Накануне Всемирного дня защиты детей спикер Госдумы Борис Грызлов постарался доказать, что вверенная ему фракция «Единой России» заботится о подрастающем поколении не от даты к дате, а планомерно и постоянно. «Важно не только стимулировать рождаемость, но и заботиться о тех детях, которые уже родились», -- заявил вчера журналистам г-н Грызлов. И напомнил, что именно усилиями парламентского большинства принимались в улучшенном виде пришедшие из правительства законы о материнском капитале, о компенсации части родительской оплаты за детские сады, а также о значительном повышении детских пособий. Как подчеркнул спикер, «дополнительные стимулирующие меры направлены на обеспечение приоритета именно семейного воспитания -- семью для ребенка ничто не заменит». Однако он почему-то не упомянул еще один законопроект, внесенный в Думу месяц назад и уже вызвавший бурную реакцию защитников прав детей. Правозащитники, которые даже выступили недавно с открытым письмом против положений законопроекта, полагают, что этот документ опровергает слова г-на Грызлова, поскольку содержащиеся в нем предложения способны существенно усложнить передачу в семьи детей из приютов.

Проект закона «Об опеке и попечительстве» по идее должен запустить не только реформу органов опеки, но и вывести на принципиально иной уровень сами взаимоотношения государства и детей, оставшихся без попечения. Однако, устанавливая единые для всех страны стандарты профилактики социального сиротства, документ совсем не упоминает уже хорошо зарекомендовавшие себя методы. В частности, в качестве единственной формы устройства маленьких детей в семьи в законопроекте значится опека. Следовательно, вне закона оказывается другая форма -- патронат.

Директор детского дома №19 Мария Терновская определяет патронат как «институт профессиональных воспитателей». Сам детдом фактически перепрофилирован в центр семейного устройства, который работает с ребенком и с семьей до и после устройства. «У детей, которые остаются без родителей, есть особенности и проблемы, это требует определенного профессионализма от родителей. Кроме того, будущих родителей надо готовить, одной любви недостаточно. Поэтому при устройстве детей в семью возникают две равноправные стороны: приемные родители отвечают за жизнь и здоровье ребенка, мы же помогаем решить проблемы, которые неизбежно возникают у приемных родителей. Мы помогаем избавить семьи от беготни по инстанциям, помогаем вылечить, ищем врачей, помогаем пройти период адаптации, а потом выбрать форму обучения, -- рассказала г-жа Терновская. -- То есть мы передаем ребенка, но наши отношения на этом не заканчиваются, мы продолжаем следить за его судьбой, возникает особый вид правоотношений».

Сейчас детский дом фактически уже не приют для сирот, а некий, по выражению г-жи Терновской, «социальный комбинат». «Неустроенных» детей в детдоме №19 осталось всего шесть, остальные 130 живут в семьях патронатных воспитателей, с которыми заключены договоры, под присмотром 70 специалистов -- психологов и социальных педагогов. Причем в отсутствие юридической базы, но при наличии огромного спроса на консультации и подобные услуги, вокруг этого детдома концентрируются те, кто усыновил детей в других местах, и те, кто только хотел бы взять ребенка на воспитание.

Правозащитники, в числе которых и уполномоченный по правам человека в России Владимир Лукин, считают, что как раз такие заведения и реализуют сегодня пожелания первых лиц государства, настаивающих на «приоритетах семейного воспитания». Однако в законопроекте такой опыт конкретных учреждений не учитывается -- готовившие его депутаты из комитета Госдумы по делам женщин, семьи и молодежи предлагают создавать некие «подразделения» при органах опеки и попечительства, которые будут выполнять «функции по выявлению лиц, нуждающихся в установлении над ними опеки и попечительства, подбору и подготовке граждан, желающих стать опекунами». «Допустим, вы хотите взять ребенка из детского дома, -- отмечают правозащитники в открытом письме, отправленном в том числе и в Госдуму, -- но вы не юрист, не психолог, не соцпедагог, не очень хорошо представляете, как простроить контакт с кровной мамой, что делать, если ребенок будет вести себя агрессивно или не будет вас слушать, что делать, если опускаются руки и хочется все бросить. Возьмете ли вы ребенка, если вам, что следует из проекта нового закона, никто не обязан помогать в его воспитании, и только вы один, а не профессиональная служба, не орган опеки, будете нести всю ответственность за это?»

Впрочем, в думском комитете по делам женщин, семьи и молодежи, отрицают упреки в посягательстве на институт патроната. «Мы ничего не запрещаем и не уничтожаем, мы с авторами письма друг друга не поняли, -- заявил «Времени новостей» один из сотрудников аппарата комитета. -- У нас общие взгляды: опека должна быть профессиональной и не зависеть от чиновника. Более того, мы предлагаем развивать не только патронатное воспитание, но и все формы устройства детей в семьи, работать с теми, кто хочет усыновить детей, помогать тем, кто усыновил. Опыт патронатных воспитателей может быть распространен на все формы принятия ребенка. Ведь у сегодняшних служб сопровождения, у патроната нет даже законодательной базы для деятельности! Мы должны дать им эту базу, содержание», -- сказал представитель комитета.

Тем не менее руководитель общественной организации «Право ребенка» Борис Альтшулер считает перспективы патроната весьма неопределенными. «Упоминания о патронате не просто отсутствуют в законопроекте, -- пояснил он «Времени новостей». 14 мая 2007 года председатель комитета и один из авторов законопроекта Екатерина Лахова направила официальное письмо в адрес первого вице-премьера Дмитрия Медведева, где пишет, что «эта форма воспитания детей-сирот противоречит федеральному законодательству, создает реальную угрозу правам и интересам детей и не сокращает их числа в сиротских учреждениях». А значит, есть все основания предполагать, что по неизвестным мне причинам она будет воевать до конца».