«Существует одна непреложная данность, одинаковая для всех и всегда, -- никто не волен знать наперед, что есть судьба, что написано ему на роду, -- только жизнь сама покажет, что кому суждено, а иначе зачем судьбе быть судьбою...» Оспорить «высшую мудрость», которой открывается романа Чингиза Айтматова «Как падают горы» («Дружба народов», №7), невозможно. Вот, к примеру, я, раскрыв наугад этот опус в нескольких местах («Эйфория успеха и вдохновения обострила их любовные чувства», «Дороги в наших горах не каждому по плечу», «Бектур Саманчин назвал имена односельчан, которым доверил такую ответственную работу под своим личным контролем»), подумал, что можно на том успокоиться. А потом совесть заела: критик, дескать, не имеет права судить навскидку; если почтенный журнал и «крутое» издательство («Азбука», неистово плодящая «волкодавов» и оголтело пиарящая крепкого исторического беллетриста Алексея Иванова, дабы выдать его за Великого Писателя Земли Русской) печатают Айтматова, то это что-нибудь значит... Сломался -- прочел. И -- «ему хотелось выть по-волчьи, если бы было ему это дано природой».

«Он» в данном случае не айтматовский снежный барс. «Он» -- это я. Обязанный, видите ли, информировать публику: «молитвой нашей Бог смягчился: роман Айтматов написал». Или «аргументированно» обсуждать столь же фальшивый и безграмотный (но гораздо более длинный -- аж полторы тысячи страниц) «Учебник рисования» Максима Кантора (М., «ОГИ»), шустро приравненный к «Мастеру и Маргарите» и «Доктору Живаго». (Какие тут аргументы, если тусовочный борец с тусовкой и адепт «фигуративной живописи» не владеет элементарными навыками «фигуративного» -- мало-мальски жизнеподобного -- письма?) Или, искренне огорчившись, что Василий Аксенов выдал пошлую халтуру («Москва-ква-ква» -- «Октябрь», №1, 2), тут же получать в ответ сакраментальное «критики не понимают». (Эх, судьба-злодейка! Радовался удаче «Вольтерьянцев и вольтерьянок» -- «все понимал», прошло два года -- мохом порос.) Или долдонить, что новые творения «культовых» Виктора Пелевина («Ампир В» -- М, «Эксмо»), Владимира Сорокина («День опричника» -- М., «Захаров»), Дмитрия Быкова («ЖД» -- М., «Вагриус») стоят их прежних шедевров. Или посыпать главу пеплом: простите, братцы, «полукультового» Дмитрия Липскерова («Леонид обязательно умрет» -- М., «АСТ») не прочел. И на свежую продукцию Бориса Акунина («Ф. М.», «Нефритовые четки» -- М., «Захаров») время и нервы тратить не стал. И -- о ужас! -- к «Духlessу» (М., «АСТ»; по слухам, там и автор есть -- Сергей Минаев) не приобщился.

Ладно, «Духless». (Я по попсовой части всегда был слаб в коленках, не соответствовал «высоким интеллектуальным стандартам»: ни про Маринину не писал, ни про Донцову, Доценко, Устинову, Денежкину, Букшу, Робски, Семенову, Веллера нынешнего разлива. Когда все же вляпывался, изнасиловав себя ради ложно понятого долга, в Стогоффа, Бушкова, Болмата, Проханова -- по разу в каждого, -- мутило, как сейчас от Айтматова.) Но тут хуже. Примерно в середине уходящего года я кожей почувствовал, что больше не могу морочить читателя, слагая милые басни: дескать, в таком-то рассказе (повести), если очень сильно постараться, можно расчухать авторское дарование. (Часто далее шла оговорка: если б тут еще редактор поднапрягся, то уж тогда бы...) Какое, в сущности, публике дело до того, что Х «подает надежды», Y «превзошел самого себя», а с Z у журнала «сложились прочные отношения»? Зачем ему тексты, о которых я, человек, привыкший сравнивать себя с гоголевским Петрушкой, то есть живущий «словами», через два-три месяца после того, как опусы эти «почти хвалил», могу сказать лишь одно: вроде бы там что-то «мерцало»? (Память у меня пока, тьфу-тьфу, не отшибло: классику и многое из прозы 90-х помню неплохо.) Так почему я должен споспешествовать журналам, которые решают свои внутренние задачи?

