Олимпиада незаметно преодолела символический экватор и устремилась на финишную прямую. Практически нет времени спокойно осмотреться по сторонам: в олимпийский процесс вовлечены абсолютно все -- спортсмены, журналисты, зрители, волонтеры.

Поначалу Игры активно пытались использовать в своих интересах странного вида группировки, облюбовав для этого проход в главный пресс-центр. Так, в один из первых дней Олимпиады вашему корреспонденту преградила путь кучка угрюмых мужиков с флагами. Один из них монотонно бубнил в мегафон, остальные безуспешно пытались вручить листовки с какими-то лозунгами. Особого понимания они явно не встретили, и спустя пару часов путь из пресс-центра был уже свободен.

На следующий день перед журналистами предстала более колоритная манифестация. Две средних лет нудистки, оставив на себе из одежды крошечные трусики и транспарант, заменявший им верхнюю часть костюма, пытались привлечь внимание к надписи на этом самом транспаранте. Удивительное дело, но и на них практически никто не обращал внимания, разве что сочувственно качали головой. На улице температура была плюс пять градусов, и одних идей для обогрева явно было маловато. Ныне в Турине заметно похолодало. Местная природа в воскресенье вечером порадовала оригинальным явлением -- никогда прежде не доводилось переживать снегопад, сопровождаемый громом и молниями. В этих условиях явно не до нудизма. Скорее всего местные оригиналы поняли, что соперничать с Олимпиадой бесполезно. Теперь лишь горстка волонтеров мешается при выходе из пресс-центра.

Вообще итальянские волонтеры -- это нечто. Вашему корреспонденту всегда казалось, что их набирают в помощь для тех, кто трудится на Играх. В Турине начинаешь ценить этих людей в фирменных куртках больше за то, что никто из них не мешает. Волонтеров удивительно много, и они мастерски образуют суету в проходах. Увлеченно болтают о чем-то своем, с завидной амплитудой жестикулируют. Если остается возможность их обойти, то лучше это делать молча. Если же задашь какой-либо вопрос, то с большой долей вероятности будешь отправлен в противоположную от необходимой сторону. Особо обидно, если по их вине попадешь в другой автобус -- концы между аренами здесь немаленькие.

Процедура обыска при входе на объект стала уже рутинной. Единственное отличие от предыдущих Игр, что здесь заставляют снимать верхнюю одежду и пропускают ее через агрегат, который можно увидеть в любом аэропорту. И к этому привыкаешь, хотя в горах без куртки поутру довольно прохладно. Впрочем, и в этой рутинности есть место для индивидуальностей. Например, на арене фигуристов «Палавела» секьюрити старательно ищут зажигалки и немедленно их изымают. Зачем -- непонятно, ведь курить на аренах и без этого строжайше запрещено.

О чьей безопасности здесь думают в первую очередь, тоже не вполне понятно. На биатлоне с вашим корреспондентом едва не произошел эпизод, каковой вполне мог сделать его заметной фигурой на Играх. На стадионе в Чизано-Сан-Сикарио микст-зона расположена рядом с проходом, где выскакивают биатлонисты на разминку. Я ждал бронзового призера в гонке преследования Альбину Ахатову, а за моей спиной выезжали на стадион перед аналогичной гонкой мужчины. Все вроде бы проехали, и специально обученный волонтер свернул заградительную сетку. В этот момент его коллега столь активно пытался изменить мою дислокацию в микст-зоне, что я просто вынужден был сделать два шага назад. За моей спиной отчаянный крик, оборачиваюсь, и буквально в полуметре проносится норвежец Халвард Ханевольд! А в том месте аккурат заканчивается крутой спуск, и биатлонисты набирают изрядную скорость.

К счастью, обошлось, и в историю туринской Олимпиады я не попаду. Отвечающий за сетку волонтер лишь смущенно развел руками и продолжил свою работу. На Олимпиаде нет времени на осмысливание мелочей. Лишь позже я задумался, а кто бы больше пострадал от возможного столкновения -- норвежский биатлон или читатели «Времени новостей»?