Последней в череде революций 1989 года в Восточной Европе стали кровавые события в Румынии. Ровно 20 лет назад, 22 декабря 1989 года, там был свергнут коммунистический лидер Николае Чаушеску. Во главе народных выступлений стоял будущий лидер Румынии Ион Илиеску. В свое время он принадлежал к высшей партийной и государственной номенклатуре -- был министром по делам молодежи и даже секретарем ЦК Румынской компартии. Однако затем он попал в опалу, был подвергнут критике за «интеллектуализм» и переведен на партийную работу в уезды Тимишоара и Яссы.

Декабрьскую революцию 1989 года Илиеску встретил на посту директора Технического издательства. После свержения Чаушеску он возглавил совет Фронта национального спасения (ФНС), ставший временным органом власти. Ион Илиеску дважды занимал пост президента Румынии (в 1990--1996 и в 2000--2004 годах), а в настоящее время является почетным председателем оппозиционной Социал-демократической партии. В интервью «Времени новостей» 79-летний Ион ИЛИЕСКУ рассказал о причинах, характере и уроках румынской революции.

-- До сих пор в Румынии не стихают споры: что это было -- революция, государственный переворот или просто «декабрьские события 1989 года»...

-- Румынская революция стала частью более широкого процесса крушения всей системы государственного социализма. Она рухнула не из-за внешних факторов и не под атаками империалистических сил. Это была внутренняя эрозия, которая началась еще с ХХ съезда КПСС в 1956 году, с осуждения сталинизма, который скомпрометировал идею социализма.

-- Какую роль в изменениях, потрясших Восточную Европу в 1989-м, сыграл Советский Союз?

-- Тогдашний советский лидер Михаил Горбачев понял, что система рушится, что она более не конкурентоспособна в условиях беспрецедентно динамичного развития в мире и новых реальностей. Президент США Рональд Рейган запустил программу «звездных войн», и СССР больше не выдерживал гонки вооружений. Тогда Горбачев и его команда начали дискуссию об адаптации системы к новым вызовам. Перестройка в экономике и гласность как демократизация системы были сложными процессами. Пришли в движение и другие соцстраны.

Лишь Румыния оставалась бастионом консерватизма. Все попытки критически осмыслить социализм там принимали в штыки. А ведь в 1960-е годы, к концу правления Георге Георгиу-Дежа (лидер социалистической Румынии до 1965 года. -- Ред.) и в первые годы правления Николае Чаушеску Румыния, становилась самой открытой страной в социалистическом лагере. Были освобождены политзаключенные, в культуре и искусстве царила атмосфера свободы, была отменена цензура. Тогда многие интеллектуалы вступили в Компартию.

Осуждение Румынией советского вторжения в Чехословакию в 1968 году резко повысило популярность Чаушеску. Он отказался разрывать дипотношения с Израилем. Румыния первой из соцстран установила отношения с ФРГ, продолжала дружить с Китаем. В Бухарест приезжали западные лидеры -- немец Вилли Брандт, француз Шарль де Голль, американский вице-президент Ричард Никсон. В страну начал поступать иностранный капитал: «Рено» стал производить автомобили «Дачия» в Питешти, «Ситроен» -- «Олтсит» в Крайове; пришли американцы с информатикой, итальянцы с тракторами...

А потом Чаушеску увлекся корейской и китайской моделями, начал расти культ его личности. С начала 1980-х годов, когда он решил выплатить все иностранные долги, ситуация в стране резко ухудшилась. Был прекращен импорт и форсирован рост экспорта -- энергоносителей, продовольствия. Люди замерзали от холода в квартирах, стояли в очередях даже за хлебом.

И в этот момент Чаушеску решил выступить с позиции силы. В ноябре 1989 года он созвал ХIV съезд Компартии с его разнузданным культом личности. И это после падения Берлинской стены, «бархатной революции» в Чехословакии и «круглого стола» в Польше!

-- Почему в Румынии, в отличие от других соцстран, революция была не «бархатная», а кровавая?

-- Потому что у нас не было другого шанса. Вот говорят, что, дескать, у нас был заговор. Было бы хорошо, если бы так. Но все возможные заговорщики, в том числе и я, находились под усиленной слежкой Секуритате (румынская служба безопасности. -- Ред.).

Генералы Николае Милитару и Иоан Ионица попытались наладить контакт с генштабом армии (они занимались этим в середине 1980-х для свержения власти Чаушеску. -- Ред.), но на них донесли на следующий же день. Генерал Ионица скоропостижно скончался в июне 1987 года. Были какие-то письма, протесты против нарушения прав человека, но все это подавляли в зародыше. В 1987 году в Брашове произошло политическое выступление рабочих, но его жестоко подавили. 14 декабря 1989 года готовилась акция протеста в Яссах, но ее организаторов арестовали.

Так что было достаточно лишь одной искры, чтобы произошел взрыв народного гнева. И такая искра вспыхнула в Тимишоаре, где все началось с протестов против выселения реформаторского пастора Ласло Текеша. Солидарность с Текешем вылилась в народный протест против режима. Николае Чаушеску приказал подавить эти выступления с применением военной силы, и 17 декабря там стреляли в людей. А 20 декабря рабочие массы вышли на улицы, армия была вынуждена отступить в казармы, и тимишоарцы объявили свой город свободным. 21--22 декабря все это повторилось в Бухаресте. Недовольство людей было столь велико, что вызвало спонтанный взрыв протестных манифестаций.

