Анонсированная нашей газетой выставка проходит в рамках программы «Москва актуальная» в филиале Московского музея современного искусства в Ермолаевском переулке. Программа «Москва актуальная», реализуемая XL-галереей при поддержке Московского музея современного искусства, направлена на презентацию творчества известных российских художников в развитии за десять лет. Инсталляции Ирины Кориной заняли четыре этажа филиала музея в Ермолаевском переулке.

Мотивационным импульсом для создания великолепных пространственных композиций у художницы выступает желание или даже необходимость передать свое переживание зрителю, увлечь его искусственной средой, заполненной, словно заряженными частицами, эмоциональными вибрациями. Например, инсталляцией Urangst (психоаналитический термин, в переводе обозначающий первичный бессознательный страх) Корина стремилась воспроизвести естественное чувство бесконтрольной ситуации, связанное с тревогой и дискомфортом. Размещенные непрерывным рядом по полу, качающиеся, словно качели, паркетины-дощечки так и норовят подставить подножку зрителю, пока он пытается разглядеть на потолке изображение видеопроекции со скейтбордистами.

«Ночной тариф» с его переплетением толстых, гибких виниловых лиан, словно разорвавших на куски домик -- конструкцию из глянцевых панелей, провоцирует устойчивое чувство потаенной силы, несущей угрозу. При созерцании «29 трансформаций» возникает желание отвернуться от вспухших стен белого зала (наводящих на мысль о жутких природных наростах и кожных болезнях) и скоплений святящихся лампочек в углах. Инсталляции сопутствуют фотографии витрины Елисеевского магазина с искусственными продуктами: грибами, колбасой, виноградом... Меняя местами живое и неживое (природное и искусственное), Корина в «29 трансформациях» (2000) впервые обратилась к теме, ставшей для нее одной из ключевых, -- сюжету одушевления материальной среды.

Наделяя первобытной душой предметы быта, художник трансформирует представления зрителя о повседневности, расширяет узкое восприятие окружающего пространства и артефактов, «обитающих» в нем. Создается впечатление, что для Кориной не существует банальности, что поиск и ощущение счастья как раз и состоит в этом, особенном угле зрения, под которым она смотрит на мир. В инсталляции с затейливым названием «:-))» художник представляет «эмоциональные» предметы -- мебельные и настенные конструкции из дерева, пластика, труб с «рожицами», на которых роль частей лица выполняют лампочки, провода, пожарные сигнализации...

Чувство материала, его особенности и фактуры -- следствие памяти об ушедшей эпохе, переживания, сглаженного многими годами, но оставившего смутный, приятный след прожитого времени. Материал как раз и выступает связующим звеном между ощущением прошлого и сегодняшним знанием о нем. Примером может служить инсталляция «Назад в будущее». По узкому коридору в стиле хай-тек (стены в фактурном белом пластике с маленькими лампочками, установленными с определенной периодичностью) посетители попадают в крошечное пространство, обшитое не достающими до потолка деревянными панелями. Привстав на носочки, зритель имеет возможность заглянуть за панели и увидеть расположенный под потолком холст, выполненный в стилистике советской мозаики, на которой, как положено, изображены новостройки-многоэтажки, космонавты и «мирный атом». Эффектная пространственная метафора памяти свободна от идеологии и связана с детством художника.

Очевидно, для Кориной «значение» не упражнение с материалом, а то, что этот материал скрывает, -- переживание художника, формой которого выступает эмоция зрителя, лишенная того бэкграунда, что определяет чувственный путь автора. Работа Кориной -- концентрированное эмоциональное событие, единственно и точно раскрывающее ее месседж. Возможно, симпатия Кориной к бедным, фэйковым материалам -- фанерным панелям, отвратительным обоям, винилу и пластику -- объясняется именно ценностью чувственного содержания. Ее инсталляции -- это упаковочная коробка, в которой хранится эмоциональный артефакт.