Вся жизнь человека обставлена и регламентирована разного рода инструкциями. Они встречаются в госучреждениях, на транспорте, в больницах, на противопожарных щитах, в отделениях банков, в коробках с бытовой техникой, да мало ли где еще. Составлены эти творения людьми с разным уровнем интеллекта, имеющими различные побудительные мотивы, в том числе и банальный чиновнический -- оградить себя от ответственности: как бы чего не вышло.

Есть в этих документах рациональное зерно, но много и пустого, никчемного текста, иногда просто оскорбительного для читающего. Инструкции -- это вид параллельной скучной литературы. В последнее время я прочитал много официальных наставлений. Например, как воспитывать патриотов, как собирать в армию призывников. Как правило, подобные творения не живое руководство к действию, а своего рода предохранитель для высокого чина: я же требовал, предупреждал, а имярек не выполнил. С него и спрос.

Должен, однако, признать, что есть и Инструкции -- именно так, с большой буквы. Первое, что приходит на ум, -- Наставление по производству полетов. Летчики говорят, что оно написано кровью: пренебрежение буквой этого документа грозит катастрофой. В связи с этой «кровавой» инструкцией вспомнил я другую подобную, предназначенную для употребления только в одном месте нашей огромной земли. О ней рассказал мне знакомый офицер, который служил на острове Грем-Белл архипелага Земля Франца Иосифа. Там дислоцировалась радиолокационная рота ПВО, и еще был запасный ледовый аэродром с нехитрой инфраструктурой. В не столь давние и не лучшие для армии годы его закрыли.

Вырваться с Грем-Белла на Большую землю хотя бы на несколько дней было великим счастьем. И хотя моему знакомому однажды такая возможность представилась, летел он без радости, поскольку миссия его была печальной -- сопровождать цинковый гроб с телом своего подчиненного. Солдата задрал белый медведь. Предстояли похороны на родине погибшего -- в Вологодской области. Мой знакомый был удручен: как повести себя, как смотреть в глаза родителям, которые, и это понятно, не внемлют никаким объяснениям? А объяснить можно было только так: погибший нарушил инструкцию...

На этом острове среди Ледовитого океана зимой даже в полдень можно видеть звезды. Необычайно яркие, с колеблющимися иглами лучиков, они круглые сутки висят в черном небе. Офицеры ходили на службу, закинув за плечо автомат и взяв в руки мощный электрический фонарь. Предосторожности были вызваны частым появлением в поселке белых медведей. Люди на острове менялись, оставляя своим сменщикам жуткие истории о съеденных медведями несчастных поселенцах. Таких случаев за многие годы существования точки действительно было два-три. Истории эти воспринимались новичками не более как устные предания с неизбежным сгущением красок, а то и просто как выдумки досужих людей. Это, конечно, расхолаживало, притупляло чувство опасности.

Царь белого безмолвия, как иногда образно называют белого медведя, появляясь в пределах военного городка, вел себя мирно, довольствовался украденной едой. Однажды мой товарищ с женой долго не могли выйти из своего обложенного кубиками спрессованного снега жилища в виде большой бочки -- по крыше тяжело ступало огромное животное. Как рассказывал мне товарищ, вблизи белый медведь выглядит жутко. Маленькие кругляшки глаз сквозят пустотой, скошенный, без лба, череп предполагает крайне ограниченное число инстинктов. Вместе с тем медведь по-своему хитер, даже коварен. Карауля у полыньи рыбу или нерпу, он прикрывает лапой единственное свое темное пятно -- нос -- и сливается со снегом. Будто и нет его.

В военном городке существовала жесткая инструкция: одиночные хождения куда бы то ни было зимой запрещены. Прежде чем выйти из помещения, необходимо было позвонить на конечный пункт маршрута, чтобы там знали и ждали, а то и вышли навстречу. Погибший солдат инструкцию нарушил, вышел из автопарка один... Как потом установили, прошло двенадцать минут с момента, как он переступил порог, и до того, как медведя убили. Уложил его прапорщик, командир взвода, причем мастерски -- одним выстрелом.

Знакомый показывал мне фотографию. Ее вполне можно отнести к разряду «не для нервных». В свете прожектора на снегу лежит человек в меховой технической куртке. Черты лица смазаны чудовищным гребком когтистой лапы, осталась кровавая маска. Вывороченные внутренности застыли на морозе колом. Почти не выделяются на снегу (разве что тенями) голые обескровленные ноги -- валенки слетели, пока зверь тащил добычу.

Смерть молодого человека ужасна и нелепа. Почему-то не хотелось думать, что случилась она именно из-за нарушения сухой инструкции. Вовсе не хочу заниматься морализаторством, да и случай не тот. Но никогда раньше я не ощущал так остро силу текста, написанного, без преувеличения, кровью. Что любопытно, на этом же острове существовала другая, не менее жесткая инструкция: стрелять по занесенному в Красную книгу белому медведю можно лишь с расстояния не более пяти метров. То есть когда опасность очевидна.

Как рассказал мой товарищ, эта вторая инструкция появилась после нашумевшего процесса над одним большим военачальником, который руками услужливых подчиненных, а то и самолично вел интенсивный отстрел редких животных. Его прельщали экзотические белые шкуры, увенчанные мертвой клыкастой головой. Одна могла покрыть пол вместительного кабинета. Чиновный охотник слал их и своим покровителям. Браконьеров судили, взыскали с них большие суммы. А побочным результатом стала инструкция. И все бы хорошо, если бы не одно обстоятельство, в документе почему-то не учтенное: прыжок медведя достигает восьми, а то и десяти метров. То есть в два раза превышает расстояние, оговоренное в инструкции. Опьяненный кровью медведь не знает правил и инструкций. И я думаю, что было бы, если бы убивший в конце концов медведя-людоеда комвзвода не нарушил инструкцию.

Может быть, завести другую Красную книгу, куда заносить глупые инструкции. Но, похоже, вымирание им не грозит. Удивительно живучи они и быстро плодятся.