У отечественного оборонно-промышленного комплекса было множество федеральных целевых программ. Например, «Реформирование и развитие оборонно-промышленного комплекса (2002--2006 гг.)», «Национальная технологическая база на 2002-2006 годы», другие им подобные. Однако выполнение этих ФЦП нельзя назвать успешным. Исправить положение решили с помощью федеральной государственной программы развития оборонно-промышленного комплекса на период 2007--2010 годы (ФГП-2010). Обретя государственный статус, ФГП-2010 должна обеспечить выполнение государственной программы вооружений на 2007--2015 годы (ГПВ-2015), включая развитие новых технологий и создание мощностей для серийного производства образцов и систем вооружения.

Напомним: первая российская государственная программа вооружения на 1996--2005 годы была провалена через год после утверждения, вторая -- на 2001-2010 годы, а также «действующая» ГПВ-2015 практически сорваны после их утверждения. Но провал ГПВ-2015 руководство оборонного комплекса, видимо, пытается закамуфлировать посредством ее объединения с разрабатываемой ГПВ на 2011--2020 годы в единую программу. Естественно, со значительным продлением срока завершения работ.

Причин срыва ГПВ много, но одну из главных вскрыл недавно начальник вооружения вооруженных сил -- заместитель министра обороны Владимир Поповкин. Он обнаружил, что ОПК не может создавать перспективные системы оружия из-за отсутствия современного парка станков и передовых технологий. Такое положение заставляет Россию закупать станочный парк для предприятий ОПК за рубежом. Надеяться на отечественное станкостроение не приходится, так как сегодня его производство упало до уровня конца 1930-х годов.

«Открытие» Владимира Поповкина свидетельствует о том, что все вышеперечисленные программы по развитию ОПК практически ничего не дали оснащению отечественной промышленности современным технологическим оборудованием. Поэтому реализуемость ГПВ-2015 и поставлена под сомнение. Во всех государственных программах вооружения изначально заложено несоответствие объема работ современной производственно-технологической базе ОПК. Такое положение стало, видимо, следствием методов управления оборонно-промышленным комплексом Минпромторгом и Военно-промышленной комиссией (ВПК) при правительстве РФ.

Необходимость закупки зарубежных станков обусловлена серьезным отставанием в развитии российского машиностроения, важнейшая отрасль которого -- станкостроение. Без него не могут развиваться тяжелое, энергетическое и транспортное машиностроение, судостроение и автомобильная промышленность, тракторное и сельскохозяйственное машиностроение, строительная и дорожная промышленность и, конечно, оборонка.

Развитию российского станкостроения препятствует практически непреодолимый кризис электронной промышленности, отрицательно влияющий на создание электронной начинки станков и АСУ ТП. Нашим высокопоставленным чиновникам давно пора усвоить истину: станкостроение должно развиваться быстрее, чем машиностроение. Существует даже стратегия развития станкостроительной отрасли до 2015 года, разработанная в 2006 году, а новых станков в ОПК все нет. Провести масштабную замену станочного парка ОПК не может. Такая ситуация продолжается уже много лет. Минпромторг не выполняет обязанности по разработке, производству и поставкам в армию современных вооружений.

Отставание отечественного станкостроения в сфере ОПК ощущалось еще в советские времена. Министр машиностроения СССР Вячеслав Бахирев, отвечавший за производство боеприпасов, взрывчатых веществ, порохов и ракетных топлив, для приобретения опыта и внедрения новых технологий закупил за рубежом автоматизированную линию станков для производства отечественных высокоточных артиллерийских боеприпасов (ВАБ) -- они требовали более совершенных технологий. Благодаря этим закупкам на одном из заводов был создан цех по производству ВАБ.

Но сделку сопровождали неожиданности. Зарубежная фирма- поставщик давала гарантию на 20 лет, но накладывала ограничения, невыполнение которых лишало СССР гарантии. Это, в частности, повышенные требования к советским специалистам, которые должны были обслуживать поставляемое оборудование. От них требовался большой объем знаний по электронике, автоматике, программированию, гидравлике и так далее. По требованию фирмы группа советских инженеров прошла полугодовой курс обучения с экзаменами, после которых они получили допуск к работе.

Двадцатилетняя гарантия снималась и в случае отказа заказчика ознакомить с чертежами ВАБ для контроля настройки станков силами зарубежной фирмы. Пришлось выполнить и это условие.

