В Мосгорсуде вчера был оглашен приговор 21-летнему москвичу Александру Копцеву, 11 февраля этого года устроившему резню в Любавической синагоге на Большой Бронной улице, в результате которой пострадали девять человек. Оценив все смягчающие и отягчающие его вину обстоятельства, судья Дмитрий Фомин посчитал достаточным для исправления Копцева наказания в виде 13 лет лишения свободы в колонии строгого режима и принудительного амбулаторного психиатрического лечения.

Внешне такое решение суда выглядело логичным и даже ожидаемым. Как сообщала наша газета, еще в начале расследования этого дела сами следователи полагали, что Александр Копцев получит около 15 лет колонии (хотя прокурор Москвы Анатолий Зуев тогда говорил о возможности пожизненного заключения для него). Гособвинитель попросила для Копцева 16 лет колонии. Тем не менее, оглашенный вчера приговор сразу же вызвал бурные споры как среди участников процесса, так и среди многих его наблюдателей, включая российских религиозных деятелей. Поводом для этого стала квалификация совершенного Копцевым преступления.

Вопрос собственно вины или невиновности подсудимого по главному пункту обвинения - «покушение на убийство по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти» -- в ходе судебного процесса в принципе не обсуждался. Не только потому, что Копцев был схвачен на месте преступления своими жертвами, но и потому, что, уже находясь на скамье подсудимых, сам неоднократно и подробно рассказывал, как и почему он собрался «убивать евреев». Причем, судя по его выступлениям, Копцев и после приговора остался в полной уверенности, что поступил правильно, более того, готов, если вдруг представится такая возможность, снова пойти воевать с «еврейской мафией». В своем последнем слове он честно признался: «Плохо все сделал. Стыдно перед собой. Хотелось, чтоб надолго запомнилось, чтобы евреи уехали из страны».

Главным же предметом споров стало решение судьи, оправдавшего Копцева по второму пункту обвинения - в «возбуждении ненависти либо вражды по признакам национальности» (ст. 282 УК РФ). На первый взгляд, это обвинение казалось не менее логичным и очевидным, чем покушение на убийство. Орудуя в синагоге ножом, он, по словам очевидцев, выкрикивал: «Хайль Гитлер», «Смерть жидам», «Таких как вы, давить нужно» и т.д. Но судья свое решение аргументировал тем, что Копцев антисемитскую литературу и идеи читал и «впитывал» из разных источников сам, ни с кем ими не делился, а, значит, ни у кого ненависти и вражды возбудить не мог.

Такой поворот «дела Копцева» вызвал резкую реакцию со стороны правозащитников и еврейских организаций. Главный раввин России Берл Лазар вчера заявил: "Да, приговор суров и адекватен тяжести содеянного. Но в то же время меня откровенно беспокоит прямо-таки маниакальное нежелание судов квалифицировать преступления такого рода как разжигание национальной или религиозной розни. Это в значительной мере нивелирует воспитательный эффект сурового приговора». Это решение тем более выглядит спорным, что в ходе самого процесса со стороны "сочувствующих" Копцеву много раз публично звучали антисемитские и расистские лозунги, причем вчера их выкрикивали особенно яростно.

На оглашение приговора собралось огромное количество людей. При входе в Мосгорсуд расположились десяток пикетчиков из движения «Наши». Улыбаясь, молодые люди держали в руках плакаты: «Копцеву -- 16, Рогозин -- отставка, Лимонов -- ?». Свое присутствие один из пикетчиков разъяснил так: «Российская молодежь осуждает поступок Копцева и требует найти тех, кто спровоцировал подобное». Тем не менее, поскольку эта акция была несанкционированная, милиционеры доставили нескольких «Наших» в ОВД.

Основные же страсти разгорелись в самом Мосгорсуде, где многочисленные «сочувствующие» Копцеву разделились на три «лагеря». Одни тихо стояли в стороне и ждали, когда их запустят в зал. Среди них были издатель-антисемит Виктор Корчагин, дважды судимый за разжигание межнациональной розни, а также молодые люди из Национал-социалистического союза и Народной национальной партии.

Другие «сочувствующие» отличались буйным нравом. Две женщины из некоего Христианского союза, напирая на родителей Копцева, советовали им идти в Верховный суд и требовать «анализа политической ситуации, которая привела Сашу к такому поступку». А группа, представлявшаяся родственниками Копцева, называла его «русским героем и патриотом» и требовала, чтобы СМИ помогли освободить «их Сашеньку из тюрьмы», а также «наказать власть в лице еврейского президента за геноцид русского народа».

