблажки трудовому народу, лишь бы предотвратить восстание, которое сметет их. И им это удалось.

До самого падения большевизма в России семьдесят с лишним лет спустя социальные льготы во многих странах Европы давались с оглядкой на СССР. Как только СССР пал, социальные льготы во многих западных странах начали уменьшаться. Об этом с удивлением (и огорчением) говорили мне как о свершившемся факте в ряде европейских государств представители среднего класса. При этом связь между уменьшением социальных льгот в их странах и падением СССР, в котором социальная справедливость провозглашалась (возможно, и лицемерно, но во всеуслышание) главной целью системы, для собеседников была очевидна. Жестокость и лицемерие советского строя не снимали с европейских лидеров необходимости проводить социальные преобразования именно из-за существования СССР. Тем более что бесплатная медицина и бесплатное образование от школьной скамьи до университетов в Советском Союзе были реальными социальными гарантиями. Более того, медицина и образование становились бесплатными во всех государствах, на которые распространялось влияние СССР, -- от стран Варшавского договора до Кубы.

Второе пришествие интеллигенции в Россию. После 1917 года большевики сделали все возможное, чтобы уничтожить интеллигенцию. Выдающиеся ее представители -- от философов и инженеров до ученых и деятелей искусства -- эмигрировали или были насильно высланы за рубеж. Оставшиеся уничтожались: голодом (как Блок), пулей (как Гумилев), исчезнув в ГУЛАГе (как Бабель, Мейерхольд, Мандельштам). Кроме того, поскольку любое слово, даже в самой мягкой форме осуждающее правительство, грозило лагерями или расстрелом, интеллигенция начала исчезать: старшее поколение, сложившееся в Российской империи, уничтожалось или вымирало, а новые перестали рождаться. Ибо для того, чтобы стать интеллигентом, необходимы хотя бы минимальные общественные условия. Однако прошло тридцать лет, и в СССР появилась новая интеллигенция, не похожая на дореволюционную, но столь же яркая и самобытная. Как произошло это чудо?

Не претендуя на общность и глубину исследования, выскажу несколько очевидных соображений. Началом (или как минимум одним из начал) возрождения интеллигенции в советской империи, как это ни парадоксально, было создание в ГУЛАГе шаражек, ориентированных на создание атомного оружия. А затем (после уничтожения ГУЛАГа) наукоградов, число которых (как теперь, после рассекречивания, выяснилось) исчислялось десятками: масштаб, несоизмеримо больший по сравнению с лабораторией в Лос-Аламосе, созданной в США для достижения той же цели. На эксперименты не было ни времени, ни урана: бомба должна была быть взорвана с первого раза. И она была взорвана с первого раза. Что положило начало уважению советского руководства к роли теории в науке. А это в свою очередь наложило отпечаток на всю советскую науку второй половины ХХ века, на ее своеобразие и мощь. А также на второе пришествие интеллигенции в целом.

Однако ученые и "технари" -- это одно, а интеллигенция не обязательно те же самые люди. Эпизодом, положившим начало второму пришествию интеллигенции в Россию -- на этот раз в Советский Союз -- был легендарный диалог между Сталиным и Берией. Тот сообщил вождю, что в среде создателей бомбы циркулируют антисоветские разговоры. "Оставь их в покое, Лаврентий", -- будто бы сказал Сталин.

Учитывая, что отношение к России как к сверхдержаве во всем мире по сей день во многом обусловлено именно наличием у страны ядерного оружия (бомб) и средств доставки (ракет), стратегически такое неслыханное послабление себя оправдало. Были ли произнесены Сталиным эти слова или немного иные, но линия партии после смерти генералиссимуса породила советскую интеллигенцию. Мощную и самобытную силу, влиявшую на положение в стране и мире. Настолько влиятельную, что, беседуя недавно в Нью-Йорке с принадлежащими к истеблишменту не говорящими по-русски людьми, я услышал: "Cегодня интеллигенция как класс сохранилась только в одной стране мира -- в России".

Свобода слова в СССР Брежнева и Андропова была дозволена не всюду, а в специально отведенных для этого местах: на кухне, в курилке, возле пивного ларька, а также в лесу (где стукачом мог быть только дятел или доверенный друг) -- что создало уникальную культуру подтекста, стимулирующую созидание во всех областях творчества и познания. Постепенно образ мысли и жизни, при котором воображение и диалог вышли на первый план, стал нормой для всего образованного класса.

Людей этого поколения сегодня (в эпоху, когда интеллигенция как класс, влияющий на события в стране, снова почти исчез) ошибочно называют шестидесятниками. Сознательно или невольно принижая роль образованного класса (подчеркиваю: не прослойки, а класса!) в России второй половины ХХ века и его влияние на мир в целом. Ведь молодые люди в Советском Союзе превращались в интеллигентов и в 70-е, и в 80-е годы. Кроме того, аналогичный класс возник во всех странах Восточной Европы, находившихся под властью большевиков. То, что восточные немцы в целом более интересны, чем западные, -- не как профессионалы, а как личности, воспринимается с удивлением, хотя на самом деле это закономерно. То же и с современными Чехией, Венгрией, Польшей. А это колоссальное достижение СССР. Не просто недооцениваемое, а игнорируемое.