Меж тем журналы ровно этим и заняты. Если за год «Знамя» печатает два романа («Хвастунья» Инны Лиснянской -- №1--2 -- безусловно очаровательна и столь же безусловно не роман, а свод мемуарных новелл), а «Новый мир», «Октябрь» и «Дружба народов» -- по три, то о какой установке на читателя может идти речь? Что же, если не объемная проза, нужно от журнала публике? Стихи? Но они всегда (исключение «стадионной эпохи» лишь подтверждает правило) влекли к себе узкий круг ценителей, который совсем неплохо обслуживают несколько издательств («НЛО», «Новое издательство», «Время», «Пушкинский фонд», «ОГИ», «Арион»). Рассказы (зачастую соскальзывающие в эссе или очерк) и повести (чаще всего рассказы-переростки, с теми же жанровыми изгибами)? Но они всегда были «гарниром». (Я не «малые жанры» принижаю, а напоминаю о специфике литературного ежемесячника.) Критика? Но при отсутствии выраженных журнальных стратегий, при «клубном» характере журналов, печатающих одних и тех же авторов, при давно сложившемся политесном плюрализме критика теряет всякую привлекательность даже для читателя-энтузиаста. Грубо говоря, перестает быть «литературным фактом». Это не значит, что ярких статей и рецензий нет вовсе. Есть. Может, побольше даже, чем действительно качественной прозы. Явно меньше, чем живых стихов. Дабы не стало совсем грустно, напомню, что в этом году с нами были поэты -- Михаил Айзенберг, Максим Амелин, Марина Бородицкая, Сергей Гандлевский, Ирина Ермакова, Светлана Кекова, Тимур Кибиров, Григорий Кружков, Юрий Кублановский, Инга Кузнецова, Александр Кушнер, Инна Лиснянская, Олеся Николаева, Вера Павлова, Геннадий Русаков, Владимир Салимон, Александр Тимофеевский, Алексей Цветков, Олег Чухонцев...

Но вернемся к романам, дабы констатировать: сокращение количества не привело к росту качества. Анатолий Азольский («Полковник Ростов» -- «Дружба народов», №1--2), Игорь Ефимов («Неверная» -- «Нева», №2--3), Леонид Костюков («Пасмурная земля» -- «Дружба народов», №6), Михаил Кураев («Осторожно -- Кукуев!» -- «Дружба народов», №4--6), Анатолий Курчаткин («Цунами» -- «Знамя», №8--9), Анатолий Найман («О людях и статуях» -- «Октябрь», №3) напечатали, мягко говоря, не лучшие свои вещи. (Азольского и Ефимова все же читать можно.) Из какого затхлого кухонного шкапчика вытащены «Пилюли счастья» Светланы Шенбрунн, спрашивайте в «Новом мире» (№2--4), который, кроме того, козырнул «р-р-революционным» опусом Натальи Ключаревой («Россия: общий вагон» -- №1; вышеописанный случай: отметив «благие намерения», я текст вчистую забыл; перелистав, впрочем, вспомнил -- и крепко себя выругал) и безделушкой Евгении Мальчуженко «Эльфы в городе» (№8; не так противно, как прошлогодняя пошлятина «Крупа и фантик» -- и на том спасибо). Про Айтматова с Аксеновым уже сказано. Неудивительно, что в букеровскую шестерку вошел (и по праву) лишь один «журнальный» роман -- «Рыба. История одной миграции» Петра Алешковского («Октябрь, №4; книжное издание -- М., «Время»).

Зато рассказы с повестями колосятся, аки шишкинская рожь. На днях жюри премии Юрия Казакова объявило шорт-лист: «Аргун» Аркадия Бабченко («Новый мир», №9), «Город за колючей проволокой» Светланы Василенко («Новый мир», №5), «Любовь после «Дружбы» Олега Зайончковского («Октябрь», №9), «Лейтенант Осуги: поэт и авиатор» Станислава Иванова («Октябрь», №9), «Бекар» Афанасия Мамедова («Октябрь», №7), «Персен» Романа Сенчина («Знамя», №9). Две позиции вызывают сомнение; мне лучшей кажется обаятельная история Зайончковского (кстати, в «ОГИ» вышел сборник его свежей прозы «Прогулки в парке»); премию дадут скорее всего Бабченко; достойно конкурировать на «казаковке» могли бы и Борис Екимов (любой рассказ из подборки в №12 «Нового мира»), Анна Мазурова («Остров» -- «Знамя», №9), Евгений Шкловский («Шедевр» -- «Дружба народов», №12) и конечно же Сергей Солоух («Обыск» -- «Новый мир», №9). Дальше -- тишина.

С повестями не лучше: «Мобильник» Михаила Бутова («Новый мир», №8; ох, с оговорками), «Повесть о герое Василии и мученице Серафиме» Нины Горлановой и Вячеслава Букура («Урал», №7), два «монолога» Леонида Зорина -- «чеховский» «Он» и, скажем, «глумовский» «Восходитель» («Знамя», №3, 7)... Хочется сказать доброе слово о «Человеке без имени» Николая Веревочкина («Дружба народов», №11), но недостатки «памфлетной» составляющей этой повести слишком сильны. От души надеюсь на рост Дарьи Даниловой («Энтропия» -- «Дружба народов», №12), но все же это про «завтра»...

Какой я критик? Я здешний ворон!