В самом конце Марат Башаров просыпается с диким воплем, в холодном поту. Повергшее его в ужас сновидение зрителю придется просмотреть на протяжении предшествующих двух часов -- под названием «Консервы» (режиссер-постановщик -- Егор Кончаловский, жанр -- боевик, общий бюджет -- 5,5 млн долл.). Раскрывать в статье сюжетный ход, который призван перевернуть все с ног на голову, -- отчаянная подлость, и в отношении «Шестого чувства», например, или «Других» мало кто до этого опустился. Но, разделив с героем Башарова тяжкую участь просмотра сна, хочется незамедлительно чем-то авторам отплатить. К сожалению, по здравом размышлении понимаешь, что оказываешь скорее услугу: теперь зритель знает, что автор знает, что это бред, а значит, автор не так уж и безнадежен. Хотя остается вопрос: если понимаешь, что демонстрируешь страшный бред, зачем предлагать покупать на него билеты? Нетрудно, впрочем, догадаться, что относительно художественного качества «дилириума» и Кончаловский, и продюсеры, финансирующие его очередной фильм (они все время меняются, но каждый раз почему-то находятся), придерживаются иного мнения.

О появлении проекта «Консервы» сам режиссер рассказывает следующее: «Подошел как-то раз ко мне один продюсер (с тех пор я его больше не видел) и говорит: а давай-ка сделаем с тобой экшн!». «Какой экшн?» -- интересуется Кончаловский. «А все равно какой!» Поверив в серьезность намерений продюсера N, Егор Андреевич идет к своему сценаристу и говорит: «А давай-ка напишем экшн!» «Какой?» -- спрашивает тот. «А все равно какой!». Сценарист кидается выполнять заказ и создает нечто под рабочим названием «Побег со свиньей». Но тут появляются другие продюсеры (тот-то, первый, как мы помним, исчез). У этих новых даже есть имена: Рубен Дишдишян и его компания Централпартнершип. Но они предлагают Кончаловскому не «Побег со свиньей», а просто «Побег» -- сценарий, который принес на студию Евгений Миронов (и на совести гениев случаются пятна). Результат известен: разгромная пресса и провал в прокате, от которого не спас даже исполнитель главной роли -- любимец миллионов, сыгравший незадолго до этого Идиота из русской классики.

Но тут опять появляются другие продюсеры, причем на этот раз -- сама Надежда Соловьева, глава компании SAV Entertaiment, железная леди российского шоу-бизнеса, исправно на протяжении последних двадцати лет привозившая в Россию поп-звезд мирового уровня. Но шоу-бизнес, как призналась она на пресс-конференции, уже надоел -- захотелось чего-то нового, например кино; Егора Кончаловского знает давно, замысел его (который «со свиньей») тронул и взволновал. Разделить с госпожой Соловьевой финансовое бремя нового проекта режиссера с громкой фамилией взялся генеральный продюсер компании «БФГ-Медиа», член совета директоров банка «БФГ-Кредит» Юрий Глоцер. Насколько существенны для БФГ-структур пять с половиной миллионов долларов, потраченные на фильм (производство плюс реклама), не нам судить. Теперь -- о замысле, который соблазнил солидных людей. (Конечно, после «Побега» название «Побег со свиньей» пришлось заменить, но суть не в этом.)

Журналист, специалист по горячим точкам (Башаров), получает аудиозапись разговора двух высокопоставленных государственных чиновников о поставке сырья для ядерного оружия в страну, которой ядерное оружие иметь не следует. По совету любящей жены (Любовь Толкалина) он отправляется к своему якобы другу, генералу Астраханцеву (Александр Галибин) -- посоветоваться, что с записью делать. Генерал кидает диск в камин, рекомендуя забыть о нем навсегда, но, оказывается, в надежном месте припрятан дубль. Тогда под колеса машины журналиста сбрасывают с моста заранее пойманную тетку (она летит вниз с воплем «Вы звери, господа!»), в салон подбрасывают наркотики, в результате -- суд, рудники, колония строгого режима. В лагере подученные врагами зэки героя нещадно бьют, но он, регулярно, с интонациями Петра Мамонова, читая молитву оптинских старцев, только крепчает, и запись отдать отказывается. Среди полчищ врагов на зоне есть и друзья: подставленный тем же Астраханцевым ветеран кавказской войны Усольцев (Алексей Серебряков) и вор в законе Фома (Сергей Шакуров). Объединив усилия, они бегут, убивают преследователей, летят в пропасть, попадают в подземный водоем, выплывают в бассейне при ночном клубе по типу «Ибица» (дело, напомним, происходит на Кольском полуострове) -- психоделическом рае, где их угощают грибами, -- покидают рай, идут в Москву, и все это занимает довольно много времени. Именно это время Астраханцев зря не теряет: он соблазняет жену героя, в которую, оказывается, давно влюблен, та в раскаянии стреляется, потом режет себе вены; люди Астраханцева пытаются похитить ее ребенка, но тут возвращаются журналист с ветераном (вор отстал по дороге) и быстро наводят в квартире героя порядок, раскидав по углам трупы незваных гостей. Справедливости ради надо признать, что в этом им помогает генерал ФСБ (Андрей Смоляков) и его ограниченный контингент честных чекистов. Но глава злодеев -- Астраханцев -- не обезврежен! Именно этот факт, а не нагромождение чудовищной ахинеи и заставляет героя дико вопить в финале.

На самом деле, как признается сам Кончаловский, трюк со сном он придумал, доснял и вклеил в самом конце, а до этого все делал всерьез. Но, похоже, результаты труда впечатлили даже его самого -- раз потребовалась срочная маскировка под «это все понарошку».

В отличие от усредненной глянцевой картинки «Затворника» (почти десятилетней давности дебют Кончаловского в большом кино) и «Побега» в «Консервах», как в обоих «Антикиллерах», глянец особого рода -- с желтым оттенком. «Антикиллеры» выдавали близкое знакомство автора не только с дальневосточными боевиками, но и вообще со всем трэшем, произведенным в той части земного шара. Правда, люди, осведомленные больше, чем я, утверждают, что это -- эстетические пристрастия не самого Кончаловского, а тогдашнего его продюсера Юсупа Бакшиева. Поскольку «Антикиллеры» -- единственный коммерчески успешный проект режиссера, восточный окрас возникает вновь. Но только в «Консервах» это подражание уже не оригиналу, а копии -- себе самому образца начала двухтысячных, и от этого зрелище становится вовсе невыносимым.

«Но это же комикс!» -- наверняка заявят вам люди, представляющие интересы авторов. Не верьте. Что вы, комиксов настоящих не видели? Слава богу, даже со времен «Антикиллеров» наш прокат зарубежных хитов ушел далеко вперед. Это консервы -- как и было сказано. Безнадежно просроченный стратегический запас поколения, еще недавно ходившего в «молодых».

По воле обстоятельств на следующий день после «Консервов» прессе показали фильм режиссера очередного нового поколения -- «Мертвые дочери» Павла Руминова (прокат с 1 февраля), и эти две картины составили между собой на редкость гармоничный и назидательный дуэт. Стилизация под арт (случай Руминова) оказалась столь же беспомощной, как стилизация под трэш (случай Кончаловского) -- и опять доказала, что нет такого формального приема, который позволил бы долго скрывать обидное, но очень распространенное обстоятельство -- банальное неумение снимать кино.