Генпрокуратура вчера объявила о прекращении одного из двух уголовных дел, возбужденных Следственным комитетом при прокуратуре (СКП) в отношении замминистра РФ Сергея Сторчака. Речь идет об отмене постановления СКП, который в минувший понедельник завел на чиновника дело о «превышении должностных полномочий на переговорах по урегулированию долга бывшего СССР перед Кувейтом». В документе за подписью заместителя генпрокурора Виктории Гриня, направленном в адрес главы СКП Александра Бастрыкина, говорится, что решение следователя «признано необоснованным ввиду отсутствия достаточных данных, подтверждающих наличие признаков преступления в действиях Сторчака».

Представители СКП, в свою очередь, назвали решение Генпрокуратуры незаконным о необоснованным, и заявили о решимости обжаловать его лично у генпрокурора и в суде. Таким образом, дело Сергея Сторчака стало поводом для еще одной публичной и ожесточенной «схватки силовиков», наподобие той, что разгорелась в октябре из-за ареста генерала наркоконтроля Александра Бульбова. Причем на этот раз «битва» правоохранителей может стать еще более жесткой и скандальной. Если по поводу г-на Бульбова представители СКП и наркоконтроля ограничились лишь выступлениями в СМИ, обвиняя друг друга в необъективности, то теперь стороны - Генпрокуратура и тот же СКП - намерены «выяснить отношения» уже в суде, что выглядит совсем экстраординарно. Тем более что госорганы конфликтуют между собой не по концептуальным юридическим или бюрократическим вопросам государственного устройства, а выясняют отношения по поводу обоснованности возбуждения уголовного дела. Все это, очевидно, вызовет очередной всплеск «войны кланов» в высших эшелонах власти, которые, как уже неоднократно отмечали многие наблюдатели, стоят за участвующими в схватке «силовиками» и возбуждением скандальных уголовных дел.

Кроме того, в «деле Сторчака» появилась и еще одна интрига - сугубо юридически-бюрократического характера. Дело в том, что на этот раз стороны выясняют отношения, используя новые нормы Уголовно-процессуального кодекса (УПК). Собственно, разделение Генпрокуратуры на собственно это ведомство в «чистом виде» и СКП, который, по сути, стал самостоятельной структурой, произошло в результате принятых минувшим летом поправок в УПК. Однако попутно, как сообщала газета «Время новостей», серьезные изменения претерпели и те нормы Кодекса, которые определяют взаимоотношения вообще между всеми правоохранительными органами. Получилось, что прокуратура потеряла не только право расследования уголовных дел, но и, в значительной мере, право надзора за деятельностью других «силовых» ведомств. Ей были оставлены лишь весьма скромные возможности реально влиять на других «силовиков». И Генпрокуратура как раз и воспользовалась одним из немногих таких «рычагов», закрепленным в ст.146 УПК. В ней указано, что «в случае, если прокурор признает постановление о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, он вправе в срок не позднее 24 часов с момента получения материалов отменить постановление о возбуждении уголовного дела, о чем выносит мотивированное постановление». Именно по этому праву замгенпрокурора Виктор Гринь и отменил постановление следователя СКП. Представители этого ведомства, в свою очередь, пообещали подать в суд, хотя трудно предсказать, что из этого получится. Дело в том, что в УПК специально оговорен порядок разрешения спорных вопросов между следователями и прокурорами - они могут слать другу другу и вышестоящему начальству свои представления и возражения, и, если не договорятся, в конце концов их должен рассудить лично генпрокурор, решение которого признается окончательным. Однако, другие нормы УПК не запрещают напрямую тем же следователям подавать на прокурора в суд. Таким образом, получилось, что и без того громкое «дело Сторчака» может стать еще и своеобразным «полигоном» для испытания новых норм УПК (принимавшихся в рекордные сроки и практически без обсуждения) и выявления скрытых в нем «подводных камней» и юридических коллизий. Это, в свою очередь, может еще сильнее обострить и сделать более явным скрытое за этим расследованием политическое противостояние в «верхах».

Как рассказали «Времени новостей» в Генпрокуратуре, после возбуждения уголовного дела по «кувейтскому долгу» СКП, как того требует закон, уведомило об этом прокуратуру. «В результате изучения нами представленных следствием материалов признаков совершения преступления г-ном Сторчаком выявлено не было, -- отметили в ведомстве. -- В связи с этим прокуратура воспользовалась законным правом, который позволяет нам в течение 24 часов отменить необоснованное постановление». Источник «Времени новостей» в Генпрокуратуре пояснилл, что решение о прекращении уголовного дела в отношении г-на Сторчака было принято вечером в понедельник (днем в этот день в Мосгорсуде решался вопрос о законности его ареста) после встречи руководителя Минфина Алексея Кудрина с руководством Генпрокуратуры, а направлено оно было в адрес СКП во вторник днем.