И, наконец, третья, наиболее многочисленная группа совершенно открыто и не стесняясь требовала просто «расстрелять всех жидов» и «покончить с еврейской мафией». За всеми дискуссиями наблюдали двое загадочных мужчин в темных костюмах с маленькими серебряными значками в виде щита на лацкане пиджаков. Как только "сочувствующие" развязывали очередной диспут, они деликатно, но при этом и не скрываясь, подходили и внимательно прислушивались. Кто это были, осталось загадкой. Ни в какие разговоры мужчины не вступали.

Сам процесс по «делу Копцева» проходил в небольшом зале, в который за неимением места пускали далеко не всех. По случаю же приговора было выделено более просторное помещение. Тем не менее, когда двери в зал открылись, началась давка, породившая новую волну антисемитских речей. «Евреи в зал пускают одних жидов. Пустите русских людей», -- кричали одни. «Пустите бабушку Саши, пустите тетю Сашенькину», -- кричали другие.

Когда, наконец, все расселись, судья Дмитрий Фомин приступил к оглашению приговора. Текст ему пришлось зачитывать под монотонное чтение молитв женщин в черных платках и громкие диалоги "сочувствующих". Судья, признав вину подсудимого в покушении на убийство, снял с него обвинение по ст. 282. Это решение судья объяснил тем, что своими действиями Копцев не стремился возбудить в обществе вражду к евреям, а устроил в синагоге поножовщину лишь из чувства личной неприязни. А, значит, эти действия полностью укладываются в другую статью, предъявленную Копцеву, -- «покушение на убийство двух или более лиц по мотиву национальной ненависти».

По мнению судьи, отраженному в приговоре, после случившегося граждане воспылали ненавистью прежде всего к самому Копцеву, а в адрес синагоги на Большой Бронной приходят письма с сочувствиями, о чем свидетельствовал в суде и раввин Исаак Коган и адвокаты потерпевших. Как заметил судья, хоть Копцев и выкрикивал антисемитские лозунги, он никак не рассчитывал на публичность. В приговоре были учтены слова самого Копцева, который на суде утверждал, что «шел в синагогу умирать», что «живым из синагоги не выйдет и о том, что там произошло, никто не узнает». Также Фомин упомянул, что целью деяния Копцева, по его признаниям, «была реинкарнация и выход на более высокий уровень развития», а не пропаганда антисемитских идей.

Озвучив сначала смягчающие обстоятельства -- положительную характеристику с места жительства и учебы, заболевание обоих глаз, психическое заболевание, а также смерть сестры, а затем отягчающие вину -- преступление было совершено с оружием, а также причинение тяжких последствий, он озвучил главное решение - 13 лет лишения свободы в колонии строгого режима.

После этих слов «сочувствующие» повскакивали с мест и стали кричать удалявшемуся г-ну Фомину: «Судья - жидовская морда» и т.д. А многочисленные бабушки стали называть осужденного «русским Ильей Муромцем». А некоторые тут же нашли в вердикте и некий скрытый смысл: «13 лет дали -- сатанинский срок, сатаниского судьи, а ведь выйдет он из тюрьмы в возрасте Христа».

Комментируя приговор, адвокаты потерпевших признались, что им недовольны. «Решение о снятии 282-й статьи не правовое, а политическое. Это нонсенс в юриспруденции. Как можно, признав, что действия совершались по мотиву национальной ненависти -- с одной стороны, и что они совершались публично, в то же время не признать, что эти действия были направлены на разжигание ненависти и унижение национального достоинства?» -- удивлялся Вадим Клювгант. «Если журналисты обратили внимание, то в самом тексте приговора присутствовала фраза, что признание вины Копцева в совершении преступлений, предусмотренное 282-й статьей, было бы признанием того, что данные тенденции существуют в нашем обществе», -- заметил Виталий Хавкин. По словам защитников, они однозначно будут обжаловать приговор в части оправдания Александра Копцева по 282-й статье.

Защита самого Копцева, в свою очередь, заявила, что это их победа и заслуга в том, что антисемита оправдали хоть в чем-то. «Мы обязательно напишем возражения на кассацию, которую подаст сторона потерпевших, -- отметил адвокат Владимир Кирсанов. -- Но все же это суровый приговор. Он же никого не убил. Родители, когда он выйдет, будут старенькими. Он почти слепой. У него катастрофически падает зрение. Существует документ, согласно которому люди с такими заболеваниями, как у Копцева, не подлежат нахождению в местах лишения свободы».