В начале нынешней недели в Узбекистане официально началась агитационная кампания по выборам президента страны, которые должны состояться 23 декабря. Старт кампании дал председатель ЦИК Узбекистана Мирзо-Улугбек Абдусаломов, сообщивший о регистрации четырех кандидатов на пост главы государства. Ими стали три депутата узбекского парламента и Ислам Каримов. На этом перечислении можно было бы и поставить точку в данной заметке, поскольку нет в мире ни одного здравомыслящего наблюдателя, кто стал бы всерьез рассуждать о шансах тех претендентов, кто решился «бросить перчатку» нынешнему президенту Узбекистана.

Однако та настойчивость, с которой в Ташкенте пытаются внушать международной общественности и своему народу, что нынешние президентские выборы проходят в небывалой доселе демократической атмосфере, позволяющей избирателю свободно выбирать между представителями различных политических партий, требует назвать этих смельчаков.

Это руководитель парламентской фракции Народно-демократической партии (бывшей Компартии Узбекистана) Аслиддин Рустамов, первый секретарь политсовета Социал-демократической партии «Адолат»(«Справедливость») Дилором Ташмухамедова и так называемый независимый кандидат, выдвинутый инициативной группой избирателей, -- директор национального центра по правам человека Акмаль Саидов. Два кандидата от других партий, «Миллий тикланиш» («Национальное возрождение») и «Фидокорлар»(«Самоотверженные»), по словам председателя ЦИК, не смогли набрать необходимого количества подписей избирателей. Данная деталь лишний раз должна подчеркнуть, что все остальные кандидаты эти подписи собрать сумели.

В сложившейся ситуации впечатляет метаморфоза, случившаяся с еще недавно считавшейся весьма влиятельной в Узбекистане партией «Фидокорлар», если, конечно, вообще можно говорить о влиятельности политических партий в этой стране. Именно «Фидокорлар» семь лет назад, на президентских выборах 2000 года, выдвинула своим кандидатом Ислама Каримова, победа которого тогда была определена в 92% голосов. Однако спустя три года власти страны инициировали создание новой партии, Либерально-демократической, призванной представлять интересы предпринимателей. Ислам Каримов, объясняя в прошлом году необходимость такой партии, сказал, что остальные партии «мало отличались друг от друга». Между прочим, почти такими же словами Владимир Путин на днях объяснял, почему он решил возглавить на парламентских выборах партию «Единая Россия»: «Все равно лучше у нас ничего нет». С этой точки зрения процессы партстроительства в России и Узбекистане с некоторых пор стали походить друг на друга, вот и Каримов выбрал ту партию, которую он назначил в стране главной, чтобы баллотироваться от нее в президенты...

Что касается соперников г-на Каримова на предстоящих выборах, то им предстоит нелегкая задача -- провести свою избирательную кампанию так, чтобы ни у кого не возникло сомнения, будто они способны сравнить себя с нынешним президентом или тем более заменить его на его посту. С другой стороны, быть похожим на конкурента г-на Каримова на выборах 2000 года, Абдулхафиза Джалолова, им вряд ли захочется. Уж больно курьезно выглядел тогда этот претендент, сам агитировавший за своего соперника и отдавший ему свой голос, что не спасло его в дальнейшем от увольнения с поста ректора одного из ташкентских вузов. Очевидно, что главная функция соперников Ислама Каримова -- это представлять всеобъемлющий набор кандидатов: партийный, независимый, а еще женщина.

За всеми этими приготовлениями уже даже и неудобно напоминать, что узбекские власти так и не удосужились официально объяснить, на каком основании г-н Каримов участвует в третий раз в президентских выборах, хотя конституция страны не позволяет одному и тому же лицу избираться президентом больше двух сроков подряд. Также власти не пояснили удивительный юридический казус, который позволил Исламу Каримову находиться на посту президента почти на год дольше, чем истекли его президентские полномочия в январе нынешнего года. Видимо, логика тут простая -- никто ведь официально такие вопросы и не задавал. Нет нужды пояснять, что публичная дискуссия на эту тему в узбекских СМИ считается неуместной.