После распада Страны Советов положение интеллигенции в России стало, мягко говоря, незавидным, несмотря на расширение свободы слова. Правда, однако, состоит в том, что в других странах положение людей, которые независимо мыслят, немногим лучше. Уважение к людям интеллекта в США в начале третьего тысячелетия несравнимо меньше, чем, скажем, к тем, кто зарабатывает деньги, играя на бирже или курсах валют. В эпоху кризиса конца эры Буша это стало колоссальной проблемой в Штатах. Вдруг выяснилось, что американские дети, окончив школу, не идут ни в науки, ни в технологии. Американские университеты по-прежнему лучшие в мире, однако на факультетах физики, химии и инженерии учатся главным образом китайцы, корейцы, японцы, индийцы. Которые все чаще уезжают из США на родину, увозя с собой know how. В результате "центр тяжести" техногенной цивилизации смещается в Азию.

Симптоматично, что проблема резкого уменьшения уважения к людям интеллекта в начале третьего тысячелетия возникла в США и в России почти одновременно. Причем как проблема в РФ она была признана раньше, чем в Штатах. Опять-таки странное сходство -- восстановление лидирующего положения страны в науке и технологиях поставлено как приоритетная задача почти одновременно президентами США и России. А это колоссальный потенциал сотрудничества, важный не только для двух стран, но и для цивилизации в целом.

Молодежный протест в США и в СССР. Стиляги в Москве появились почти сразу со смертью Сталина. Когда выражать неудовлетворение властью словами было еще нельзя. А вот молча ходить по улицам, будучи одетыми не так, как остальные советские граждане, было рискованно, но возможно. Стилягам резали брюки, юбки и волосы, исключали из комсомола. То есть в середине пятидесятых одеваться не так, как все, требовало мужества. Однако за штаны-дудочки и кок на голове не расстреливали и не слали на лесоповал, что было колоссальным прогрессом.

Движение стиляг было первым молодежным протестом против происходившего в мире после второй мировой войны. Протест молодежи против существующих порядков в России опередил оный в Европе и США на целое десятилетие. В прекрасном новом российском фильме "Стиляги" (посвященном тому, как жили дедушки молодежи ХХI века) один из персонажей, приехав в Москву из Нью-Йорка, сообщает друзьям: "У меня для вас плохая новость. На Бродвее нет стиляг!" В самом деле: в пятидесятые годы стиляг на Бродвее не было. Но они появились по всей Америке -- а затем и во всей Западной Европе -- в начале шестидесятых, спустя десять лет.

Если в СССР шестидесятники были интеллигентами, пятидесятники (термин, незаслуженно неиспользуемый) были стилягами, выражавшими свой протест молча. Куда исчезли стиляги? Их уничтожила новая концепция партии и КГБ. Но не в том смысле, как это было в тридцатых. Стиляг -- как это ни парадоксально -- уничтожила дозированная свобода, что по сравнению с полным отсутствием таковой при Сталине было гигантским шагом к цивилизованности и гуманизму. После смерти "вождя и учителя" КГБ начал держать страну не кровью, а страхом. Позволяя быть недовольным в курилках и на кухнях, рассказывать анекдоты о Хрущеве и Брежневе в пивбарах и с глазу на глаз. Но при этом любое дело, сопровождаемое материальной выгодой, приравнивалось к преступлению. Сочетание возможности говорить и невозможности делать породило российскую интеллигенцию второго пришествия. Что касается стиляг, они попросту растворились в остальной массе. Ширина брюк перестала быть признаком, по которому определяли "не нашего" человека. Заговоривший стиляга превратился в интеллигента.

Пришествие интеллигенции явилось силой, противостоящей партии и порождаемой ей мертвечине. Дух вольных бесед, намека, анекдота, иронии проникал во все поры общества. Интеллигенция была системой отсчета для партработников и идеологов, официально боровшихся с ней. Известно, что Андропов обладал одной из лучших коллекций джазовых записей в стране и зачитывался самиздатом. Брежнев любил анекдоты о себе и слушал песни Высоцкого. Дети партаппаратчиков и диссидентов учились в одних и тех же вузах, проводили время на одних и тех же вечеринках, соперничали из-за одних и тех же девчонок. Высоцкий выступал не только в научно-исследовательских институтах, где его боготворили, но и перед сотрудниками КГБ, которые его преследовали: правила игры на грани безумия.

Поэт в среде образованных девушек котировался выше, чем директор завода, художник -- выше генеральского сына, доктор наук -- выше секретаря райкома, пианист -- выше обладателя автомобиля с шофером. Была создана система исследовательских институтов, охватывавшая миллионы граждан -- цифра, соизмеримая с числом грамотных русских людей в дореволюционной России. Академия наук, расширяясь почти непрерывно, стала мощной духовной силой, особенно в Москве, Ленинграде и академгородках. В стране возник способствовавший интеллектуальному созиданию мир. В котором нематериальные ценности были в тысячу раз важнее и жизненнее, чем официальные лозунги.

