Иэн Макьюэн. «Искупление». Перевод Ирины Дорониной. М.: «Эксмо», «Домино», 2008.

У режиссера Джо Райта теперь появились все шансы прославиться в качестве экранизатора великих британских романов. Картина «Искупление», снятая по книге Иэна Макьюэна, уже получила «Золотой глобус» за лучший фильм года и теперь претендует на «Оскара» в семи номинациях. Прежде Джо Райт уже заслужил благодарность любителей английской словесности, адаптировав для экрана «Гордость и предубеждение».

У русских читателей благодаря господину Райту появилась счастливая возможность заполучить переиздание блестящего романа Макьюэна, который уже выходил три года назад в издательстве АСТ, но каким-то смешным тиражом и без достойной рекламы. Между тем «Искупление» -- лучшее на данный момент произведение действующего британского классика, который не получил за него в 2001 году честно заработанного Букера лишь потому, что ему его поторопились дать двумя годами раньше.

Сюжет романа раскачивается лениво и неспешно. Действие начинается в 1935 году в викторианском поместье близ Лондона. Тем, кто имеет вкус к английскому стилю первой половины прошлого века а-ля Вирджиния Вульф, первые страницы «Искупления» доставят почти физиологическое удовольствие. Макьюэн детально прописывает пейзажи, натюрморты и жанровые сцены, чья красота и безмятежность должны соперничать с прерафаэлитской живописью. События, происходящие в этом нагретом солнцем доме, увидены глазами маленькой тринадцатилетней девочки. Брайони -- начинающая писательница. Безудержная подростковая фантазия искажает светлые и радостные события, происходящие в ее семье. Став случайной свидетельницей любовных переживаний своей старшей сестры, девочка на свой манер толкует происходящее. В результате жестокого наговора возлюбленный Сесилии обвиняется в изнасиловании несовершеннолетней и оказывается за решеткой.

Первая часть «Искупления», в которой собственно и завязывается сюжет, «нарисован» Макьюэном так вкусно и подробно, что режиссеру Райту фактически досталась готовая раскадровка. Тем не менее, чтобы правильно понять мотивы героев, стоит сперва прочитать роман. История о том, как тринадцатилетняя девочка, увлеченная сочинительством, оклеветала возлюбленного родной сестры, у Макьюэна прозвучала как конфликт между реальным миром и литературной условностью. В руках же талантливого режиссера Джо Райта -- как случайный выверт извращенного детского воображения. Потому что на экране физически невозможно продемонстрировать ту литературную логику, которая в финале выливается в шокирующее открытие: «Искупление» -- отнюдь не честная психологическая история про преступление и последующие муки совести.

У Макьюэна в конце становится абсолютно понятно, что все изложенное выше -- лишь продукт литературного творчества юной девицы, которая выросла в большую писательницу, к тому же страдающую проявлениями старческого слабоумия. Создатели фильма выбрали более облегченный вариант, отделив реальность от вымысла: дескать, так было на самом деле, а вот что героиня придумала впоследствии. Поэтому глаза зрителя наполняются слезами сострадания (мол, как трагично все вышло), а читатель себя чувствует цинично обманутым. Потому что в романе никакого «на самом деле» нет. Нет героев, достойных сострадания, есть только литературные персонажи, которыми автор (в свою очередь сам герой книги) вертит так, как ему вздумается.

Смешно, что сам Иэн Макьюэн в связи с выходом «Искупления» был замешан в громком литературном скандале. Ему вменялось в вину использование в романе прямых цитат из мемуаров некой Люсиллы Эндрюс под названием No Time For Romance («Нет времени на отношения»). В процессе судебных разбирательств выяснилось, что основная сюжетная линия романа основана на подлинном историческом материале. Говоря простым языком,то, что Макьюэн выдал за «роман в романе», то есть дважды выдумку, оказалось документально зафиксированной реальностью. От такого поворота событий голова может закружиться. За обвиненного в плагиате Макьюэна тогда вступились всем миром, так что дискуссия на тему аморальности любого литературного творчества переместилась с последних страниц романа прямиком в здание суда.