Сильвио Берлускони можно назвать итальянским символом успеха. Этот человек последовательно сделал за свою жизнь несколько завидных карьер, пару раз резко менял свою жизнь и, похоже, не собирается останавливаться. Никто не удивится, если непредсказуемый мультимиллиардер и один из самых ярких политических лидеров Запада вдруг забросит борьбу за власть и начнет, к примеру, коллекционировать кактусы. И в этом случае можно быть уверенным, что все высшие награды мировых выставок кактусоводов вскоре окажутся в руках Кавалера Сильвио.

После окончания Миланского университета в 1950-х годах юрист Берлускони ввязался в строительный бизнес, которым и занимался около 20 лет. Естественно, здесь он преуспевал (Кавалер вообще преуспевал везде, куда бы его ни заносил его неуемный характер). Крупные строительные проекты создали ему состояние, с которым уже можно было переходить к более масштабным делам. В 1970-х годах Берлускони начал свою вторую бизнес-карьеру, сосредоточившись на телевещании. За несколько лет ему удалось создать знаменитый холдинг «Фининвест», который контролировал несколько крупных телеканалов, вещавших в Италии и Франции: Кавалер стал одним из крупнейших в Европе медиамагнатов.

С 1986 года имя Сильвио Берлускони получило мировую известность: он стал президентом футбольного клуба «Милан», получив тем самым право на один из мощнейших брендов в современной спортивной индустрии. Эта -- уже третья по счету -- карьера Берлускони сделала удачливого богача публичной фигурой. «Милан» со звездными голландцами ван Бастеном, Гуллитом и щедрым президентом, оплачивавшим все расходы, за несколько лет выиграл все возможные футбольные трофеи и стал одним из лучших клубов в истории этого вида спорта.

К этому моменту Берлускони имел все, что только можно получить в бизнесе. Теперь он богатейший человек Италии, контролируемые им телестудии вещают на всю страну, его руками создана футбольная команда, покорившая мир... И в этот момент, когда 999 человек из тысячи сказали бы, что, мол, жизнь удалась, пора бы и наслаждаться заслуженным успехом, синьор Берлускони удивил весь мир, объявив, что уходит в политику.

Как это ни удивительно, но в странах классической европейско-американской демократии успешные бизнесмены крайне редко становятся политиками топ-уровня. Кто только ни достигал высшей светской власти: и профессиональные политики, с юных лет ничем, кроме партийных дел, не занимавшиеся, и юристы вроде Билла Клинтона, и профсоюзные деятели, и генералы а-ля Шарль де Голль или Эйзенхауэр. Главами государств становились даже деятели искусств: из бывшего актера Рейгана получился один из лучших президентов США за всю историю этого государства, а драматург-радикал Вацлав Гавел много лет сидел на кресле президента Чехии. Но вот бизнесом подавляющее большинство президентов и премьеров Германии, США, Британии, Франции и т.п. либо вообще никогда не занимались, либо не достигали в этой области каких-либо существенных успехов.

И это весьма странно: любой олигарх, сколотивший многомиллионное или миллиардное состояние, должен обладать отличными управленческими способностями, умением договариваться с партнерами, убеждать клиентов и обставлять конкурентов, анализировать ситуацию на рынке и при необходимости принимать важные решения и грамотно рисковать. Замените слова «клиентов» и «на рынке» на «избирателей» и «в обществе», и вы получите набор минимальных требований к политику. Но несмотря на это, деловые люди большой политикой открыто не занимаются. Сильвио Берлускони -- редчайшее исключение из этого правила.

В политику Кавалер пришел в том возрасте, когда обычный мужчина подумывает о пенсии: в 1994 году, когда Берлускони начал делать свою партию «Вперед, Италия!», объединившую крайне правые группы, миллиардеру было уже под 60. Поначалу это сочли эксцентрикой, но он с ходу выиграл парламентские выборы и стал премьер-министром. Эту кампанию, возможно, следует считать самым быстрым прорывом к вершинам власти за всю историю: весь проект уложился менее чем в три месяца -- с января до конца марта 1994 года. Однако первое правительство Берлускони оказалось недолговечным и развалилось уже в январе 1995 года.

Но в политике Кавалеру явно понравилось. Сохранив за собой и контроль над футбольным бизнесом, и влияние на прочие активы, он сосредоточился на борьбе за власть. Однако в XX веке ему больше не удавалось побеждать: на ключевых выборах 1996 года Берлускони проиграл левому блоку во главе с Романо Проди, и лишь в 2001 году его «Дом свобод» одержал победу над кандидатом левых сил Франческо Рутелли. В течение следующих пяти лет Берлускони безраздельно властвовал в итальянской политике, заработав себе крайне неоднозначную репутацию.

Во-первых, у итальянской Фемиды регулярно возникают разнообразнейшие претензии к нынешнему премьер-министру. Его подозревали в налоговых махинациях, причастности к взяточничеству, связях с мафией, однако до сих пор Берлускони умудряется раз за разом добиваться снятия обвинений. Во-вторых, политические успехи Кавалера связаны и с крайне правыми националистическими силами (например, с «Лигой севера»), на которые он опирался, строя свои предвыборные коалиции. В-третьих, несмотря на свой статус медиамагната, Берлускони так и не удалось выстроить хорошие отношения с национальной прессой: правоконсервативный премьер часто обвинял критически настроенных журналистов в левацкой позиции. В-четвертых, Кавалер заработал себе славу евроскептика, которых в континентальной Европе среди политиков топ-уровня практически не осталось: позволить себе наплевать на идеологическую моду и двигаться против интеграционного мейнстрима могут лишь единицы вроде чешского президента Клауса.

Наконец, в-пятых, обладатель крупнейшего в Италии состояния 12 млрд долл. (по оценке журнала «Форбс») имеет малопочетный титул популиста и невоздержанного на язык политика. Блестящий оратор, Берлускони часто не затрудняет себя поиском политкорректных формулировок и вполне способен выдать в прямом эфире какую-нибудь острую сентенцию, от которой хорошо воспитанная Европа хватается за голову. К примеру, не так давно Берлускони вызвал возмущение финнов, неосторожно высказав свое недовольство их национальной кухней. Современному политику еще дозволено иметь личные пристрастия в сфере кулинарии, но совершенно недопустимо высказывать их публично, особенно если они касаются национального вопроса. Абсолютно уверенный в собственном успехе Кавалер позволяет себе публично иронизировать по поводу бывшего мэра Венеции, который якобы был неравнодушен к нынешней супруге Берлускони, или обещать отказаться от секса на весь период предвыборной кампании. Помимо не слишком изысканных в гастрономии финнов на непричесанные высказывания Берлускони обижались и мусульмане, и журналисты, и итальянские судьи, которых он называл политизированными, не говоря уже о левых, высказываясь о которых, премьер-министр бывает особенно нелицеприятен.

Наверняка подобные словесные фортели поставили бы крест на карьере любого иного политика, но Кавалеру, обладающему потрясающей харизмой, это легко сходит с рук. Анфан террибль европейской политики процветает и остается главным общественным деятелем правого фланга в современной Италии. Известно высказывание Берлускони, сказанное по поводу его вступления в политическую борьбу с левыми силами: «Я чувствовал, что должен спасти Италию от левых, потому что очень люблю ее». Не исключено, что Кавалер «спасет» родину еще несколько раз, если, конечно, не решит в какой-то момент опять сменить сферу приложения своих сил.