Интересно, как оценивает сегодня подобную ситуацию Владимир Поповкин. Все же знакомить зарубежные фирмы с конструктивными характеристиками новых образцов вооружения вряд ли допустимо. Более того, однажды зарубежные партнеры могут прекратить поставку запчастей и ремонт станков. А в случае военных конфликтов из-за специальных электронных «закладок» зарубежное станочное оборудование может просто прекратить работать.

Автоматизированная линия по производству высокоточных артиллерийских боеприпасов, приобретенная стараниями советского министра Бахирева, по названным и другим причинам прекратила свое существование. Таков наш опыт по приобретению нового зарубежного оборудования. Кроме того, сегодня не сняты запреты на ввоз в Россию передовых технологий. А то, что в последнее время нами импортируется, нельзя назвать самым передовым, хотя оно и дорого стоит.

При формировании государственной программы вооружения Минобороны не смогло оценить действительное состояние станочного парка, который, увы, не способен производить новые вооружения. Закупка станочного парка за рубежом -- тупиковый путь. Кроме того, военное ведомство до сих пор не может определиться с обликом вооружения нашей армии.

Российские военные с помощью компьютерного моделирования провели анализ гипотетической конфликтной ситуации и получили результат: через две недели после начала возможной войны с НАТО наш ОПК будет не способен обеспечить восполнение ожидаемых потерь и накопить войсковые запасы (боеприпасы и техника) для ведения боевых действий дальше.

Минобороны сообщило о начале формирования очередной государственной программы вооружения. При этом провозглашается ориентация на формы и методы вооруженной борьбы, характерной для XXI века. Замечу, что все это было опубликовано восемь лет назад в известной книге Владимира Слипченко «Бесконтактные войны». Создается впечатление, что с содержанием этой книги руководство Минобороны познакомилось только вчера. В новой ГПВ важнейшая задача в области технического оснащения -- определение облика вооружения, соответствующего характеру войн нового поколения. Получается, что в предшествующих трех ГПВ этот облик не был определен.

С переходом вооруженных сил на новую структуру огневые средства дивизии (артиллерия, ПВО и др.) передаются в бригаду. Численность дивизии -- 13 тыс. военнослужащих, бригады -- 5 тыс. То есть значительно повышена концентрация огневых средств в воинском формировании. Но эти бригадные огневые средства старые и не соответствуют требованиям бесконтактных войн шестого поколения.

Для выполнения новой ГПВ предполагается до 2015 года завершить в полном объеме оптимизацию структуры ОПК «с учетом реальных задач обеспечения обороны и безопасности государства». То есть вновь оптимизируется структура ОПК, хотя давно пора не структурой заниматься, а перевооружать предприятия оборонки новым оборудованием и обеспечивать высококвалифицированными специалистами.

Минобороны определило приоритетные направления развития ОПК: создание крупных научно-производственных интегрированных структур, обеспечение высокой конкурентоспособности, наращивание научно-технического и производственно-технологического потенциалов, форсирование технического перевооружения, интенсификация инновационной деятельности, развитие экспортного потенциала, кардинальное решение проблем обеспечения качества. Как хорошо знакомы эти ничем не подкрепленные формулировки, которые в различных документах повторяются в течение последних десяти лет! Очередная ГПВ, ФЦП, ФГП вызывает у российского налогоплательщика состояние, определяемое пословицей: «Свежо предание, да верится с трудом».

В ОПК более двух третей станков отработало по два срока и требует немедленной замены. При нынешних темпах обновления станочного парка вряд ли это случится в XXI веке. Закупка импортных станков не позволит переломить кризисную ситуацию, так как 90% производственных мощностей укомплектованы отечественным оборудованием.

Оценивая общее состояние ОПК в условиях кризиса, один высокопоставленный чиновник заявил: хотя оно остается непростым, ситуацию удалось стабилизировать. Такая характеристика не соответствует действительности, она маскирует продолжающийся кризис. Более того, она спровоцировала руководство страны на выдвижение невыполнимых требований по дооснащению армии современными вооружениями, доля которых к 2020 году должна составить 80%. Вряд ли это случится.

Для качественного переоснащения армии и флота необходимо увеличение объемов ежегодных поставок до 8% от существующего количества. Но российский ОПК не способен обеспечивать увеличение до уровня даже 5%, а 8% -- это нереализуемая мечта. Реальность такова: за прошедшую пятилетку современных образцов вооружения в российской армии уменьшилось на 10%, а их оставшаяся доля теперь лишь 10%.

Не разобравшись всерьез со станкостроением, нельзя осуществить перевооружение армии и флота.