Это было поистине народное восстание, когда организованные колонны рабочих с многих предприятий стекались к центру города, началось братание с армией. В тот же день в половине седьмого вечера, когда в бывшем здании ЦК мы, группа революционеров, составляли программу действий на ближайшее будущее, раздались первые выстрелы и автоматные очереди. Причем стреляли и по кабинету, где мы находились. Только уже к ночи в здании телевидения, которое тоже находилось под непрерывным огнем, мы закончили и зачитали обращение совета Фронта национального спасения к стране.

-- Кто же стрелял в людей?

-- Это остается загадкой. Думаю, что речь шла о структуре, подготовленной еще Чаушеску для трудных времен, для партизанских боев в городских условиях на случай оккупации страны. То есть о группе людей, очень преданных ему. Возможно, они даже не входили в структуры Секуритате.

В надежде прекратить кровопролитие мы прибегли к чрезвычайному революционному суду над четой Чаушеску. Действительно, после их расстрела 25 декабря стрельба сразу прекратилась. Конечно, идеально было бы организовать нормальный судебный процесс над диктатором. Но тогда это было невозможно.

-- Позднее появились многочисленные спекуляции о причастности к событиям в Румынии СССР...

-- Действительно, совет ФНС называли агентами Москвы, говорили, что мы якобы призывали Советский Союз ввести свои войска, чтобы покончить с кровопролитием. Но это глупость. Позже я узнал из книги «На самом высоком уровне» американцев Майкла Бешлосса и Строуба Тэлботта, что 24 декабря тогдашний госсекретарь США Джеймс Бейкер официально обратился через посла в Москве Джека Мэтлока в советский МИД и сообщил, что США не имели бы ничего против военного вмешательства СССР в Румынию с целью наведения там порядка. Реакция советского министра Эдуарда Шеварднадзе была очень резкой. Он сказал, что со стороны американцев это «подлость», что они хотят втянуть СССР в военную авантюру, и провел параллель с тогдашним вторжением США в Панаму. По его словам, речь шла о принципиальной политике СССР -- не вмешиваться больше в дела соцстран.

-- Если оглянуться на прошедшее двадцатилетие, как вы оцениваете эволюцию страны? Многие румыны в ходе социологических опросов говорили, что она движется в неправильном направлении, а некоторые вообще ностальгируют по временам Чаушеску...

-- Румыны хотят возвращения не к временам Чаушеску, а к уровню жизни, который тогда существовал и который теперь для многих недоступен. Оплата коммунальных услуг составляла около 30%, теперь же она подчас съедает весь месячный оклад. Так называемая социальная защита почти исчезла. Рынок привел к образованию резких контрастов между богатыми и бедными. Единственной платформой объединения всех политических сил Румынии стала программа интеграции в евроатлантические структуры.

К сожалению, в последние пять лет политический диалог в обществе прервался. Президент Траян Бэсеску -- это тип недемократического авторитарного лидера. Возможно, он усвоил этот стиль, когда командовал экипажем морского судна. С этой точки зрения последние пять лет потеряны. Посмотрим, что принесет его второй президентский мандат...

-- Как развивались в минувшие 20 лет отношения Румынии с Россией? Они могли быть более тесными?

-- Да, конечно. Имели место полезные контакты, но на эти отношения наложили отпечаток предрассудки, прежде всего со стороны некоторых политических сил Румынии. Речь идет об исторической неприязни румын по отношению к русским из-за того, что Россия когда-то оторвала Бессарабию, а затем и Северную Буковину (нынешняя Черновицкая область Украины. -- Ред.). Сыграл свою роль и нерешенный вопрос о румынском золотом запасе, переданном Румынией России на хранение в 1916--1917 годах.

Обе стороны должны освободиться от исторических комплексов и проявить реализм. Ведь все мы движемся в направлении единой Европы, где изменится и значение границ. У Польши и Венгрии тоже были исторические проблемы с Россией, но они все это время прагматично и активно развивали экономические и культурные отношения с Москвой. У нас же отсутствовала мудрость, и это прежде всего следствие давления консервативных сил в политической жизни Румынии. В политике нельзя руководствоваться чувством неприязни. Но и Россия могла бы проявить больше понимания.

Впрочем, сейчас ситуация еще сложнее. Юг Бессарабии и Черновицкая область принадлежат Украине. Неприязненные чувства, связанные с историей, у украинцев проявляются еще сильнее. С ними гораздо труднее вести диалог. Например, по вопросу о разграничении континентального шельфа в Черном море мы вынуждены были дойти до Международного суда ООН в Гааге.

-- А если бы на недавних президентских выборах в Румынии победил не Траян Бэсеску, а лидер вашей Социал-демократической партии Мирча Джоанэ -- отношения с Россией улучшились бы?

-- Думаю, да. Он имеет опыт дипломатической работы. Для него характерна открытость, интеллектуальная подготовка у него иная, чем у Бэсеску, чье политическое мышление примитивно. Правда, жизнь преподносит сюрпризы -- она может чему-то научить нынешнего президента.

Но у меня вызывает озабоченность окружение Бэсеску. Эти озлобленные интеллектуалы вместо того, чтобы раздвинуть его умственный горизонт, только подпитывают в нем то, что не нужно. Сейчас, спустя 20 лет, он открыл для себя антикоммунизм! Что за смелость осуждать в особом документе коммунизм, когда тот уже не существует и не представляет никакой угрозы. Грош цена такому документу! Подлинное осуждение коммунистической системы осуществила румынская революция, приведшая к ее падению.