В СКП вчера утром еще ничего не знали о прокурорском решении. «Никаких документов на этот счет к нам не поступало. Скорее всего, это слухи. Дело, возбужденное в отношении Сторчака в связи с урегулированием долга, продолжается», -- сообщили газете в следственном органе. После обеда, когда стало доподлинно известно о прекращении Генпрокуратурой уголовного дела, в СКП было проведено совещание. Его итогом стало решение, суть которого сводилась к тому, что ведомство идет на конфликт с Генпрокуратурой.

«Официально никаких документов мы не получали. Следственная группа работает в обычном режиме. Руководство с позицией Генпрокуратуры не согласно. Вопрос о законности действий прокуратуры будет решать суд», -- сообщили в СКП. Чуть позже появилось и официальное заявление ведомства, в котором отмечалось, что решение «заместителя генпрокурора Виктора Гриня об отмене постановления о возбуждении уголовного дела является незаконным и необоснованным». Как отмечается в сообщении СКП, ведомство согласно существующему законодательству обратится в адрес генерального прокурора РФ и в суд об отмене этого решения.

В Минфине же вчерашнюю новость восприняли с энтузиазмом. «Никто не сомневался в честности и порядочности г-на Сторчака. Документы, изученные при встрече с руководством Генпрокуратуры, позволили принять законное решение», - отметили в Минфине. В министерстве также отметили, что очень удивились, когда в сообщении прокуратуры прочитали, что «кувейтское дело» прекращено не только в отношении самого Сторчака, но и «ряда сотрудников Минфина». «Начали тут же разбираться и выяснили, что такая формулировка связана с постановлением Следственного комитета, возбудившего, как теперь выясняется, дело не только против замминистра, но и других лиц, участвовавших в этих переговорах», -- сказал представитель Минфина.

Оговорка по поводу «других лиц Минфина», «выплывшая», судя по всему, случайно, добавила ситуации напряженности. Ведь, по версии СКП, превысил свои полномочия г-н Сторчак во время переговоров по урегулированию долга СССР перед Кувейтом, но он лишь участвовал в переговорах, а подписывал от имени российской стороны соответствующие соглашения лично глава Минфина Алексей Кудрин. Соответственно, стало яснее, кого, среди прочих, представители СКП могли причислить к «другим лицам Минфина».

Сергей Сторчак - ведущий российский переговорщик по вопросам внешнего долга, а также двое коммерсантов -- председатель совета директоров Межрегионального инвестиционного банка (МИБ) Вадим Волков и гендиректор ЗАО «Содэксим» Виктор Захаров были задержаны 15 ноября по обвинению в попытке хищения из госбюджета более 43 млн. долл. под видом покрытия затрат, понесенных «Содэксимом» при урегулировании долга Алжира перед Россией. Как тогда пояснили в Минфине, в середине 90-х «Содэксим» внес бюджет 26 млн долл в виде залога для участия в сделках по урегулированию долга. Однако в 2006 году Россия списала алжирский долг. В связи с этим коммерсанты обратились к российскому правительству с просьбой вернуть им эту сумму, а также набежавшие проценты. После долгих согласований Минфин согласился компенсировать предпринимателям списанный долг и перечислить деньги на счета «Содэксима» в МИБе. По мнению руководства Минфина, действия чиновников в данной ситуации были абсолютно законными и прошли десятки согласований в других ведомствах.

Однако в СКП решили, что замминистра и коммерсанты, создав преступную группу, хотели просто украсть деньги из бюджета. В результате ареста г-на Сторчака, как заявили представители Минфина, были сорваны труднейшие переговоры России с Ливией по поводу погашения африканской страной 3.5 млрд. долга. А в минувший понедельник СКП завел новое дело против чиновника. Г-на Сторчака и «других лиц Минфина» заподозрили в превышении должностных полномочий при урегулировании долга бывшего СССР перед Кувейтом. Стоит отметить, что соответствующие соглашения полтора года назад подписывал лично г-н Кудрин, и тогда достигнутые договоренности нынешний вице-премьер назвал «замечательными» (в смысле выгодности для России). Однако в некоторых выступлениях СМИ утверждалось, будто ведомство г-на Кудрина в той ситуации сработало неэффективно, поскольку, по их данным, долг (а речь шла о более чем миллиарде долларов) кувейтская сторона якобы готова была вообще списать. В самом Минфине такие выводы назвали глупостями. «Столь серьезное решение принимали не Сторчак и Кудрин, и не вдвоем. Перед тем как документы были подписаны, они прошли экспертизу в десятке ведомств, в том числе правительстве и администрации президента», -- отметил представитель Минфина.