Учрежденная в прошлом году фондом «Артхроника» и Deutsche Bank премия Кандинского -- самая респектабельная в России награда в области современного искусства. Главный приз, «Проект года», составляет 40 тыс. у.е.

Прошедшая в среду на «Винзаводе» церемония награждения ознаменовалась скандалом. После объявления критиком Борисом Гройсом имени главного победителя, Алексея Беляева-Гинтовта, лауреат прошлогоднего Кандинского Анатолий Осмоловский вскочил с места и, заглушая попытки Беляева-Гинтовта сказать благодарственную речь, громко скандировал «Позор!». Осмоловского, а также молодых социалистов из группы «Что делать?», устроивших перед зданием «Цех белого», где проходила церемония, пикет с плакатами антифашистского содержания, понять можно. Господин Беляев-Гинтовт последовательно отстаивает и в жизни, и в творчестве ультраправые взгляды. Он председатель Евразийского союза молодежи, поборник идей Александра Дугина, почитатель газеты «Завтра» и православного журнала «Русское небо». Он приверженец сильной власти (в нынешнем политическом курсе Путина--Медведева его все устраивает), милитаристской эстетики, державной риторики, тоталитарной архитектуры и сусального золота в живописи. Сторонники гуманистической левой идеи прямолинейно, но внятно называют Беляева-Гинтовта фашизоидом. Работы его -- рецидив петербургского неоакадемизма, движения, идеологом которого был покойный Тимур Новиков. Ироническое поначалу томление по Большому стилю и возрождение классики постепенно мутировало у «новых академиков» в «новую серьезность», совпавшую с нешуточным возрождением фундаменталистских настроений в обществе и официальной политике. Беляев-Гинтовт печатает большие композиции на холсте с монументальными плакатными образами, рельефно проявленными в сверкании сусальных золотых фонов. Обезличенный из-за особого сверхконтрастного приема печати переведенных на холст фотографий народ слушает речь Сталина 3 июля 1941 года (картина «Братья и сестры»). На вершине иофановского Дворца Советов стоит Аполлон-мусагет. В смелых ракурсах вдвигаются на зрителя мухинские «Рабочий и колхозница»... С художественной точки зрения это впечатляет как удачный дизайн кабинетов у рассекающих на джипах, встроенных в вертикаль бизнесменов или летающих в милицейских эскортах с мигалками госчиновников. Именно дизайн -- потому что авторский стиль намеренно стерт, обезличен, картинка трафаретная, клишированная. На проходившей в галерее «Триумф» персональной выставке (которую и номинировали) скучно стало через несколько минут. Удивительно, но главное недоразумение вызывает то, что, несмотря на поэтизацию силы и власти, в работах господина Беляева-Гинтовта почти совсем нет энергии, прочувствованной эмоции. Это именно что декоративная мумификация державности.

Вопрос: как же такой художник с такой репутацией победил в международной, неангажированной госструктурами России премии, оставив позади умного левого Дмитрия Гутова и классика современного искусства, тончайшего и остроумнейшего демистификатора того самого державного дискурса Бориса Орлова? Чтобы попытаться ответить на него, обратимся к другим лауреатам премии в иных номинациях. За медиапроект премию в десять тысяч у.е. получила исповедующая анархизм группа П.Г. с «Установкой мобильной агитации». В инсталляции пародируется как раз то, чему поклоняется господин Беляев-Гинтовт: Россию завоевал Китай, премьер-министр повешен, его собаку жрет узкоглазый в панаме, другой насилует Ксению Собчак... Лучшим среди молодых выбрана Диана Мачулина. К ее работе у меня отношение очень субъективное, ведь холст «Труд» был сделан для подготовленной теоретиком современного искусства Александром Евангели совместно с вашим обозревателем выставки «Невидимое различие» об обманках и анаморфозах в молодом российском искусстве. Так что в данном случае моя радость по поводу победы Мачулиной понятна. На холсте «Труд» воспроизведена фотография, за которую была уволена часть редакции газеты. На фотографии зафиксировано заседание членов ЦК КПСС. Горбачева с трибуной путем монтажа и ретуши переставили в центр, но часть головы с прежнего места заретушировать забыли. Так эта голова и осталась лежать как сюрреальный символ «суеты сует» на трибуне у рук Терешковой. Диана мастерски воспроизвела стертую газетную фактуру, включая выцветшие от времени пятна на странице. Речь опять о политике, только художница обращается к ней не как к ангажированному некой идеей актуальному высказыванию, но как к архивному документу, даже кунсткамерному раритету, способному увлечь уже археологов культуры.

Что же получается? Все три победителя выбраны «по политическому» принципу. Причем позиции условно можно определить так: анархист, фундаменталист, архивист. Остается предположить, что именно эти понятия и увлекли жюри более, нежели какое-то там искусство. Премия стала поводом разобраться с политической стратификацией российского общества, в котором приятные ностальгические экспедиции в мифологию и быт советского прошлого причудливо срастаются с явным уже теперь (и архетипическим для слабых, закомплексованных государств) желанием сильной руки и порядка, оттеняемым призраками перманентного русского бунта. Малоаппетитная картинка выходит. Но честная.

Трое из шести членов жюри -- иностранцы. Председатель -- куратор Национальных музеев Франции Жан-Юбер Мартен. Судя по тому, что ставки были сделаны на политику, собственно современное российское искусство западным профи все еще мало интересно.