Тони Старк (Роберт Дауни-младший, патентованный буян и, пожалуй, самый недооцененный и талантливый лицедей конца прошлого века) торгует оружием, спит с самыми красивыми девушками мира и никогда не откажется от лишнего коктейля. Но в какой-то момент в стране очень третьего мира он попадает в засаду, практически расстается с жизнью... и, как это водится во вселенных, придуманных авторитетнейшей компанией по производству комиксов Marvel, превращается в супергероя. Он сооружает себе супердоспехи (помимо прочих качеств всевышний не обделил Старка острым изобретательским умом) и превращается в Железного человека -- ландскнехта добра с очень большими кулаками, способностью летать, что твой МИГ, и изничтожать злодеев, тем более что в них недостатка не наблюдается. А главный из них -- конкурент Старка по смертоносному бизнесу Обадиа Стейн (Джефф Бриджесс, совершенно неотразимый с наголо побритым черепом).

В какой-то момент возникает (и, право, не отпускает до конца просмотра) ощущение, что именно «Железный человек» станет в результате тем самым, давно чаемым многими идеалом странного, в сущности, жанра «кино по мотивам комиксов», которого прогрессивная общественность дожидалась все эти годы. Исполнено все более чем блистательно. И если «Железный человек» побьет надлежащие кассовые рекорды -- за него можно будет порадоваться абсолютно искренне и с чистым сердцем. Но существует еще один аспект этого балагана, заставляющий отнестись к нему немного серьезнее.

Несмотря на то что фильм обладает всеми необходимыми составляющими привычного развлекательного зрелища (к которым относятся и череда трагикомических помощников главного героя, и неизбежная -- в данном случае, впрочем, достаточно платоническая -- линия отношений Железного со своей верной секретаршей и помощницей со смешным именем Пеппер Поттс, которую играет Гвинет Пэлтроу, и моменты, когда супергерой остается наедине с самим собой и начинает безудержно рефлексировать -- этакий потешный психоанализ), с экрана неумолимым железным потоком несется сплав идей, которые чуть более разбирающиеся в политике люди назвали бы правыми и были бы правы. Сама идея сделать основным персонажем кукольно-трансформеровской комедии представителя военно-промышленного комплекса (к слову, в кои-то веки обидно, что на роль Железного человека не приглашен по обыкновению невыносимый Николас Кейдж -- повтори он в комиксовых реалиях одну из лучших своих ролей -- Юрия Орлова в «Оружейном бароне», мог бы выйти толк) наводит на вполне определенные мысли. И явно не случайно сцена, в которой Старк кует свои высокотехнологичные причиндалы, напрямую рифмуется с каноническим зачином «Конана-варвара», когда «во времена, что и не снились теперь никому» постигался секрет стали (и молот точно так же ударяет по наковальне, и сталь плывет вулканической лавой в отведенные ей формы, и... впрочем, сами увидите). А если все это происходит бессознательно (как ни крути, но странновато заподозрить режиссера Джона Фавро, создателя «Затуры» и «Эльфа», в почитании ницшеанской классики Джона Милиуса), так тем и лучше. Значит, в пространствах сверхдорогого даже по голливудским меркам блокбастера (бюджет «Железного человека», по официальным данным, составляет 186 млн условных единиц) начинается выплавка нового, а на самом деле никогда никуда не девавшегося архетипа. Когда карикатурный «человек -- летучая мышь» превращается в Темного рыцаря. Когда Супермен превращается из смазливого летуна в обтягивающем трико в истинного спасителя человечества. Когда, наконец, мусорная эстетика комикса -- книжки с подписанными картинками -- обращается новыми скрижалями. Поп-культура в определенный момент начинает заменять культуру просто. И если это происходит таким образом, как в «Железном человеке», -- за это можно только порадоваться. А всем скептикам -- точно так, как это делает миллионер, бонвиван и в конечном счете самый лучший человек на земле Тони Старк, -- стоит показать вытянутый перед собой средний палец. Облаченный, понятное дело, в броню. Лебединая сталь в облаках -- вперед! Секрет стали почти что разгадан.