Что же касается реакции Запада на предвыборную кампанию в Узбекистане, то в Ташкенте, и не без оснований, убеждены, что на их отношения результаты выборов серьезно не повлияют. Евросоюз в ноябре уже де-факто ослабил введенные в отношении Узбекистана после андижанских событий санкции и временно снял запрет на въезд в страны ЕС высокопоставленных узбекских чиновников. В Брюсселе считают, что такая мера станет для Ташкента стимулом к либерализации режима. В частных же беседах еврочиновники откровенно говорят, что санкции в отношении Ташкента бессмысленны и никак не влияют на политику узбекского руководства.

Особенную лояльность отношения Брюсселя к Узбекистану приобрели под влиянием Германии, во время председательства которой в ЕС в первой половине нынешнего года была разработана центральноазиатская концепция ЕС. Выступая на днях на международной конференции в Берлине, автор этой концепции, министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер объяснил «причины, по которым Центральная Азия приобретает для нас все большее значение": "Этот регион можно рассматривать, как потенциальный рынок сбыта с 60 млн потребителей».

Подобные же сдвиги претерпели и отношения к Ташкенту со стороны Вашингтона. Это было подчеркнуто назначением нынешней осенью нового посла США в узбекской столице, Ричарда Норланда, уже заявившего на встрече с узбекским омбудсменом Сайерой Рашидовой о стремлении найти «общий язык» в подходе к гуманитарным вопросам, включая права человека. Полуофициозный узбекский интернет-сайт UzReport.com приводит слова американского посла, признавшего нарушения Америкой прав человека в иракской тюрьме «Абу-Грейб» и на военной базе в Гуантанамо, -- «ни одна страна в мире не обладает монополией» на хорошее поведение в области соблюдения прав человека.

В контексте таких признаний не приходится сомневаться, что переизбрание через месяц г-на Каримова (еще через два с лишним месяца ему исполнится 70 лет) президентом на следующие семь лет не будет подвергнуто на Западе болезненному для Ташкента остракизму.

Возвращаясь к опыту сравнительного изучения российского и узбекистанского партстроительства, можно обнаружить, что последнее в гораздо большей степени стремится избежать упреков в стремлении вернуться в общее советское прошлое. Такой неожиданный вывод следует из прозвучавшего вчера в Душанбе сообщения народного артиста СССР и народного артиста России Иосифа Кобзона. Совершая по случаю своего 70-летия юбилейное турне по столицам бывших советских республик Центральной Азии, Кобзон вынужден был отменить свой концерт в Ташкенте, поскольку, «к сожалению, президент Узбекистана не дал разрешения на концерт». Певец напомнил, что десять лет назад Каримов тоже не разрешил ему выступать в Ташкенте, и рассказал, как узбекский президент позже объяснил свой запрет. «На юбилее моего многоуважаемого друга, президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, Каримов мне сказал: «Знаешь Иосиф, почему я тебя тогда, в 1997 году, не впустил в Узбекистан? Потому что за полчаса твои песни из меня делают советского человека, а я этого не хочу...»

Г-н Кобзон рассказал своим таджикским слушателям, что проведение его концертного тура по столицам Центральной Азии стало возможным благодаря поддержке известного российского бизнесмена узбекского происхождения Алишера Усманова. Певец заметил при этом, что Усманов просил его, «чтобы я нигде этого не говорил, чтобы не расстраивать Каримова». Таким образом, Иосиф Кобзон не послушался своего мецената и решил-таки «расстроить» узбекского президента.

Другому известному российскому певцу, Олегу Газманову, удалось получить неделю назад разрешение на концерт в Ташкенте, видимо, только после обещания исключить из своего репертуара популярные шлягеры «Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом...» и «Я родился в Советском Союзе...». Не помогли и уговоры благодарной ташкентской публики исполнить их на бис. Газманов сдался только при виде офицера в парадной форме с букетом предназначенных певцу цветов. Правда, строчки припева песни -- «За Россию и свободу до конца / Офицеры, россияне, пусть свобода воссияет», певец счел за благо опустить, хоть и не было в них ничего про «советское». На всякий случай...