После полета первого спутника Америка спохватилась, обнаружив, что изучение точных наук в СССР организовано лучше, чем в США. (Кстати, в том, что касается школьного образования, это положение сохраняется до сих пор.) После чего финансирование образования и изучения точных наук в Штатах резко улучшилось. Это влияние СССР на США -- а опосредованно и на Западную Европу -- было мощным и позитивным.

Мировой финансовый кризис и его скоординированное преодоление. Распад СССР ознаменовал не только освобождение страны от идеологии, но и начало кризиса, в частности кризиса интеллигенции. Страна, освободившаяся от диктатуры, вопреки ожиданию и логике попросту наплевала на профессоров и научных работников, а также врачей, инженеров и учителей, называя тех, кто является стержнем любой цивилизованной нации, основой процветания и развития, презрительным словом "бюджетники", до перестройки отсутствовавшим в словарях. Неудивительно что интеллигенция в свободной России в поколениях, сложившихся после распада Союза, начала исчезать. Странное повторение процесса, имевшего место после большевистского переворота: условия вроде бы диаметрально противоположные -- а результат тот же. Ценности интеллигентности и порядочности, казавшиеся незыблемыми и во второй половине ХIХ, и во второй половине ХХ века, рухнули, стали вызывать в обществе иронию и неприязнь. И это неудивительно: интеллигент в мир переделов собственности, "наездов" и "крыш" не вписывается. Он органически не умеет давать взятки. Не умеет красть и быть "крутым". Он способен лишь созидать. Интеллигенты и вообще профессионалы в любой области созидания в освободившейся от большевизма России вытеснены на обочину происходящего.

Казалось бы, ну и пусть вымирают, как динозавры. Но кто будет возрождать Россию как индустриальную державу? Олигархи? Силовики? Банкиры? Чиновники? Воры в законе и над законом? Партийные функционеры? Без изменения нравственного климата и возвращения уважения к интеллигенции в России перевод экономики на технологические рельсы с сырьевых невозможен ни в какой перспективе, это же очевидно.

Состоится ли третье пришествие интеллигенции в Россию? Для этого как минимум необходимо возродить уважение к людям мысли вообще и созидателям в частности. Без возрождения уважения к интеллектуальному труду призывы перевести страну на высокотехнологичные рельсы, звучащие с самых высоких трибун, останутся заклинаниями.

Тем поразительнее, что аналогичные процессы выброса интеллигенции и вообще людей научно-технологического созидания на обочину, и опять-таки с запозданием по сравнению с Россией, начали происходить и в США. По совершенно иным причинам -- но результат тот же: резкое падение престижа создателей в любой сфере науки и технологий. Мысль о том, что преодолевать сходные проблемы России и США следует не в противостоянии, а в координации, представляется естественной.

Подведем итог. Некоторые процессы в России и Америке происходят аналогично в силу геополитических притязаний этих стран. Другим источником сходства является противостояние, эффект, напоминающий тот, благодаря которому по негативу можно восстановить позитив. В любом случае Россия и западная цивилизация -- "сиамские антиподы". Взаимодействие между ними, основанное на сотрудничестве, а не на противоборстве, может повести к прогрессу и процветанию Россию и Америку. А также Европу. И вместе с ними весь мир.

Для того чтобы это произошло, России и Западу надо избавиться от комплексов и предубеждений. Новый мир и новые отношения могут родиться, если две великие страны, бывшие сверхдержавами ХХ века, осознают, что, несмотря на различия, тесно связаны друг с другом. Сходство между цивилизациями североамериканской и русской (по сравнению, скажем, с цивилизациями Китая, Индии, Кореи, Малайзии и Японии) намного превышает различия. Взаимовлияние колоссально. В интересах обеих стран и человеческой цивилизации в целом необходимо преодолеть разделяющие барьеры. Каждой из двух великих в недавнем прошлом держав надо взглянуть на себя трезво со стороны, изменив самооценку там, где это необходимо. Исправить сделанные ошибки, подчас серьезные. И вместе со всем цивилизованным человечеством встать в первые ряды тех, кто строит новый, гармоничный и созидательный мир.

В США с приходом нового президента Обамы на самом верху открыто говорят о кризисе во всех без исключения сферах -- от образования до банковской системы и инноваций. Не вызывает сомнения, что подобную реориентацию курса следует совершить и Российской Федерации. У России нет более естественного союзника, чем Соединенные Штаты. У России нет территорий, которые надо было бы делить с США. Если же потребуется делить рынки, от этого Россия, которая не производит вообще ничего, а лишь добывает, только выиграет.

Представление о том, что в многополярном мире полюсы друг с другом должны бороться и быть врагами, является крайне опасным для страны, руководители которой думают так. Полюсы многополярного мира могут не отталкиваться, а притягиваться, не противостоять, а сотрудничать. Если Россия позаимствует у США то лучшее, что есть в этой стране, -- торжество закона в многонациональном и многоконфессиональном обществе, равенство людей не на словах, а на деле, мощное созидательное начало -- это даст нам шанс выйти из кризиса возрожденными и одновременно восстановить статус сверхдержавы. Такая стратегия будет в интересах России и всего человечества.